Вообще, я хотел, чтобы она меня будила по утрам каким-нибудь приятным способом. Но так уж получалось, что я всё время просыпался раньше, чаще всего ещё до рассвета. По моим прикидкам, я стал спать не больше шести часов, а обычно даже меньше. И самое главное – я при этом вполне высыпался и чувствовал себя отдохнувшим. А ведь в прежней жизни я любил поспать подольше. И вообще по утрам чувствовал себя скорее воскресшим мертвецом, чем проснувшимся человеком. Как минимум, пока не выпью пол-литровую кружку кофе, а лучше пару.

Не то, чтобы я резко стал жаворонком, потому теперь предпочитал ложиться попозже. Только вот в средневековом мире без электричества это немного сложновато. Ночью попросту нечего делать. Конечно, есть свечи, масляные лампы, можно книжку почитать, если раздобыть её сперва, чего я пока не сделал. Ещё есть вариант пьянствовать, благо живу я в трактире. Но без приятелей-собутыльников это быстро надоедает, пить с кем попало мне никогда особо не нравилось. Разве что для получения информации, но я уже успел убедиться, что в этот кабак ходят в основном крестьяне и бедные горожане, которые знают мало полезного для меня.

Увы, Вивьен в качестве источника сведений о мире тоже не очень годилась. Аристократка из не слишком богатого и влиятельного рода, большую часть жизни она провела в родовом поместье. Домашняя девочка с хорошим воспитанием. Но учили её в основном вышиванию, музицированию и прочим полагающимся для благородных девиц вещам – при этом практически бесполезным в обычной жизни. И честно говоря, умом Вивьен тоже не блистала. Сперва я списывал это на воздействие Печати Порабощения, но капитан Ширам, когда навещала племянницу, ничего такого не заметила. Да и всё же подавление воли работало только касательно прямого подчинения приказам. В остальное время Вивьен вполне могла заниматься, чем захочет, свободно говорить я ей тоже не запрещал. Но она не проявляла никакой инициативы, и если не была чем-то занята по работе в таверне, то просто бездельничала. Вот просто садилась на стул или на кровать, а иногда и ложилась, и не делала совершенно ничего. Навык разглядывания трещинок на потолке сто пятидесятого уровня, не иначе.

Узнав, что она училась вышивать, я предложил купить ей всё необходимое для этого. Но энтузиазма она не проявила. Мол, если такова воля хозяина, то конечно... Самой ей это было не нужно, даже в качестве хобби. Её вполне устраивало такое пустое проживание дня за днём, состоящее только из работы в трактирном зале и ничего неделания. Да и работы было не так много, после завершения генеральной уборки. Регулярно перестилать солому на полу Сева категорически не захотел, разве что местами, когда заблюют. Экономный, гад, сколько та солома стоит-то. Но что мне теперь, из своего кармана её оплачивать? Перебьёмся. Ну, ещё в обязанности Вивьен входило ублажать меня в постели, хотя и тут сама первая мне на шею она не вешалась.

Возможно, именно такая пустая жизнь и побудила её сбежать с простолюдином. Или же этот Уилл её уговорил, а самой девушке было также всё равно, как и во всём остальном. Только вот закончилась их любовная история паршиво. Как, впрочем, и следовало ожидать, поскольку такой исход был вполне логичен. Судя по всему, парень захотел быть достоин невесты-аристократки и связался с Отрёкшимися. А она просто следовала за ним, не возразив, не попытавшись остановить или объяснить, что ей ничего не надо. Сейчас это понять было трудно, поскольку эмоции в отношении минувших событий Печать всё-таки подавила, а равнодушный пересказ действий полной картины не давал. К тому же, она и в тех событиях активного участия не принимала и не знала, с кем, как и о чём договаривался Уилл.

В общем, из Вивьен могла бы получиться идеальная жена мелкого аристократа: послушная, не требовательная, людям показать не стыдно. Рабыня тоже вышла ничего так, за исключением разве что неумения готовить. Но её полная инертность меня начинала помаленьку напрягать. Я и сам бываю пофигистом, но не до такой же степени! Даже не поговорить с ней толком, хотя она и внимательно слушает, но остаётся впечатление, что и на разговор ей пофигу. Эх, хотя бы как любовница вполне отзывчива, пусть и безынициативна.

Я уже собирался растолкать её и воспользоваться по самому полезному назначению, когда раздался стук. Я бы сказал «в дверь», но таковой нам служила крышка чердачного люка, так что в неё приходилось не выходить, а спускаться.

– Ник, там к тебе пришли, – раздался голос трактирщика. – Опять.

Судя по тону Севы, меня ждал очередной странный визит. «Опять» – это он про странного уродливого мелкого гомункула, посланника мастера Пауля. Существо весьма смахивало на гоблина, только с серой кожей, а не зелёной. Морда лица пыталась походить на человеческую, но не слишком успешно. С физиономиями мастер Пауль определённо не очень умел работать. Это создание притащило мне двадцать золотых от Тимми. Как недоделанный юный рыцарь оказался связан с создателем гомункулов, мне выяснить не удалось. Уродец был не слишком болтлив и вообще говорил плоховато. А я не настолько сильно любопытен, чтобы задавать много вопросов, когда кто-то хочет дать мне денег. Причём весьма внушительную сумму.

Собственно, я даже порадовался, что Тимми не пришёл сам. Видеть его унылую и печальную рожу, выражающую всю мировую скорбь в совокупности с разочарованием в жизни вообще и женском поле в частности, мне не очень-то хотелось. Сам я считал, что сделал доброе дело, открыв ему глаза на так называемую возлюбленную. Но он, кажется, предпочёл бы обманываться. И даже не из-за двадцати золотых, Лилии он бы наверняка отдал больше, хоть и за более продолжительное время.

В целом наш поход в бордель закончился хорошо. Выйти нам удалось без проблем, Тимми согласился отдать мне проспоренные деньги. Разве что на следующий день ко мне подошёл представитель Гильдии в капюшоне и дал «дружеский совет» – не заходить больше в «Цветочный дом», никогда. Он даже не произнёс «иначе», но оно всё равно отчётливо подразумевалось. Я, в общем-то, и не планировал возвращаться в это низкосортное заведение, так что упираться и ссориться представителем местной организованной преступности не стал. Им, конечно, тоже не с руки ссориться с помощником палача: стирать разные Печати в обход официальных способов тем, кто не слишком дружит с законом, надо чуть ли не больше всех. Так что, вполне возможно, что кого-то другого на моём месте «предупредили» бы ножом в печень в тёмном переулке. Я ожидал чего-то подобного и как раз рассчитывал, что должность сыграет в мою пользу.

– Ник! – напомнил о себе Сева.

– Ну, кто там припёрся? – отозвался я.

Вивьен заворочалась и проснулась, посмотрела на меня, но ничего не сказала. Надо её приучить хоть «доброе утро» говорить, что ли. По крайней мере, когда просыпается позже меня.

– Пресветлая леди-рыцарь из Ордена Круга, – громко оповестил трактирщик.

– Рыжая? – со вздохом уточнил я.

Сначала Тимми, теперь она. Они тут решили паломничество ко мне устраивать, что ли? Этой-то чего понадобилось? Вроде, не такая наивная дурочка, так что вряд ли дело снова в любовной истории. Но вообще, я бы предпочёл не встречаться больше с Мелиссой. Вряд ли она пришла поблагодарить за то, что не бросил её валяться в луже собственной рвоты на полу трактирного зала, а устроил ночёвку на чердаке. Для этого как-то поздновато уже, сколько дней-то прошло.

– Да, та самая, – уже гораздо тише подтвердил Сева. – И это, она в плохом настроении. Так что ты поторопись.

Ну да, конечно, пусть она своё плохое настроение выльет на меня, а не на его трактир. По мне так пусть лучше ломает столы и бьёт бутылки, чем мою рожу. Но если опять драться пришла, то всё равно, почему так поздно? Злопамятная, но занятая, что ли?

– Сейчас приду, только штаны надену, – пообещал я.

Обернулся к Вивьен и вздохнул. Надо было всё же разбудить её сразу. Хотя тогда трактирщик мог нас прервать в середине процесса. Ну, не шустрить же теперь, как кролик. Я всё же не удержался и провёл ладонью по её груди.