Мужчина обратился к своему невидимому для Леры спутнику:

— Костя, открывай.

Щелкнул замок. Осторожно отворилась дверь. В комнату вошли двое: крупный высокий, начавший уже седеть, мужчина и парень лет двадцати пяти в очках. Парень был одет в светло-синюю форму — такую носят медбратья в больницах. На мужчине поверх рубашки с брюками был наброшен белый халат.

— Это что… — Лера криво улыбнулась, — психушка?..

Мужчина заложил руки в карманы, неопределенно пожал плечами и голосом Анатолия Андреевича сообщил:

— Мне больше нравится название, данное этому место одним из обитателей: «Пристанище заблудших душ». Как ты себя чувствуешь, Лера?

Лера чувствовала себя ужасно. Еще вчера она была в шаге от обретения могущества, путешествовала из мира в мир, покоряла стихии и готовилась дать отпор разъяренному дракону, и вот сидит в банальной психушке, беседуя с доктором. И что это значит? Испытание от Мэйр? Интриги Гаурда? Происки неизвестных врагов? Более приземленные варианты, такие, как шизофрения, например, Лера не принимала в расчет — давно миновала та пора, когда она сомневалась в здравости собственного рассудка.

— Как я здесь оказалась? — спросила Лера, подавляя в себе раздражение и желание что-нибудь швырнуть в этого улыбающегося типа, выдающего себя за врача. Она решила вести себя примерно — вначале нужно все разузнать, а после составить план и ждать возможности, которая обязательно предоставится, и Лера обязательно отсюда вырвется. Рано или поздно. Лучше, конечно, рано. Девушка натянула на лицо доброжелательное выражение, надеясь подкупить этого Анатолия Андреевича своим желанием сотрудничать.

Доктор немного расслабился, прошел к стулу и сел. Парень остался стоять у двери, с видом секьюрити скрестив на мощной груди руки.

— Тебя нашли в недостроенной многоэтажке за городом, — начал доктор. — Ты была очень истощена, видимо провела там не один день.

Лера с интересом слушала, заодно пытаясь понять, кто и как подстроил ее заточение в псих-больницу.

— Ты это помнишь?

Сказать, что помнит, или отрицать? Как повел бы себя в такой ситуации здоровый человек? А псих? Как жаль, что она так мало интересовалась в свое время психиатрией.

— Нет, не помню. Расскажите мне.

— Хорошо, — Анатолий Андреевич мимолетно покосился на медбрата, видимо оценивая, успеет ли тот задержать Леру, если она бросится бежать, затем уселся поудобнее и начал: — На тебя наткнулась группа ребят-экстремалов. В недостроенном высотном здании, на пятнадцатом этаже. Не могу даже предположить, как ты туда забралась и чем питалась все это время. Секундочку, — жестом он призвал ее подождать и запустил руку в карман халата, — я тут прихватил пару фотографий, взгляни.

Анатолий Андреевич нагнулся, протягивая ей пачку фотографий. И Лера их взяла.

Голые стены, зияющий провалы окон. Помещение, так и не ставшее квартирой для счастливой семьи, с какой-то ужасающей издевкой пародировало привычную и знакомую обстановку башни, где Лера в последнее месяцы проводила большую часть времени. На месте письменного стола — конструкция из шлакоблока. У стены, где был диван — старый грязный матрац. Столик для чаепития под окном справа заменила большая коробка, на которой вместо чайника стояла обрезанная пластиковая бутылка.

— Кроме воды у тебя ничего не было. Крайняя степень истощения, — продолжал доктор, но Лера его не слышала.

Она с ужасом и нарастающей тревогой рассматривала снимки. Это подделка… подделка. Фейк!.. Если бы только не едва уловимое сходство с обстановкой башни… Если бы не это… Ее просто хотят свести с ума!

Перекладывая стопку снимков, где-то на пятой или шестой фотографии Лера наткнулась на фото, где кроме неживых предметов появился человек… и так и застыла, тупо глядя на тощую до уродства девушку в грязной рваной одежде. Девушка уставилась в объектив, скорчив отвратительно-дикую гримасу, бестолково подняв вверх похожие на палки руки. На следующем фото, она получилась смазано, видимо куда-то бежала. На следующем ее удерживали какие-то парни, и на фоне здоровых полных жизни людей, она выглядела еще более неправильно, ужасно… Наконец, неизвестному фотографу удалось снять ее лицо крупным планом.

Лера долго вглядывалась в это лицо с огромными безумными глазами, обрамленными черными кругами, с впалыми щеками и заострившимся носом. На спутанные волосы и ворот рубашки, или того, что когда-то было рубашкой в красную клетку…

Она посмотрела на Андрея Анатольевича, сглотнула, прошептала, потому что голос почему-то не хотел слушаться:

— Можно… зеркало…

Андрей Анатольевич некоторое время смотрел на нее, изучая и что-то решая для себя. Затем повернулся к медбрату и кивнул. Тот, бросив взгляд на Леру, вышел из комнаты.

— Ты вспомнила что-то?

— Нет…

— Совершенно никаких зацепок?

— Нет…

— Не переживай. Все будет хорошо. Ты уже начала проходить курс терапии. Идешь на поправку. Скоро сможешь самостоятельно есть…

В этот момент вернулся парень, неся в руках небольшое круглое зеркало, размером примерно с его ладонь. Он поднес его к Лере зеркальной стороной вперед, крепко держа в обеих руках, словно это было какое-то оружие, а не обычный предмет обихода.

С той стороны стекла на Леру смотрела чужая изможденная, будто узница Освенцима, девушка…

— Нет! Нет! — Лера вскочила, отчего медбрат отшатнулся, так и не выпустив зеркала.

Веером рассыпались по полу фотографии, выпавшие из Лериных рук.

Она вдруг почувствовала себя такой слабой, измученной и беспомощной… Перед глазами все поплыло, и наступила блаженная тьма.

Лера открыла глаза, созерцая потолок и потихоньку припоминая последние события. Можно подделать фотографии, можно подкупить или заколдовать врача, но как подменить отражение в зеркале? Как можно было незаметно саму Леру довести до состояния живого скелета? Она все еще надеялась, что ей просто приснился кошмар, но больничный потолок, украшенный люминесцентными лампами и склонившиеся над ней лица доктора и медбрата очень быстро развеяли эту надежду.

— Что случилось? — простонала Лера.

— Ты упала в обморок. Что неудивительно. Не переживай, сейчас поставим капельницу, тебе будет лучше. — Анатолий Андреевич обернулся к медбрату: — Костя?

Костя, словно кролик из мультика про Винни-Пуха, смешно поправил очки на переносице и засуетился с капельницей, которая уже стояла около кровати Леры — видимо, принесли, пока она была в отключке.

Когда медбрат взял Лерин локоть, его мускулы напряглись, и ей показалось, что этот ботан-качок прилагает гораздо больше усилий, чем требуется, чтобы удерживать ослабленную донельзя девушку. Она криво ухмыльнулась:

— Такое ощущение, будто ваш Костя боится, что я швырну его об стену… — хриплым и слабым голосом пошутила Лера.

Анатолий Андреевич рассмеялся, а вот медбрат сердито зыркнул на Леру и даже не улыбнулся.

— Ты не поверишь, девочка, — проговорил врач, отсмеявшись, — но так оно и было в прошлый раз. Ну, не буду тебя слишком утомлять. Сейчас тебе нужны только усиленное питание и покой, а никак не разговоры. Как там говорится? В здоровом теле здоровый дух? Так что, как только тело пойдет на поправку, займемся лечением души. А пока отдыхай, набирайся сил.

Он удалился, оставив Леру наедине с молчаливым Костей.

Дальнейшие дни потекли размеренно и скучно. Лере ставили капельницы и кормили. Вначале морсами, потом пюре, а через три дня принесли наконец нормальную еду: яичницу, хлеб и мясо, которую она проглотила с волчьим аппетитом. Ее тело действительно пошло на поправку, и она постепенно набирала вес, уже чуть-чуть начиная узнавать себя в зеркале, но только вот на состояние души улучшение физического плана никак не распространялись.

Что с ней случилось? Варианта было всего два: чье-то злобное колдовство или банальное психическое расстройство. И, к сожалению, все сейчас указывало на второе. Больше всего Леру беспокоил провал в памяти, пролегший настоящей пропастью между ее волшебной жизнью в замке и сегодняшними пусть не обыденными, но достаточно приземленными событиями.