Обращаясь к творчеству Пушкина, легко убедиться, что он примерно с восемнадцатилетнего возраста был уже вполне сложившимся поэтом. Выше приведено мнение, что Лермонтов достиг уровня художественной зрелости только в двадцать пять лет. Приняв эти оценки, можно заключить, что зрелый период поэтической деятельности Лермонтова был примерно в десять раз короче такого периода в творчестве Пушкина. Правильность этого вывода подтверждается отношением числа стихотворений, подготовленных для печати Лермонтовым и Пушкиным, которое также примерно равно одной десятой.

Мало кто решался сравнивать достоинства лучших стихотворений Лермонтова и Пушкина. Отмечая существенные различия поэтических талантов этих писателей, следует думать, что определенные мнения по этому вопросу характеризуют скорее вкусы отвечающего на вопрос, чем относительные достоинства лучших произведений указанных поэтов.

Наряду с этим нельзя забывать, что именно Пушкин оказал значительное влияние на формирование современного русского языка и открыл новые пути для отечественной литературы, использованные всеми последующими русскими писателями, включая Лермонтова.

Признавая относительную немногочисленность подлинно выдающихся стихотворений Лермонтова и тесную связь этих стихотворений с пушкинской традицией, следует все же думать, что эти стихотворения давали надежду на достижение поэзией Лермонтова при продолжении его жизни высот, выходящих за пределы того, что уже сделал Пушкин. Эта надежда основана на большей современности лучших стихов Лермонтова по сравнению с почти одновременно написанными стихотворениями Пушкина и главное на исключительной краткости зрелого периода творчества Лермонтова, в связи с чем возможности его поэтической деятельности оказались реализованными в несравненно меньшей степени по сравнению с Пушкиным. Безвременная гибель Пушкина лишила русскую литературу многих шедевров, однако эти шедевры вряд ли сильно изменили бы существующие представления о гении Пушкина. В отношении Лермонтова такое мнение было бы, вероятно, неправильным, его неосуществленные сочинения могли намного превзойти произведения, созданные им в молодости.

Моя Шотландия. Для эпохи расцвета романтической литературы, к которой относится время деятельности Лермонтова, было характерно увлечение писателей красочными событиями прошлого, в особенности в тех случаях, когда эти события имели отношение к предкам писателя. Такое увлечение было заметно и в творчестве Пушкина, который искал имена своих однофамильцев в истории России и часто вспоминал своего необычного прадеда африканца Ганнибала.

Два ранних стихотворения Лермонтова посвящены Шотландии — родине его предка Георга Лермонта, которая представлялась ему, вероятно, под влиянием чтения романов Вальтера Скотта, необычайно привлекательной страной.

Как известно, представители большинства старых русских дворянских фамилий считали своих прародителей иностранцами, приехавшими в Россию, однако такие утверждения, как правило, были вымыслами. Причина подобных вымыслов была связана с нежеланием признать, что даже в отдаленном прошлом кто-то из предков дворянина принадлежал до получения дворянства к низшему сословию.

В отношении рода Лермонтовых аналогичное утверждение было, в исключение из общего правила, совершенно точным. За 200 лет до рождения М. Ю. Лермонтова шотландский офицер Георг Лермонт, входивший в состав польского войска, переселился в Россию, где он получил имения и стал родоначальником довольно многочисленных потомков, называвших себя Лермонтовыми или Лермантовыми. Хотя бедное шотландское дворянство охотно поступало на военную службу в страны континентальной Европы (о чем рассказывал тот же Вальтер Скотт), в отдаленную Россию из них попадали сравнительно немногие. Не удивительно, что Лермонтов интересовался родиной своих предков и посвятил ей два юношеских стихотворения.

В первом из них говорилось:

Имя Оссиана попало в это стихотворение в результате литературной мистификации, созданной в XVIII в. шотландским писателем Макферсоном, который опубликовал переводы с гельского языка стихов Оссиана. Впоследствии выяснилось, что эти «переводы» были в основном сочинениями самого Макферсона, который включил в них небольшие фрагменты гельского фольклора. Что касается Оссиана, то такой поэт, возможно, существовал в отдаленном прошлом, но не в Шотландии, а в Ирландии. Причина ошибки в указании его родины заключалась в том, что в обеих этих странах ранее говорили (и частично говорят сейчас) на диалектах гельского языка и что в каждой из них сохранились предания об Оссиане.

Более известно второе стихотворение молодого Лермонтова о Шотландии «Желание», в котором он писал:

Эти стихотворения ясно показывают, что молодой Лермонтов, увлеченный образами своих шотландских предков, ничего не знал о самом знаменитом члене своего рода — Томасе Лермонте, который в отличие от Оссиана, был подлинным выдающимся поэтом древней Шотландии.

Томас Лермонт. На протяжении многих столетий большинство шотландцев говорило на особом диалекте английского языка, возникшем под сильным влиянием более древнего гельского языка.

Первым поэтом, сочинявшим стихи на англо-шотландском языке, был живший в XIII в. Томас Лермонт из Эрселдуна. До нашего времени дошло сравнительно немного стихов Томаса Лермонта, большей частью философских рассуждений или прорицаний, в том числе — предсказаний предстоящих исторических событий.

Гораздо больше сохранилось преданий о Томасе Лермонте, причем возможно, что фантастические рассказы о некоторых событиях в его жизни были, по крайней мере, частично сочинены им самим. К этим рассказам относится повествование о встречах Томаса с королевой фей и о его посещении царства фей. Хотя в Шотландии XIII в. такие рассказы могли казаться вполне правдоподобными, все же нельзя не задать вопроса: был ли Томас Лермонт действительно историческим персонажем или вымышленным героем народного фольклора? На этот вопрос отвечают документы XIII в., подтверждающие, что в это время Томас Лермонт владел землями в Эрселдуне — поселке в юго-восточной Шотландии.

После смерти Томаса распространилось поверив, что он в действительности не умер, а удалился в страну фей. Следует повторить, что цикл рассказов о связях Томаса Лермонта с феями не был необычным для его современников — в ряде западноевропейских стран раннего средневековья было распространено представление о поэтах, как о посредниках между людьми и царством фей, т. е. миром могущественных, но не враждебных людям духов. Предания об этом царстве сохранялись на протяжении многих веков и были отражены, в частности, в драматических произведениях Шекспира. Потомки Томаса Лермонта жили в Шотландии по крайней мере до XIX в.

В русской и английской литературе о Лермонтове высказываются противоречивые сведения о том, узнал ли он когда-либо о своем вероятном происхождении от Томаса Лермонта. При этом считается несомненным, что увлекаясь творчеством Вальтера Скотта, Лермонтов не мог не прочитать его известную балладу, в которой пересказывается народное предание о поэте Томасе и о его связях с королевой фей. Следует, однако, заметить, что в этой балладе фамилия Томаса не названа.

Достоверно известно, что Лермонтов в более поздние годы увлекался предположением о своем происхождении от испанских предков, причем это предположение основывалось только на сходстве его фамилии с титулом бездарного министра испанского короля в XVI в. герцога Лерма. Для выяснения этого предположения Лермонтов даже посылал письменный запрос в Испанию.