— Он все понял, дочка, — Дагарр уже по плечи пролез в оконце. — Ты — умница.

— Правда?.. — совершенно растерялась девушка.

— Истинная, — уверил свекор. — Зуб даю, — он подмигнул. — Вон того бугая косорылого, — кивнул на старшего сына.

— Да, — подала голос Сагари, подводя итог этого сумасшедшего вечера, — теперь-то я верю, что тебя пороли, девочка моя.

— А ведь насчет сардарских козлов девочка совершенно права, — нарушил тишину, царящую в чертогах небожителей чарующий женский голос. — Развели вы бардак у себя, мальчики.

— Можно подумать, что у тебя в Адане райские кущи. Баб заживо хоронят во славу твою, дорогая, — возмутился бойкий тенорок.

Ответом ему послужил звук захлопнувшейся двери.

— Погорячился ты, брат, — попенял обладатель баритона. — Кто же так с женщинами разговаривает?

— Тот, кто не хочет попасть в супружескую спальню, — громыхнул бас. — Эх-ма! А ведь были такие планы на вечер.

Исполненный решимости помириться с братом и женой Вал спешил на завтрак. 'Извинюсь,' — думал он. 'И подарки отдам. И рожу кривить не буду.' С рожей правда все было нехорошо. Окаянные волдыри и не думали сходить, зато принялись чесаться. И каких трудов стоило не раздирать их в кровь, кто бы знал.

— Ешь, — послышался голос брата.

Валу до зарезу захотелось присоединиться к семье. И чтобы все было тихо и мирно, и чтобы нежная со сна белокурая красавица ласково улыбалась ему, и чтобы ее движения були бы наполнены негой, и губы зацелованы, и в глазах голод, который к еде не имеет никакого отношения, и…

— Не хочу, — в девичьем голоске слышалась легкая хрипотца, всколыхнув в Валмире острое чувство вины.

— Ешь, Лита, — не отступал Аэрин.

— Глотать больно, — пожаловалась та, и затаившийся в коридоре Валмир раздумал заходить на кухню.

'Повременю,' — решил он, превращаясь в слух.

— Это Вал? — негромко уточнил тихоня братец. И его голос мог обмануть кого угодно кроме близких. Те знали, что ради своих Рин пойдет на все.

— Это взвар. Я после купальни напилась холодного взвара, — прокашлялась белобрысая заноза.

'Вот кто знал, что в жены мне достанется ехидная ядовитая безумно привлекательная хульдра?' — моментом повеселевший Валмир, взялся за дверную ручку.

— Ты должна беречь себя, — не успокаивался Рин, и старший брат мысленно согласился с ним.

— Кому должна — я всем прощаю, — не уступала соблазнительная вредина.

— Лита, — мягко попенял младшенький.

— Рин, — пропела в ответ слегка осипшая сирена.

Звякнули столовые приборы и некоторое время в коридор не доносилось ни звука.

— А меня покормишь? — пошел в наступление Аэрин спустя минуту. — Ммм… Вкусно… Хочу тебя поцеловать.

Валмир отдернул руку от двери, словно она собралась его укусить.

— И я хочу… Но нельзя, ты же знаешь… — запинаясь призналась белокурая напасть.

На губы Вала против воли наползла кривоватая улыбка.

— Рин.

— Да, милая.

— Мне пора начинать сбор компонентов для лекарства, — дрогнул литин голосок, и Валмир хищно улыбнулся, представляя дни и ночи наедине с женой. Он, она и никого на мили вокруг, что может быть лучше?

— Боишься оставаться с Валом наедине? — младшенькому в проницательности не откажешь. — Ты же понимаешь, что он тебя и пальцем не тронет? Лита…

Валмир подобрался словно дикий зверь.

— Понять-ть я понимаю… — прозвучавшая неуверенность, больно резанула Валмира. — Рин, а помнишь, ты рассказывал о скальных львах?

— Только не говори, что собираешься устроить охоту на них, — как-то обреченно попросил младший.

— Не скажу, — послушно откликнулась белобрысая заноза.

— Лита! — вскрикнул Рин, и Вал едва удержал себя, чтобы не присоединиться к нему.

— Я собираюсь причесать одного из львов.

— Лита! Не шути так!

Валмир вспомнил габариты зверюшек, которых собирается причесывать его жена и безмолвно застонал, уткнувшись лбом в полотнище двери.

— Подслушиваем? — раздался жизнерадостный голос Сагари. — Или как это у вас называется? Проводим разведку на территории неприятеля?

— Теть, — от неожиданности он так ткнулся лбом в дверь, что та загудела.

— Войдите, — послышалось из кухни, и довольная тетушка проплыла мимо пойманного на горячем Вала, которому ничего не оставалось делать, как последовать за условно-покойной родственницей.

Поприветствовав домашних и получив два безразлично вежливых ответа, он приступил к завтраку.

— Детка, — Сагари не умела долго молчать, — мне думается, что внешний вид Валмира очень сильно ударяет по твоей репутации целителя.

— Может быть, — равнодушно пожала плечами Лита.

— Я это к тому, что Вал мучается, — не унималась тетка..

— Пусть к Ариме сходит, — посоветовала юная супруга, — она его с Мирари сведет.

— Лита, это уже несмешно.

— А по-моему смешно, — с удовольствием оглядев мирно поедающего вареное яйцо Вала, не согласилась Мелита. — Золотушный бугаина, — рассмеялась она при полном попустительстве Рина.

— Лита! — тетушку невозможно было сбить с толку.

— Ну не могу я сейчас лечить, — развела руками белобрысая вредина.

— А как же Тилс? — Сагари решила докопаться до истины.

— Ну вы сравнили, — возмутились целительница. — Это ж ребенок чистый. Он же страдает. Да я просить буду, чтобы он разрешил себя вылечить.

— Ты и просила, — вспомнил вчерашний визит соседей Рин.

— И еще попрошу. Ты пойми, хороший мой, мальчику одиннадцать лет, а он мало того, что мне не верит, так еще и стесняется.

— А ты начни с Вала, — подзуживала Сагари.

Лита так пристально оценивающе посмотрела на запасного мужа, что тому стоило большого труда сохранить невозмутимость.

— Все, вот все пользуются моей добротой, — пожаловалась девушка. — Никаких яиц! — распорядилась она. — Отварная говядина, зеленые фрукты и овощи, ничего сладкого острого красного. Растирку я дам, и если все будет хорошо, то твоя золотуха пройдет дней за пять, — договорив, Лита потянулась за малиной которую и принялась поедать с завидным аппетитом.

— Другое дело, — обрадовалась тетушка. — Давно бы так. А рута у меня все же знатная уродилась!

— Рин, — удостоверившись, что юная супруга закрылась в лаборатории, Валмир подступил к брату, — нам надо поговорить.

— Говори, — Аэрин отвернулся от окна.

— Я домой заходил, — Вал опустился на табурет. — Там плач стоит, — он немного помолчал, давая младшему высказаться, но, так и не дождавшись никакой реакции, продолжил. — Отец мать воспитывал, так увлекся, что глаз ей подбил. Как думаешь, Лита ей притирку какую-никакую даст?

— Сомневаюсь, — хмыкнул Рин.

— Вот и я сомневаюсь, — признал старший и снова замолчал, досадуя про себя, что беседа не клеится. — Ирати плачет, — предпринял он еще одну попытку оживить разговор.

— Чего так? Отец подарков ее лишил?

— Лишил, а еще семья Линаса хочет отложить свадьбу.

— Ноги ему вырвать, — вскинулся Рин.

— Это само собой, — согласился Вал. — Правда сестренке легче не станет, но самое неприятное в том, что она во всем винит Литу…

— Ну конечно! — Аэрин подхватился на ноги. — А ты чего?

— Я с Ирати поговорил, да где там… Она и слышать ничего сейчас не хочет. Сам понимаешь.

— Понимаю. Она ведь не одна плачет, а с подругой.

— Да, — вздохнул старшенький, — с Маритой… Надо будет виру ей выплатить, чтоб значит по-человечески разойтись…

— Вал, — Рин требовательно посмотрел на брата, — отступись от Литы, — и, не давая ответить, напомнил. — Я ведь отступился от Мариты.

— Ты не понимаешь, — опустил голову Валмир. — Мелита — та самая… Предсказанная…

— Она. Моя. Жена. И ты ее не получишь, довольно и того, что я отдал тебе свою любимую!

— Так иди утешь ее! — не остался в долгу Валмир. — В чем ты меня винишь? — он прямо посмотрел на сжимающего кулаки брата. — Марита тогда сама выбирала.