Тень рассмеялась слегка раздражающим хриплым смехом, и в том месте, где предположительно могли быть глаза, загорелись две крошечные точки-звёздочки.
Я невольно покраснела, понимая, что он имеет в виду под «почти», отмахнулась от него и забралась на кровать к Адису, наклонилась, чтобы его поцеловать, и в этот же момент его веки дрогнули и пошли пятнами, а он пробормотал что-то бессвязное, а я ощутила знакомую боль в груди. Приложила ладонь и нащупала нож…
— Похоже, он его боится, — изумлённо воскликнула я.
— Да, и я, кстати, тоже, — прошелестела тень, — это очень страшная вещь.
Похоже, Алларис знает, что это такое. Наконец-то у меня будет хоть один ответ.
— Но откуда она взялась? Ведь я ни в какие тайники не совалась…
— Это долгая история, Рейна, — вздохнул Алларис, — долгая и грустная.
— И как-то связана с Луной? — догадалась я, — мне снился странный сон, но я так и не поняла его значения.
— Ну, уж я не знаю, что там тебе снилось, девица, — пробурчала тень, — мне уже две тысячи лет ничего не снится. То ли дело раньше.
Раньше мы были сильными богами. Луна, Ветер, Дождь. Я собрал силы трёх стихий и сделал её главной. Спросишь, почему? Может, просто потому, что тогда она казалась самой достойной. Сильной, красивой, ловко управлялась с источниками.
Дождь был безумно влюблён, да, в принципе, и все, кто попадался на её пути. Луна пленяла одним лишь взглядом. И редко, когда отказывала себе в любви.
Но когда пришло время дать потомство, она почему-то выбрала меня.
Только вот я оказался единственным, кого не тронули её чары. Нет, конечно, мы иногда сближались для утех. Может раз или два, не больше.
Мне очень нравились невинные солнечные девочки, и я собирался взять в жёны одну из них, только вот никак не мог выбрать, какую. Они все были прекрасны, и все готовы дать мне то, что я хотел.
И однажды, захмелев, я рассказал об этом Луне. Тогда она лишь рассмеялась, но однажды Дождь признался, что видел, как она следит за мной. Я не придал этому значения, как оказалось, зря.
Когда я, наконец, выбрал ту, единственную, которую захотел позвать под венец, Луна наложила на меня проклятие. С первой же близостью моя возлюбленная получила нож, которым можно меня убить. И не только меня…
Всё то, что я создал. Все существа, которые питались магией Лунных Богов. Всё должно было погибнуть. Это дьявольский разрушающий нож.
Но он опасен лишь в руке той, которая им владеет. Или той, в которую она вложит его добровольно…
— И теперь этот нож у меня? — с ужасом спросила я, — но каким образом?
— Чтобы спасти источник, нам с Адисом пришлось слиться. Ему перешло моё проклятие. И теперь мы оба смертны. Только в этот раз я уйду навсегда.
— В этот раз? Значит, это уже случалось?
— Да, случалось. Луна заморочила голову моей любимой, и она отдала ей нож. Мы сильно поссорились, и Луна вонзила его мне в спину, а сама раскололась пополам. Тогда же опустели все наши источники, а существа, которые нам поклонялись, слабели. Остался лишь Лунный ветер, мой первородный источник.
Он необыкновенно силён. Он, сколько мог, поддерживал во мне жизнь и постепенно наполнил источники. А сам едва не погиб…
— А Дождь?
— Дождь ушёл. Очень давно. Я бы и сам ушёл вместе с ним, но Лунный ветер не захотел покидать этот мир. Он к нему привык.
— У нас ходят легенды, будто Луна когда-нибудь станет целой, — я вспомнила, что мне рассказывала Мальва.
— Лишь тогда, когда не станет Лунного ветра, — ответил Алларис, — совсем. Тогда нож вернётся в тайник, и будет ждать очередного любителя проклятий.
Алларис закончил свою историю, а я поначалу никак не могла прийти в себя. Эх, неугомонная княжна, ну почему именно с тобой должно было приключиться такое? Но с другой стороны, мне стало понятно, почему Адис ушёл…
А мерзкий тиран — неужели он свёл нас с Адисом специально, чтобы получить этот нож? Вот мерзавец, а ещё говорил, что любит…
Носился вокруг меня, так правдоподобно изображая страсть. Хотел, чтобы я избавилась от девственности, которая якобы ему вредит…
Так правдоподобно, что я почти поверила…
Но почему тогда тиран защищал меня от Многоликих??? Он ведь не думал, что я добровольно отдам этот нож ему? Что-то я совсем уж ничего не понимала…
— Скажи, Алларис, а ведь девственность тиранам не страшна?
— Ну… как тебе сказать. Вообще-то нет. Только Адису. Проклятие сработает на магии крови лишь той невинной девицы, которую он полюбит. По-настоящему.
— Значит, этого можно было избежать? Если бы я от неё избавилась…
Алларис как-то странно притих и отодвинулся от меня подальше. Мне вдруг стало невыносимо жарко, а потом меня словно подбросило невидимой волной и плавно опустило в нескольких шагах от кровати.
— Что это значит? — воскликнула я.
— Прости, Рейна. Хоть я и тень, но я всё-таки могу его защитить.
— Защитить от чего?
— От тебя… Чтобы ты не наделала глупостей. Он самое сильное существо в Межгорье. И только ты можешь его убить.
— Но я даже не собиралась, — я возмущённо топнула ногой, — как ты мог такое подумать? Как даже представить мог, что мне придёт в голову использовать нож? Или я смогу кому-либо его отдать? Я ведь люблю его. Даже несмотря на то, что он так много от меня скрывал.
— Хорошо, — кивнул Алларис, — вернёмся к этому после того, как он очнётся.
Я пожала плечами и, по-прежнему, недоумевая, попыталась подойти к кровати, но неожиданно уткнулась в невидимую преграду.
— Есть ещё что-то, о чём я должна знать?
— Адис мне очень дорог, Рейна. И не только потому, что от него зависит Лунный ветер. Он мой единственный друг. Меня столько раз предавали. Лишь он заставил меня поверить в то, что в этом мире есть ещё те, кому я могу доверять.
Тысячу лет назад он мог бросить нас с Лунным Ветром в Бездне — я умирал, и сам его об этом просил. Адис должен был спешить: Многоликие поклялись вознаградить того, кто пересечёт Бездну, и мы почти сделали это, но у меня не хватило сил. Адис остался со мной, в то время как его брат, Лиар, бросился вперёд, как оголтелый, чтобы его опередить.
— Лиар? — спросила я.
— Лианель Аравис. Ты видела его подобие, шатающееся возле тартара. Мерзкий предатель, я бы гнал его подальше, не Адис не захотел. Позволил ему остаться и жить здесь. Правда, никто из семьи особо не жаждет с ним общаться…
— Он так странно выглядит, — я вспомнила сгорбленную фигуру, безумную улыбку, жуткие белые глаза. Перед глазами пронёсся образ высоченного ослепительного Лаорта с холодным уверенным взглядом. И я невольно вздрогнула…
— Бездна успела начать его обращение, прежде чем мы нашли, куда он забрёл.
— Но разве он не пришёл первым?
— Нет, дорогая. Как я мог дать своему любимцу проиграть? Лунный ветер, получив пристанище в сильном молодом теле, вмиг перенёс нас к выходу из Бездны, мы уделали Многоликих. Именно Адис стал правителем преисподней, как они и обещали.
— Адис…? Правитель…?
Я вдруг почувствовала себя, словно тартар, рухнувший под целым Межгорьем. То, на что намекал Алларис, попросту не укладывалось в голове…
Нет… Нет… Нет… Тысячу раз нет…
ГАДКИЙ ТЫСЯЧЕЛЕТНИЙ МАЛЬЧИШКА!!!!!!!!!!!!!!!!
— Многоликие так и не простили нам того, что им пришлось выполнить сделку, — продолжал Алларис, — и вот уже тысячу лет они ищут способ убить Адиса. Их были сотни, даже больше, засланных невинных красавиц. Но он ни разу не сорвался, пока не влюбился в тебя…
Преграда неожиданно ослабла, и я, будто во сне, подошла ближе и посмотрела на лежащего на кровати. Волосы его посветлели, а трещинки на коже стали исчезать прямо на глазах, открывая ровное белое лицо, до жуткой боли знакомое. Только вот нос с горбинкой я раньше не замечала.
А рядом на подушке шевелились, оживая и наливаясь соком, вездесущие цветы, и я уже чувствовала едва различимый аромат земляники…
