Руку, на которой Древо отпечатало свою волю, пронзило болью, словно сразу сотни иголок вонзили под кожу. Он стиснул зубы, стараясь не выдать себя, и вышел из зала.

— Узнай, что там случилось, — велел своему пажу и лишь оставшись один в коридоре, позволил себе потереть саднящую кожу.

Что это могло значить? Разве что Эбигейл как-то попыталась избавиться от своей татуировки. Или же… Мелькнувшая догадка заставила мага Его высочество пуститься бегом прочь, туда, откуда донёсся внезапный грохот. Паж застал его на выходе из дворца.

— Взорвался один из летних павильонов, милорд, — доложил он.

— Веди!

На месте бывшего павильона в облаке оседающей пыли громоздились руины, бывшие ещё несколько минут назад домом.

— Кто был внутри? — напряжённо спросил Лаэр у столпившихся вокруг слуг.

— Там должны были практиковаться леди, милорд.

— Кто?

— Не имею понятия, милорд.

Он принялся искать взглядом Летицию, та, к счастью, как раз бежала к месту происшествия.

— Кто должен был заниматься в этом павильоне?

Пожилая женщина испуганно распахнула глаза, переводя взгляд с руин на Лаэра и обратно, но всё же, собравшись с мыслями, ответила:

— Леди Катрина Миллс, Аврелия Оксан и Эвелина Лафкрафт.

Лаэр почувствовал, как внутри всё холодеет. Он обернулся к толпящимся слугам и громко распорядился:

— Всем отойти подальше отсюда. И позовите лекарей, живо!

— Леди Миллс и леди Оксан здесь, лорд Гаррэт, — доложил один из лакеев.

— Думаете, леди Лафкрафт успела зайти? — перепуганно пролепетала Летиция.

— Не сомневаюсь. А теперь отойдите, иначе Вас может задеть.

Он подошёл как можно ближе к ещё дымящимся от пыли камням и, чуть прикрыв глаза, простёр к ним руки. Воздух вокруг задрожал, наполняясь силой и через несколько секунд камни медленно потянулись вверх друг за другом. Это продолжалось долгих пятнадцать минут. Волосы и рубашка пропитались потом от напряжения. Нельзя было спешить, приходилось поднимать камни слой за слоем, чтобы ненароком не задеть погребённое под ними тело. О том, что она уже может быть мертва, он старался не думать, отгоняя эту мысль, словно назойливую муху. Нет, так просто ей от него не избавиться, раз уж само Древо их благословило.

Кто-то за спиной испуганно охнул, когда среди камней показалась рука, а затем перепачканные в пыли волосы. Огромных усилий стоило удержать концентрацию, когда хотелось рвануть вперёд и вытащить её, но отрываться было нельзя. Бережно, стараясь действовать неспешно, он обернул вокруг её тела кокон из собственной силы и потянул наверх.

Сзади снова раздались возгласы, когда израненное, покрытое пылью тело медленно вылетало из-под нависших камней. Стоило ему покинуть опасную зону, как камни стремглав понеслись вниз, повторно подняв облако пыли, но Лаэру было сейчас не до них. Он впился взглядом в подплывшее к нему тело, пытаясь определить повреждения. Протянутая к шее рука заметно дрожала, когда он пытался нащупать пульс. Есть! Слабый, но есть. Из явных повреждений вывернутая под неестественным углом рука, кровавые следы на груди, видимо, от придавившего камня, рассечёная скула, уже начавшая наливаться кровью. Не ослабляя кокон, он направил его к ближайшим покоям, где можно было уложить девушку и дождаться лекарей. Где же они, бесы их дери?!

Повреждений оказалось гораздо больше, чем Лаэр смог определить. Удивительно, как при этом она ещё дышала. Но за это чудо он готов был благодарить кого угодно, пусть даже треклятую Маф. Суровый старик-лекарь пытался было его выгнать, но поняв, что эльф не сдвинется с места, тут же подключил его помогать.

— Девице будет неловко, если, очнувшись, она узнает, что её лечили Вы, — в последний раз попытался возразить лекарь.

— Я прежде всего маг и лишь потом мужчина, — стоял на своём Лаэр. — Снимите с неё амулет, я попробую поддержать её жизненные силы.

— Сами Вы его снять не можете? — подозрительно нахмурился дедушка.

— Нет. Есть кое-какие особенности, — отмахнулся он. — Сейчас это не важно, я не собираюсь ей вредить.

— Что ж, ладно.

Стоило амулету опуститься на столик рядом с кроватью, Лаэр осторожно потянулся к девушке своей силой, прикоснулся, совершенно не ощущая сопротивления. Кровь фей была в ней так слаба, что едва удерживала жизнь на грани. Он мог воздействовать лишь на эту её часть, подпитывая и давая возможность продержаться ещё немного, пока старик выполнял свою работу.

Лекарь с помощниками оставил их лишь на закате. Пришла служанка Эбигейл, и разразилась рыданиями. Пришлось её выпроваживать насильно.

— Я ведь даже сменную одежду ей не могу принести, — причитала она. — У неё ведь даже другого ничего нет, только бальное платье.

— Это сейчас не важно, иди, — устало произнёс он, закрывая перед носом взволнованной девушки дверь и вернулся к постели.

Перебинтованная грудь Эби едва заметно вздымалась. Половину лица закрывала повязка. Руки тоже пришлось перевязать. Он придвинул поближе большое кресло и, усевшись в него, осторожно взял тонкую исцарапанную руку. На фоне его ладони она казалась совсем уж маленькой и хрупкой.

“Чтобы в следующий раз пострадали не только мои платья?” — звучал в голове весёлый голос. Дурак! Самодовольный дурак! Стоило подумать об этом, прежде чем идти на поводу у своих желаний.

— Прости, — тихо прошептал он, уткнувшись в тоненькую ладошку, впервые в жизни ощущая себя слабым и беспомощным.

Просыпаться было мучительно больно. Казалось, всё тело пропустили через жернова гигантской мельницы. Я попыталась открыть глаза, но удалось не с первого раза. Свет казался особенно ярким, но когда первое ощущение прошло, поняла, что за окном темно, а весь свет идёт от свечи у кровати.

Потолок показался незнакомым. Я повернула голову, чтобы осмотреться и тут же застонала от пронзившей тело боли.

— Тише, тише, не пытайся шевелиться, — раздалось совсем рядом. Я и с закрытыми глазами могла узнать этот голос. Хотела спросить, что происходит, но вместо слов из горла вырвались только хрипы.

— Разговаривать пока не стоит. Вот, Эби, нужно выпить это.

К губами поднясли прохладный бокал и влили в рот что-то теплое. Глотать было больно, но пришлось. Я вновь открыла глаза и встретилась взглядом с Лаэром. Выглядел он как-то странно или, может, мне показалось. Лицо осунулось, а под глазами залегли тени, словно он не спал несколько ночей подряд. Я попыталась вспомнить, что же произошло, но вновь провалилась в спасительный сон.

Второе пробуждение было не таким болезненным. Тело всё ещё ныло, но зато голова оказалась на удивление ясная и я смогла вспомнить всё, что предшествовала моему пробуждению. Точнее, как отправилась в павильон, а тот вдруг рухнул. В комнате на этот раз дежурила Гвэн и, едва увидев, что я проснулась, бросилась за лекарем.

Следующие полчаса меня осматривали и опрашивали, где болит и что чувствую. Выяснилось, что у меня было довольно много переломов, которые чудесным образом срослись за те три дня, что я была в отключке. Так что из повреждений у меня остались лишь синяки, ушибы и ссадины. Благодарить за это предстояло Лаэра.

Камнями разодрало скулу, но лекарь обещал, что шрам будет едва заметным, а может и вовсе пропадёт. Пока что всю правую сторону лица украшал здоровенный кровоподтёк, начавший потихоньку спадать.

Гвэн тем временем принесла завтрак и мне было велено постараться съесть всё. Дождавшись, когда старичок уйдёт, я принялась расспрашивать служанку о том, что случилось, пока я выпала из жизни. Рассказ меня немного удивил. Во-первых, именно Лаэр вытащил меня из-под завала и первые два дня не отходил от меня ни на шаг. Лишь когда я первый раз пришла в себя, его чуть ли не насильно отправили отдыхать. Во-вторых, испытание пока временно отложили, поскольку все девушки были жутко напуганы случившимся. Виновных ещё не нашли, но делом занялся личный следователь короля, так что это вопрос времени. Не было уверенности и в том, что ловушка была рассчитана именно на меня.