— По собственному опыту знаешь? — в голосе Гаста скользнуло раздражение, плохо спрятанное за усмешкой.

Я резко затормозила и, издав подобие рыка, обернулась к парню, сверля его злым взглядом.

— Ещё одно слово в подобном духе и уже Я буду наказывать тебя! — прошипела я в лицо демона, задрав голову, потому что он был выше меня.

— Может быть прямо здесь и начнём? — он наклонился ко мне, обжигая своим дыханием кожу. Злые до этого глаза зажглись весельем и плохо скрываемым желанием.

Не обращая внимания на забегавшие мурашки, я потянулась губами к Гастьяну, отвлекая его этим движением, и, когда до нашего соприкосновения осталось пару миллиметров, со всей силы наступила ему пяткой на ногу.

Кожаные сапоги смягчили удар, но демону все равно было как минимум не приятно. Гаст сначала зло рыкнул, но потом его настроение резко сменилось и он засмеялся:

— Ну ладно, один — один.

Я с победной улыбкой развернулась и зашагала дальше. Красный демон мгновенно догнал меня и, поравнявшись, протянул мне свою руку в примиряющем жесте. Я выдержала паузу, будто раздумываю над его предложением и, вздохнув, взяла его ладонь.

До дома Юонны мы дошли молча.

— Ну что, через главный вход пойдём или забор штурмовать будем? — спросила я у Гаста, который осматривал задний двор Юны через магическое зрение.

— А ты можешь?

— Пффф…

Я подпрыгнула и зацепилась руками за край забора, подтянулась и, перекинув одну ногу, замерла. Гастьян уже стоял по ту сторону забора!

— Тебе помочь? — демон оперся плечом на забор и улыбался во все тридцать два.

— Какого грифона, Гаст! Нельзя было сказать, что ты и так можешь! — запыхтела я, но предложенной руки не взяла. Сама спрыгнула с вершины забора, показала язык смеющемуся демону и пошла к крыльцу подруги, отряхиваясь по дороге.

Конечно, забор перелезть — это для меня раз плюнуть. Что уж там, мы с Юонной штурмовали этот рубеж не один раз, когда сбегали ночью на гулянки втихаря от родителей. Но все таки, как джентльмен, мог бы и меня перенести, или что он там сделал. Я не особо представляю способности демона, но знаю одно: как сегодня показала практика — от него не убежишь. Интересно, а он во всем такой быстрый?

Я замотала головой, чтобы навести порядок в мыслях, и постучала в большую железную дверь Юны. Минуту спустя дверь громко щелкнула и в проем вылезла мордашка подруги.

— Стиша? Что ты здесь делаешь? Ты же уехала? — захлопала она своими большими глазами, переводя испуганный взгляд то на меня, то на Гаста.

— Юняша, нам нужно серьёзно поговорить, — я шагнула в открытую дверь и, не удержавшись от переполняющей меня радости, обняла подругу, отчего введя её в больший испуг, — все хорошо. Ну почти.

За спиной хмыкнул демон.

— Да, кстати, это Гастьян. Он мой…ну, в общем, новый знакомый. А это Юонна.

Сборщица кивнула демону, а тот улыбнулся ей одной из своих обворожительных улыбок.

Юонна провела нас в гостиную, а сама побежала готовить кофе.

Сколько помню подругу, у неё всегда так: неважно зачем ты пришёл, пока ты чего-нибудь не съешь-она и слушать не будет. Поэтому я предпочитала отправлять ей магическую почту, а не заходить: ведь после таких посиделок я превращалась в тюленя с набитым животом, а Юонне хоть бы хны. Сколько бы она ни съела — она всегда оставалась стройной красавицей.

Я дожевывала третий бутерброд, когда Гаст закончил наш рассказ. От себя я время от времени, конечно, вставляла пару фраз, но роль главного рассказчика все же принадлежала ему.

Юонна то бледнела, то краснела на протяжении всего рассказа, но выслушала нас молча. Потом посмотрела на меня глазами полными слёз:

— Получается ты можешь умереть от этого камня, а меня могут похитить гоблины? Это что, злая шутка такая, Стиша?

Я подошла к подруге и крепко её обняла.

— Юняша, к сожалению, это правда. Но пока мы вместе — нам ничего не угрожает. Тем более, у нас есть демон и его отряд. Собирай вещи и поедем. И главное — ничего не бойся.

— Но как я объясню родителям?

— Об этом я позаботился. Как и родным Стиши, мы отправим письмо, что тебя пригласили в Дьюксен, допустим на конференцию ведьм-сборщиц, — вступил в наш диалог Гастьян, допивая свой уже остывший кофе.

— Ну хорошо, я пойду соберусь, — прошептала бледными губами Юна и медленно вышла из гостиной: похоже она ещё не до конца верила в происходящее.

Собралась Юонна относительно быстро — же через пол часа мы сели в экипаж, что Гаст предусмотрительно вызвал. В этот раз мы решили не ходить огородами, а выехать через главную улицу.

Дорога обратно протекала ещё «веселее»: Юонна молча смотрела в окно, полностью погруженная в свои невеселые думы, Гаст рассказывал что-то о том, как они с Фаром с утра искали нужные летописи, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, а я сидела и пыталась не дышать. Резкая боль будто разрывала меня изнутри, но я не могла показать виду, чтобы лишний раз не пугать свою впечатлительную подругу.

Мне удалось продержаться достойно минут десять. Потом боль накрыла меня волной, походившей на цунами, и я погрузилась в сон.

Привычная уже темнота и на этот раз не оставляла попыток меня поглотить, но стихия умело делала своё дело — защищала свою носительницу.

Не прошло и пол минуты с момента моего появления здесь, как меня окликнул голос Эрсула:

— Стихиллия! Прости, что позвал тебя, но мне срочно нужно с тобой поговорить.

Ко мне подошёл эльф, вид у него был взволнованный: глаза бегали, не осмеливаясь на меня взглянуть, по телу била мелкая дрожь, и он то и дело прикусывал нижнюю губу.

— Я, конечно, не в восторге от таких переходов, но видимо дело и правда срочное. Рассказывай, — даже не поздоровалась я, сообразив, что опять что-то произошло, пропитываясь тревогой эльфа.

Эрсул ещё немного помялся, но взяв себя в руки, начал рассказ, смотря в одну точку где-то возле своих ног:

— Стихиллия, мне сложно об этом говорить. Дело в том…дело в Мине. Как только она появилась здесь, я знал, что именно она исполнит пророчество.

— Но как? Императорский отряд и предсказатели не смогли понять, что это она, а ты понял? — не смогла я сдержать удивления.

Эльф недовольно на меня глянул, что перебила его так трудно дающуюся исповедь, и продолжил, будто не слышал моего вопроса:

— О предсказании я узнал от ведьмы, которая меня заточила. Она озвучила его всего раз, но я запомнил его на всю жизнь. Понять смысл слов оракула до конца я не мог, так как находился взаперти и сопоставить факты у меня не получалось. Лишь после долгих попыток мне удалось научиться прорывать ненадолго защитную ауру камня и слушать то, что происходит снаружи. Так я узнал, что скоро появится фея, которая должна в меня влюбится и смешать кровь. Понимаешь, именно здесь это должно будет случится! — Эрсул замолчал, чтобы успокоится: его гнев так и просился наружу. Сжав кулаки и тяжело выдохнув, эльф вновь заговорил, но тише и с такой горечью, что я сама прочувствовала его отчаяние:

— В ту минуту я решил: во что бы мне это не обошлось, но я не подпущу к себе фею. И вот появилась Мина, — её имя эльф выделил с такой нежностью, что мне стало все понятно без его объяснений, — все это время я сдерживаюсь, но с каждым днём мне все сложнее, Стихиллия. Я люблю её! Я готов сделать все, чтобы она была счастлива, а самое главное — жива. И только эта цель не даёт мне выплеснуть всю эту любовь на неё. Я начал избегать наших с ней встреч, ведь я вижу, что и она ко мне что-то чувствует. Стихиллия, у нас очень-очень мало времени. Прошу, поторопись, я долго не смогу сдерживаться…

Сейчас мне настолько стало жаль парня, что я не выдержала и обняла его. Я хотела отдать ему как можно больше своей поддержки, будто сама испытала его боль от такой несправедливой участи.

Эрсул на секунду обнял меня в ответ, но, словно опомнившись, отпрянул и опять спрятал свои эмоции за маской высокомерия.