Взвизгнули, рассекая воздух, снаряды и через несколько мгновений рангоут каравеллы превратился в облако щепок, разлетающихся над морем, оставляя корабль без хода на волю нападавшему. Однако неугомонный капитан каравеллы тем не менее сдаваться не собирался. В трубу было хорошо видно, как он выстраивает на верхней палубе воинов и стрелков с луками.

- Приготовиться к абордажу.

Ловко маневрируя парусами, "Пенитель морей" приткнулся к поляку по касательной, приняв основной удар на вывешенные за борт пеньковые кранцы, дабы не портить обшивку. Взлетели абордажные крючья, надёжно связывая корабли. Пока совершался этот манёвр, пушкари с вороньего гнезда буквально засыпали чужую палубу картечью, заставляя людей на неё искать спасения. Правда нашлись и те, кто попытался достать стрелков из лука, но стрелы ушли либо в молоко, либо застряли в зубцах бочки. Зато строй врагов был разрушен и абордажники, на ходу спрыгиваля на палубу, были встречены лишь редкими выстрелами. Правда эти стрелы нашли свои цели, но остановить наступающий порыв были не в состоянии. Абордажная команда с криками и матом грозным валом двинулась на врага, паля из мушкетонов во все стороны. Жаркая сабельная схватка с остатками команды капера заполнила всю палубу от бака до юта. Но бой продолжался недолго. Потерявшие слишком многих от огня орудий и мушкетонов и, видя, что шансов практически нет, каперы побросали оружие в надежде на пощаду со стороны победителей.

Андрей куском одежды, отмахнутым от трупа, вытер саблю и огляделся. Его люди уже вовсю хозяйничали на борту, сгоняя пленных в одну кучу. Вложив саблю в ножны, Андрей направился к ним.

- Кто капитан? - рявкнул он на первого попавшегося пленника.

- Да кто его знает... - пробормотал тот. - Но среди нас его нет.

- Помощник?

Вперёд вытолкнули помощника, державшегося левой рукой за пораненный бицепс правой.

- Где капитан?

- Не ведаю, - махнул тот головой.

- Осмотрите море, - отдал князь распоряжение. - А этих в цепи и в трюм. Будет на кого наших полоняников у татар выменять.

Ещё раз окинув взглядом каравеллу, он подозвал к себе Игната.

- Бери под командование. Ставь временные мачты и двигайся к нам. Мы за купцом прогуляемся.

- Понял, княже, - по лицу парня было видно, что он доволен оказанным ему доверием.

Когда лодья отвалила от борта каравеллы, вражеского капитана так и не нашли, хотя из моря и подобрали нескольких несчастных (это если учесть то, какая их ожидала судьба). Видно утонул сердешный. Что ж, ему, можно сказать, повезло. А их ждал купеческий хольк, который, пока длился бой, попытался-таки добраться до мыса Хель. Что, впрочем, ему не удалось, но его команде повезло значительно больше: ведь купеческие экипажи Андрей истреблять не собирался. Дать им шлюпку, ускоряющего пинка и пусть себе плывут к ближайшему берегу. А купец побудет гостем, пока за него полноценные золотые кружочки не привезут. Ну как-то так!

Прибытие вереницы захваченных кораблей вызвало в Норовском изрядный ажиотаж. Одни хвалили удачливых молодцов, другие хмурились. Некоторые купцы и вовсе неодобрительно качали головами: как бы в будущем не отлились эти победы горючими слёзками. Андрей к подобному был готов: наслушался ещё в своё время таких вот всёпропальщиков и всяких там защитников дикой природы и гуманистов с их демагогией про слезинку ребёнка и прочую ересь. Ну их, это ведь просто пассив, на который нельзя положиться ни в каком деле. Правда очень крикливый пассив, вечно требующий соблюдения каких-то своих прав и интересов. Слава богу, на дворе стоял 16 век, а не 21-й, и вся эта когорта ещё даже не народилась, да и люди ещё не научились считать идиотизм нормой жизни (по крайней мере, в тех масштабах, что их далёкие потомки). Ну и Андрей тут был тем, кто входил в элиту государства, и большую часть таких людишек (если б они и были) мог попросту игнорировать. А для таких вот купцов у него давно был заготовлен лишь один ответ: настоящее добро должно быть с кулаками. И кто с этим не согласен, пусть идут своей дорогой.

Захваченные корабли один за другим загнали в затон и оставили стоять на якорях в ожидании приезда государевых дьяков, которые и должны были оценить всю добычу, ну и взять всё, что государю положено. По договорённости с дядей, один такой дьяк был заранее направлен в Ивангород. Вот он-то и прибыл на следующий день и взялся за свою работу очень даже рьяно, не то, что выкупщики от казны. Уж те-то поволокитить купцов любили. Но Андрей, глядя на его потуги выбрать всё самое лучшее, лишь посмеивался: пусть его, всё самое ему необходимое нынче лежало на острове Тютерс, откуда и будет позже вывезено на стругах. Ему на те товары разрешения на продажу не требовалось, он ведь их для собственных нужд вёз. Так что попозже в Луге-реке эти струги просто присоединятся к его каравану, идущему вглубь Руси. Схема простая и давно апробированная, причём даже не им, но действующая. Особенно если прикормить кой кого в нужном месте. Ну а как вы хотите? Честная торговля это одно, а контрабанда - совсем другое. А вот делиться тем же зерном Андрею вовсе не улыбалось. Да, нынешнее лето выдалось тёплым и этаким среднезасушливым. Но и богатого урожая тоже ждать не приходилось. А у него всё же целая вотчина в малопригодной для сельского хозяйства местности есть. Ну так и пусть поляки возьмут её на частичное довольствие. Он в обиде не останется. А для государя тоже немало хорошего оставлено: от железа и свинца до пушек и пороха. Удачный выдался поход, ничего не скажешь.

Ну а когда все формальности были соблюдены, начали споро разгружать сами кораблики. Добра было столько, что склады Компании были уже забиты под завязку, а из трюмов всё доставали и доставали товар. Но тут за дело взялись старший приказчик Компании Сильвестр и её казначей. Они мигом организовали бойкую торговлю с колёс, то есть, конечно же, с телег, распродавая перекупам самый простой и среднехожалый товар, оставляя себе лишь сливки и эксклюзив. Вскоре амбары были расчищены, а большая часть товаров сбыта с рук. Правда, львиная доля сделок опять была бартерной (ну не хватало своего серебра на Руси, не хватало), однако часть купцов всё же расплатились серебром, которое тщательно взвешивали в присутствии обоих сторон. Увы, но мода на порчу монеты не обошла стороной и матушку Русь.

Пока же шла вся эта возня, Андрей большую часть времени пропадал на верфи, инспектируя постройку шхуны. Работы на ней ладились, хотя и шли медленно. Всё же это был прорывной момент, как для молдавских корабелов, так и для всего русского кораблестроения, прочно застрявшего где-то в 14-15 столетии. А потому сейчас не столько строили, сколько учились. Учились все: от мастера Викола до последнего плотника. И Андрей не торопил, понимая, что торопливость сейчас может обернуться проблемами в будущем. Да, шхуна нужна была ещё вчера, но если он об этом не подумал в своё время, то кто ему доктор? Вот и не надо на людей срываться.

Довольно долго возились с такой хитрой штукой, как балластный фальшкиль. При всей своей простоте (пластина металла, прикрученная болтами или прибитая корабельными гвоздями к килю), это был важнейший элемент конструкции. Неправильно рассчитанный, он мог привести к повороту оверкиль, как шутил небезызвестный книжный герой - капитан Врунгель. Конечно, математических расчётов никто не совершал: трудно вспомнить формулы, которые не знал, да ещё и забыл. Всё делалось на глазок и основывалось на опыте кораблестроителя и обрывочных воспоминаниях попаданца. Викол, хоть и считал, что князь тут изрядно перестраховывается, но переубедить нанимателя не смог, не смотря на всё своё красноречие. Кстати, львиная доля свинца, честно прихватизированная у ляхов, пошла именно на это дело. Зато теперь Андрей был точно уверен, что балластный фальшкиль, да вкупе с внутренним балластом обеспечат шхуне отличную остойчивость и мореходность. И ему не придётся посреди моря играть в капитана Лефгрена и выживший экипаж шхуны "Флора".