Турки ввалились внутрь и, оставаясь на коленях, увидели следующую картину, освещённую коптящей свечой.

В комнате были только женщины, по большей части служанки, но трое были одеты как настоящие леди. Все они в испуге сбились в кучу.

Гарри сделал шаг вперёд, и тут раздался выстрел. Пуля пролетела так близко от его головы, что он почувствовал её движение и был ослеплён мгновенной вспышкой.

Двое из его людей бросились на стрелявшую женщину и выволокли её вперёд.

Гарри внимательно осмотрел её. Тоненькой, как тростиночке, девушке вряд ли было больше пятнадцати. Одетая в платье из прекрасного шёлка, она явно не была служанкой. Худенькие плечи и узкие бёдра, грудь едва заметна и похожа на два маленьких холмика. Вся её красота заключалась в лице и волосах. Волосы были золотисто-белые, как у Эме, и буйными локонами спадали по плечам на спину.

Её узкое бледное лицо ожило, когда к щекам прилила кровь. Высокий лоб, миниатюрные нос и рот, мягко очерченный подбородок и широко поставленные голубые глаза — таков портрет отчаянной незнакомки.

Бессильно повиснув в руках пирата, она судорожно облизнула губы. Турки набросились на женщин, и комнату огласили крики и стоны.

Пока Гарри смотрел на девушку, жажда крови и мести, кипевшая в нём, внезапно остыла, и ему показалось, что именно здесь его ждёт подарок судьбы.

— Не трогайте этих женщин, — приказал он своим людям.

Они остановились в тот момент, когда многие из них уже рвали одежды на женщинах, и удивлённо уставились на него.

— Богатства здесь хватит всем, — сказал он. — Берите, что хотите, но поторапливайтесь! Надо убраться отсюда, пока мы не переполошили всё графство.

Ему в ответ раздался гул одобрения, люди ринулись вверх по ступеням, захватывая всё до последней мелочи. Победный рёв, пронёсшийся по коридору, подсказал Гарри, что кто-то нашёл сундук с драгоценностями.

Женщины, казалось, сбились ещё теснее. Некоторые из них были почти в обмороке, но большинство уставились на Гарри как кролики на удава.

Девушка всё ещё стояла перед ним и смотрела, слегка приоткрыв рот.

Разные мысли мелькали в голове Гарри. Он пришёл сюда только для того, чтобы увидеть страну своих предков, но оказался таким же врагом, как и для любой христианской страны, потому что он был турецким корсаром. И перед ним теперь стояла женщина, которая заставила бы любое сердце биться чаще.

Она была англичанкой, как и он, так что сын их будет настоящим Хоквудом, рождённым в третьем поколении. И кровь его пылала после возбуждения нападения.

Когда он попытался обнять девушку, она слабо вскрикнула и постаралась увернуться. Он поймал её за руку и резко развернул. Голова её откинулась назад, волосы почти подметали пол. Она била по его спине кулаками, но он почти не чувствовал ударов. Гарри схватил её в охапку и направился к лестнице.

— Негодяй! — закричала какая-то женщина. — Отпусти её, отпусти!

Гарри проигнорировал этот крик и немного позже вёл нагруженных добычей людей прочь от дома.

Вернувшись на корабли, они ликовали, гордые добычей и свершившимся возмездием. Деревня всё ещё пылала, вокруг стоял неимоверный шум. Вне сомнений, все отряды самообороны в округе были подняты на ноги, но было уже слишком поздно.

Девушка больше не кричала, и Гарри подумал, что, возможно, она находится в беспамятстве. Он опустил её, но ноги её подогнулись, и он прижал её к себе. Глаза её были открыты, на щеках — слёзы. Она выглядела очень жалко.

Он посадил её в лодку и сел сзади, и они погребли к кораблям.

— Прошу вас, сэр, — просила она дрожащим голосом.

Он не знал, о чём она умоляет его: о жизни, чести или просто свободе. Она, наверное, не знала, что он понимает по-английски. Гарри внезапно обнял её и поцеловал в губы, чем рассмешил своих людей. Она вздохнула, вздрогнула, почувствовав его язык, попыталась оттолкнуть его.

— Эта не для рынка, — рявкнул один из турок.

— Если только вскоре не надоест паше, — согласился другой.

Гарри оторвался от губ девушки и посмотрел ей в глаза. «Я не буду спешить», — подумал он.

Она снова зарыдала.

Когда они подплыли к судну, Гарри передал её на борт.

— Пусть она будет наверху, — сказал он Динизу. — Оставайся с ней и не спускай с неё глаз.

Он не хотел держать её вместе с пленными француженками.

Гарри наблюдал, как все пираты поднялись на борт, а также за берегом. Ещё до того, как его люди погрузились на суда, с берега раздались выстрелы, но расстояние было слишком большим.

Паруса были подняты, якоря подтянуты, и фелюги взяли курс на выход из бухты. Через час с фелюг уже не было видно берега. Едва перевалило за полночь...

Гарри поднялся наверх проведать девушку. Диниз управлялся с ведущим веслом и находился в нескольких футах, но большинство людей были впереди. Они обсуждали недавнее приключение и свои подвиги.

Девушка сидела, глядя за борт. Когда Гарри опустился на колени рядом с ней, она подняла на него глаза. Её лицо казалось необыкновенно бледным в темноте. Верёвка, намотанная вокруг её талии, крепилась к планширу, поэтому, если бы она решила броситься в море, её легко было бы достать.

— Прошу вас, сэр, — прошептала девушка, дрожа всем телом.

— Как тебя зовут? — спросил Гарри по-английски.

Она удивлённо посмотрела на него.

— Я знаю твой язык, — услышал он свой голос. — Я англичанин.

Она, казалось, привстала.

— Но в таком случае... вы спасёте меня? — спросила она, как бы забыв, что он только что её похитил.

— Возможно, я спасу тебя от многих неприятностей.

Она схватила его за руку.

— Мой отец, эсквайр Мартиндейл, очень богат. Я уверена, сэр, он выкупит меня.

Она и не представляла, что отец её, возможно, уже мёртв.

— Никакие деньги Англии не смогут выкупить тебя, — сказал ей Гарри. — Как тебя зовут?

Она облизнула губы.

— Фелисити Мартиндейл.

— Фелисити Мартиндейл, — сказал Гарри. — Кольцо замыкается. Ты будешь матерью моего сына.

Она выдохнула, судорожно дёрнулась, вскочила и метнулась в сторону.

Но Гарри ухватил её за юбку и вернул на место. Она закричала и попыталась оттолкнуть его, прерывисто дыша и корчась, как будто ожидая, что он станет тут же насиловать её.

Гарри держал её, пока она не успокоилась.

— Ты поедешь со мной в Тунис.

Утром её кормили насильно. Но она была так молода, что вскоре энергия её сопротивления была взята под контроль нуждами здоровья. Очень долго её мучила морская болезнь, но потом ей немного полегчало.

Несколько последующих дней они спускались по каналу в направлении Бискайского залива. Через три дня Фелисити, казалось, стало лучше. Когда она попыталась сесть, Гарри накинул на неё одеяло, чтобы защитить прекрасную бело-розовую кожу от ветра и солнца. В конце концов он сел рядом с ней и предложил поесть.

Она посмотрела на пищу, потом на него и начала жадно жевать.

— Подумай, — уговаривал он, — вполне вероятно, что ты вышла бы замуж за того, кого выберут твои родители, за того, кого ты прежде никогда не видела. Представь, что это я!

Она судорожно сглотнула и прошептала:

— Ты пират, вор и убийца.

— Сначала ваши люди убили моих.

— Французских пиратов всегда убивают, если они высаживаются на берег, — сказала она твёрдо. — Они постоянно совершают набеги на нас.

Он начал понимать, почему англичане были так враждебны при первой встрече.

— Но я не француз.

— Если ты англичанин, ты вдвойне проклят. И эти люди там... — Она взглянула на толпу смуглых пиратов и вздрогнула.

— Это турки, Фелисити.

— Турки! — Она задохнулась от ужаса. Вне сомнении, каждый в Европе слышал о турках.

— Мой господин султан Сулейман...

— Сулейман, — прошептала она. — Сулейман Великолепный!

Гарри поднял брови. Султан был бы рад, узнав, что он известен под таким именем... и на таком расстоянии.