Она задумалась о чём-то и пальцы вспорхнули к влажным алым губам, словно бы приглашая прикоснуться. Нещадно подавил искушение последовать приглашению. Уже один раз я совершил подобную ошибку. А время порой бывает безжалостно, не предоставляя вторых и третьих шансов.

И моё терпение было вознаграждено.

«Всегда мечтала встретить мужчину, у которого я буду единственной и любимой. Которому смогу доверять и идти по жизни рука об руку, принимая самые важные решения, по крайней мере, что касаются нас обоих, вместе», — произнесла она и её откровение вышибло из меня весь дух.

С чего она решила, что наша совместная жизнь будет не такой? Зеркальная связь не только даёт возможность чувствовать друг друга в физическом плане. У тех пар, уровень связи которых является самым высоким, порой и эмоции созвучны. И, как мне казалось, я не являлся самодуром, не прислушивающимся к окружающим. А уж ей и вовсе не на что жаловаться. Она была допущена туда, где никогда не ступала нога женщины.

— Почему ты думаешь, что со мной тебя бы ожидала другая участь? — не удержался от вопроса.

Обвинения, где-то справедливые, а где-то и не очень, посыпались на меня грудой камней. Я понимал, что Дина не спроста решила блокировать нашу связь. Но услышав, что для неё статус моей айны, который рада была бы получить любая другая, является чуть ли не обузой, окаменел. Вот, значит, как? То есть всё, что происходило между нами, для неё ничего не значило?

— Если бы ты осталась до утра, то узнала бы и о привязке, и о личности «Ильдара». Она нужна была всего лишь для традиционной проверки айны. И доверить её другому я не смог, — объяснил то, что считал нужным объяснить с самого начала. — Но кто бы обвинял меня во лжи? А ты честна сама с собой? Всегда есть выбор. Никто не принуждал тебя становиться моей и не брал силой, не так ли, Дина?

И чтобы это доказать и ей и себе, оказавшись рядом, притянул к себе, сминая податливые губы, углубляя поцелуй, врываясь туда, где мне были несомненно рады. Наши тела созданы друг для друга, это очевидно. Её хрупкий стан, безотчётно льнущий ко мне, тихий стон наслаждения, руки, обвившие шею — всё это говорит за неё.

— Ты желаешь меня так же сильно, как и я тебя, — произнёс, с трудом оторвавшись от её разгорячённого тела, решив расставить всё на свои места.

Глаза Дины метали молнии, а щёки покрылись румянцем от страсти и ярости. Она оттолкнула меня и взорвалась:

— И? Так же ты желаешь каждую из своих эгай. Не зря они оказываются в твоей постели. Но почему-то ты не делаешь весь свой гарем айнами. У женщин те же чувства и желания. Да, ты привлекателен и притягиваешь меня, как мужчина. Но что дальше? Где уважение и чувства ко мне, а не к той роли, которую я должна сыграть в твоей жизни? Оставаться там, в твоём гареме, одной из сотни роз и меряться колючками с другими девушками, приняв правила игры, я не собираюсь.

Опять посыпались обвинения. Но как же она ошибалась. Не связь формирует отношение, а наоборот. Всё зашло намного дальше, чем можно было бы предположить. Как она не видит этого?

— Дина, с тех пор, как я встретил тебя, в моей постели не побывала ни одна другая женщина. Мне нужна только ты, я думал, ты чувствуешь это… — озвучил ей то, что было на сердце.

На мгновение её лицо осветила счастливая улыбка, чтобы тут же увянуть.

— Послушай, Амир, айна — это девушка, которая похожа или противоположна шагесу по духу. Мы с тобой очень схожи, наверное поэтому так притягиваемся друг к другу. А теперь представь, что ты оказался бы на моём месте. Смог бы стать чужой тенью? А ведь если я останусь там, в твоей золотой клетке, вскоре потеряю себя, — продолжила она тихо и немного грустно, отвернувшись от меня. — Несмотря на то, где и как я оказалась, во мне живёт дух свободного человека. Я хочу созидать и создавать, быть не просто чьим-либо украшением и приложением. Быть кем-то, кто меняет мир, а не живёт, плывя по течению. Готов ли ты пожертвовать чем-то ради того, чтобы я была с тобой? Поменять уклад своей страны и сделать меня единственной не потому, что это моё условие, а из уважения к моим чувствам?

От моих признаний, которых я ещё не говорил ни одной женщине, она отмахнулась, как будто от ничего не значащей болтовни, не поняв, чего мне стоило произнести их. Но её откровения оглушили и заставили задуматься о том, кем является моя айна? А ещё как далеко я готов пойти ради того, чтобы каждый из нас был счастлив.

Дина

Всё та же светлая и радующая раньше глаз комната гостиничного номера действовала на меня теперь совершенно удручающе.

Поднявшись с пола, плюхнулась на кровать и прикрыла глаза, чувствуя себя абсолютно не отдохнувший. Этот сон точно не пошёл мне впрок.

Мысли о том, мог ли это быть настоящий Амир, пульсировали в голове, вызывая мигрень. Ощущение недосказанности тем более угнетало. Я вспомнила его слова о том, что я ему небезразлична, и захотелось завыть в голос.

Почему всё так сложно? Ведь вроде хотела сильного, уверенного в себе мужчину — получи и распишись. Но не всё так легко и просто, как казалось. Сердце хотело взлететь птицей и понестись над океаном обратно к нему. И будь я девочкой восемнадцати лет — так бы и сделала. Но горький опыт и мудрость прожитых лет как раз таки и не давали совершить подобную ошибку, о которой буду жалеть ещё не один год.

Что ждёт нас там, за океаном, в стране, где женщина — никто, красивая, но бездушная роза, призванная украшать жизнь мужчины.

Сейчас в Амире говорит страсть, желание вернуть ту, что, как он думает, принадлежит только ему. Но не изменится ли всё со временем, когда он поймёт, что вот она, его айна — в золотой клетке, откуда ей не выбраться, что она любит его и дышит им, живёт лишь для него? А именно такое развитие событий вероятнее всего в гареме, где от безделия сосредотачиваешься на чём-то, что имеет для тебя смысл.

Или и того хуже: я стану ревнивой кошкой, готовой расцарапать лицо любой, кто приблизится к Амиру.

С помощью моего любимого дела и долгой работы над собой много лет назад, после предательства мужа, я смогла собрать себя из пепла. Но смогу ли не согнуться и не потерять себя, когда вынуждена буду стать всего лишь чужой тенью. Без тени её владелец, конечно, жить не сможет, но и считаться с ней нет никакой надобности.

Да, любовь — это чувство, когда готов пойти на любой компромисс, лишь бы быть с любимым. Но это приносит счастье лишь когда она обоюдна и шаги друг к другу делают оба. Посмотрим, так ли сильны чувства Амира, как он заявляет…

За такими грустными мыслями и застал меня сон, всё же взявший в свой призрачный плен моё тело. И на этот раз он был свободен от сновидений.

А наутро пришёл Вахид. Принёс обещанное вознаграждение. Остальная часть суммы уже лежала на счету.

— Ну что, друг, — хлопнул он меня по плечу с такой силой, что уверена, там обязательно останется след, — не хочешь стать моим компаньоном ещё раз? Я тут приметил одно дельце, которое может принести нам с тобой неплохой доход. Экспорт тариса* в Фавию оказывается довольно высокорентабльный. Здесь он стоит копейки, а у нас — состояние. Мы удвоим наш капитал. Ты со мной?

Я задумчиво посмотрела на кадку с цветком, украшающую номер. На словах звучит заманчиво. Но зная коммерческий «нюх» Вахида, рисковать и ввязываться в сие сомнительное мероприятие — по крайней мере глупо. Но и оставить неплохого вообщем-то парня в возможной беде совесть не позволяла.

— Знаешь, Вахид, а давай-ка ты лучше познакомишь меня завтра с теми, кто предложил тебе сей бизнес, и попросишь их заодно принести все бумаги, которые у них есть. А потом уж поговорим.

Он немного напрягся, наверняка поняв, что я сомневаюсь в его предпринимательской жилке. Но потом видимо вспомнив, чем закончились его прошлые инвестиции, расслабился и даже улыбнулся.

— Замётано. Сам увидишь — парни, что надо.

Я только мысленно вздохнула. Вот в этом-то и беда Вахида. «Парни, что надо» не всегда оказываются хорошими дельцами, а иногда наоборот стараются избавить тебя от лишних по их мнению денег, облапошив по полной программе.