— Что ж, — Лести раскрыла первый чемодан, — действуй, Зи.

Через три часа я была полностью готова встретиться с женихом. Волосы я связала простой лентой, а серое платье на мне чуть висело.

В таком виде, в сопровождении солдат, меня доставили в королевские каюты.

Большая комната, обшитая красным бархатом, посреди которой стоял дубовый стол, накрытый всякими вкусностями. Если бы не грозный хозяин всего этого, я бы точно бросилась на еду, не смотря на манеры. От переживаний я не ем уже второй день.

Махнув рукой, этот неотесанный медведь выгнал мое сопровождение, и наконец взглянул на меня. Да, я его удивила.

— Вы изменились, принцесса.

— Разве? — я якобы отряхнула жирное пятно на подоле, — Вам кажется.

Конечно, мужчина сразу понял мою игру. Опыта в стратегиях мне не хватало. Не то что у захватчика мира.

— Если так, — он проигнорировал мой выпад, — садись за стол, нам нужно поговорить.

О том, как этой вилкой я проткну тебе живот?

— О том, как вы убили моего отца? Или брата? Или захватили мою страну, оставив ее на попечение своих людей?

Прядь черных волос упала на лицо, касаясь шрама. Ледяные глаза пугали меня до мурашек. Надо держаться, Эльза.

Король выпрямился на стуле, взяв в руки бокал вина, чуть отпивая. Мгновенная ярость сменилась спокойствием. Мы вступили в борьбу.

— Нет, — снова ушел он от темы, — о тебе. Тебя ведь зовут Эльза?

Я прыснула от смеха. То есть, он взял меня почти в жены, даже не зная имени?

Моего ответа не потребовалось. Стакан с вином опустился на стол. Да вы злитесь, господин.

— Значит, Эльза. Ответь мне тогда, какого тебе пришлось с немощной матерью, и умственно отсталой сестрой?

Вся веселость покинула меня в мгновение.

— Она не умственно отсталая, — зло отрезала я, теперь ничуть не страшась его.

— Тогда почему ты здесь? — его бас только что озвучил мою вечную мысль. — Какая нормальная старшая сестра отправит на такую участь младшую. Тебе ведь только месяц назад исполнилось шестнадцать. Ребенка, да на растерзание злому королю.

А он просвещён лучше, чем хочет показать.

— Ее, — говорить об этом с ним, Боже, до чего я докатилась, — в детстве лягнула лошадь. После этого она стала слишком ранимой. Стань она вашей невестой, вы бы нашли ее мертвой в каюте, или за бортом корабля.

— И ты пожертвовала собой ради нее?

— У южных семей это принято — защищать друг друга. Это только на севере слабых младенцев бросают в снег на ночь, чтобы не мучились при жизни.

Моран был похож на глыбу льда. Большую. Холодную. Но я растоплю ее. Ты поплатишься за все, что сделал.

— Твой отец тоже пожертвовал собой ради вас. Только он оказался глупцом, а не героем. Слабаком. Мертвым.

Я сжала кулаки до хруста.

Вот папа — Король Эдвард поднимает меня на руки, и сажает на лошадь. Вот, щекочет меня перед сном. Вот, купает в море. Дарит букет роз на тринадцать лет. Вот, целует меня в щеку, на прощание, перед битвой.

«Будь сильной, моя маленькая леди. Не скучай.»

Звук моего падающего стула, казалось, услышал весь корабль. Я вскочила, нависнув над столом.

— Не смейте так о нем говорить! — не своим голосом кричала я. — Вы ничего, ничего о нем не знаете!

Вся моя стратегия потерпела фиаско. Я понимала, что он специально хочет сделать больнее, но это слишком!

Моран улыбнулся. Откусил кусочек кекса, и запил вином.

— Я знаю, что его тело сейчас хоронят, пока ты тут, ужинаешь с его убийцей. Его обезглавленное тело, извини за поправку.

Вот он целует меня в щеку…

Развернувшись, я бросилась к двери. Прыгну за борт. Сделаю с собой что-нибудь. Не стану я его женой, не стану! Лучше умереть.

Грохот заставил меня остановиться.

Моран в два счета настиг меня, поймал за предплечье, и резко дернул на себя, что плечо вывернулось. От боли я почти повисла на нем.

— А теперь слушай сюда, принцесса, — шептал он мне на ухо, пока я пыталась освободиться, — ты не в той ситуации, чтобы играть со мной, ясно тебе? Садись за стол, и ешь. Или всю неделю не получишь и крошки.

Он толкнул меня к столу.

Села, я скорее, от страха, чем от желания оставаться здесь еще секунду.

Заняв свое место, он больше не притронулся ни к еде, ни к напиткам. И вообще не смотрел на меня. На лбу выступили капли пота.

— Когда мы прибудем во дворец, веди себя подобающе, тебе же потом легче будет. Подружись со всеми. Особенно с моими невестами.

— Невестами? — у него что, гарем? Мы точно не на Восток плывем?

— Да. Две. Кассандра и Нина. Чтобы не рушить их государства, я тоже взял их в невесты. Придет время, и я выберу одну из вас в жены. А пока они все живут со мной. Ни одну из них я не трогаю. Ни в каком плане. А тебя подавно. Дети меня не привлекают.

Даже не знаю, радоваться мне, или принять это как унижение.

Голос его стал прерывистым, словно ему было тяжело говорить. Что с ним?

— И еще… не ходи одна по лесам. Опасно. Я приставлю к тебе человека, который все объяснит, а сейчас…

Последние слова зависли в воздухе, он вдруг обмяк в кресле, а потом и вовсе упал на пол.

Только этого мне не хватало.

Подбежав к нему, я увидела, как по белой рубашке на животе расплывается красное пятно крови. Вот почему он все время сидит. И так резко покинул Эфию. Наверное, рывок за мной заставил рану открыться.

"Вот сейчас он умрет" — пронеслось у меня в голове. Сейчас. Я просто не позову никого, и он умрет. На этом полу. Один. Корчась от боли.

Я вернусь домой, к маме и сестре. Все снова будет хорошо. Только подожди, Эльза.

Серые глаза короля приоткрылись. Он посмотрел на меня. Не умоляюще, не с надеждой. Просто, как смотрит человек на человека. Без титулов и вражды. Ни слова не сорвалось с его обветренных губ.

Даже не попросит спасти?

Подняв как можно выше голову, я отвернулась от него, чувствуя, как горящая в груди ярость утихает, превращаясь в нечто мерзкое и отвратное. Нет, мне не жалко его. Ничуть не жалко. Он нас не пожалел. И что мне гложет все внутри?

«В неравном бою и белка победу одержит» — эхом отдались в голове слова отца. Зачем ты спасаешь своего убийцу, папа?

Король так и смотрел на меня, не моргая.

Дверь в каюту распахнулась, а из нее прозвенел мой голос, зовущий на помощь.

Север проник своим холодом в нашу каюту через неделю путешествия.

Силестина заботливо кутала меня в пальто, а ночью мы спали вдвоем, под двумя одеялами.

Однажды я вышла на палубу, подышать свежим воздухом. Прямо рядом с кораблем, в ледяном море, плавали глыбы льда, размером с сельские дома. Не очень они меня успокаивали, честно сказать. Не знаю, как мы в них еще не врезались.

Но больше я туда не ходила.

Вместо этого, я третий день писала письмо домой, пытаясь объяснить свой поступок. Не выходила даже пара толковых строчек.

— Просто извинись и скажи все, как есть, — советовала служанка, пришивая мех к воротнику моего плаща.

Но каждый раз нужные слова не приходили в голову, или тут же вылетали из нее, и я час смотрела на перо и свою руку, потом бросала письмо и бралась за него позже снова.

Чувство вины сжирало меня. Знаю, что поступила подло, вот так, уйдя. Даже эгоистично. Осталось только оправдывать себя тем, что моей жертвой война не продолжилась, а люди живы. Только я сильно скучала по ним. Даже посоветоваться не с кем. Все, хватит! Надо держать себя в руках. Надо, разве что, согреть руки. Очень холодно.

С королем мы больше не виделись, но от стражей то и дело мы слышали новости. Хуже базарных баб, ей Богу.

Он здоров, и идет на поправку.

Не знаю, хотелось ли мне, чтобы он умер. С одной стороны, я от всего сердца этого желаю. А с другой… меня всегда учили благородству и чести. Как бы наивно это не звучало. Да, я на чертовом Севере, совершенно одна, в руках чудовища. Но я все еще Эльза, та самая принцесса из династии Южных королей. Мама говорила бороться. А папа быть сильной. Кто я такая, чтобы не слушаться родителей?