– А через пустыню как пройдешь? – покачала головой Тинг. – Хотя… Ты-то сможешь…

– Смогу, – кивнул трутень. – И вы сможете – вместе со мной. Если честно, не велика хитрость – главное, знать, где и когда идти. Даже сеятели справились бы, но разгадать звуковой код доступа к катеру им не дано… А я его вычислил! – добавил он с гордостью.

– Умница-то какая! – крякнул Тимур.

– Что есть – то есть, – и не подумал отвергать похвалу «Артем».

Планета Новая Земля, окрестности базы «Аксарай», одиннадцатый день за Порогом

– Реку можно перейти вон по тому мостику! – показала топором Тинг. – Получится крюк, но зато в воду лезть не придется.

Они вчетвером стояли на вершине холма. Внизу, в долине, зажатая между двумя серебристыми протоками, вбиравшими в себя воду из бесчисленного множества сбегавших по склонам ручьев, притулилась турецкая база. Вечерело, но видимость все еще была относительно неплохой, и в лучах заката можно было разглядеть голубой квадрат возделанной делянки, застывший возле нее лишенный энергии трактор, черное пятно костища и пару незавершенных деревянных срубов на отшибе – сложенных из разномастных бревен и кособоких. Ну и мост, перекинутый через ближнюю к наблюдателям реку в месте, где та сужалась до пары десятков метров – деревянный на пяти массивных каменных опорах. На него-то и обратила внимание спутников китаянка.

Единственное, чего не хватало этому пейзажу до полноты картины, – фигурок людей: должно быть, с наступлением сумерек местные жители предпочитали искать приют за крепкими стенами базы.

– Жаль, что с вами из Виктории не сбежала Хюррем, – продолжила между тем Тинг. – Пригодилась бы сейчас для налаживания контакта!

– Да что там налаживать? – пожал плечами «Артем». – Впрочем…

Пока он говорил, Настя успела перевести взгляд на долину, а когда снова повернулась к трутню, вместо юноши в черном фраке обнаружила рядом с собой стройную турчанку. На новоявленной «Хюррем» было длинное, до пят, голубое платье с широкими рукавами, волосы украшала золотая диадема, уши – тяжелые серьги.

– Все-таки нет у тебя чувства меры, – не удержавшись, покачала головой Настя.

– Чувства меры нет у вас, людей, – не согласилась с ней «турчанка». – Я ничего не придумываю – зачем? Это наряд, в котором, будь у нее такая возможность, пожелала бы вернуться в родной Аксарай сама Хюррем. Фрак, кстати – тоже не моя идея, а Борисова. Так что там было в пословице про зеркало и кривую рожу?

– А в Аксарае не офигеют, когда ты явишься к ним в таком виде? – с неприкрытым скепсисом поинтересовался Тимур.

– Думаю, впечатление окажется самым благоприятным, – без колебаний заявил трутень. – Примитивные народы чувствительны к броским внешним эффектам.

– Эка ты сейчас турок походя опустил! – хмыкнул Тагаев.

– Друг мой, речь о землянах в целом, – ответила ему «Хюррем» с ослепительной улыбкой.

– И все же, почему не стандартные куртка со штанами? – в свою очередь спросила Тинг. – Заподозрят ведь чужачку!

– Терпеть не могу униформу, – скривился трутень. – Не только «ковчеговскую» – любую… Сильнее бесят только стены, экранирующие информационное поле, – кивнул он драгоценной диадемой на базу в долине. – Зачем их только делают такими?

– Может быть, специально против тварей, вроде тебя? – прищурился Тимур.

– Так все равно же не поможет… – пожала плечами «Хюррем». – Ладно, идем вниз, пока они там все не уснули! – элегантно подобрав подол платья – так, что сделались видны расшитые серебром башмачки с загнутыми вверх мысами – «турчанка» принялась ловко спускаться по склону.

Крюк до моста, казавшийся сверху не таким уж и большим, на деле вылился почти в полуторачасовую прогулку, и к воротам Аксарая отряд подошел уже в темноте.

– Осторожнее, тут замаскированная яма, – предупредила спутников «Хюррем». – Держитесь ближе к стене, а лучше ступайте шаг в шаг за мной!

– Видеть бы еще этот твой шаг! – проворчала Тинг.

Створки ворот обесточенной базы были, естественно, распахнуты настежь – вручную их можно было закрыть лишь снаружи – поэтому от незваных гостей турки предусмотрительно отгородились составленным из толстых столбов щитом. Изнутри он был чем-то подперт, и проникновение на базу могло оказаться для отряда нелегкой задачей… не будь три средних бревна щита расколочены в щепки, словно в них били тараном.

– Та-ак… – протянул трутень, останавливаясь. – А вот теперь точно не высовывайтесь у меня из-за спины!

– Готов спорить, их штурмовали, – вполголоса заметил Тимур. Карабин он давно держал наизготовку.

– И, похоже, успешно, – добавила Тинг.

– Получается, мы опоздали? – прошептала Настя.

– Внутри есть кто-то живой, – покачала головой «Хюррем».

– Сеятели? – предположил худшее Тагаев.

– Нет, люди. Но где и сколько – из-за проклятых стен сказать не могу. Ладно, на месте разберемся… – с этими словами «турчанка» принялась протискиваться сквозь щель в разбитом щите. Подол ее платья, совершенно не предназначенного для подобного рода экстрима, незамедлительно зацепился за острый скол бревна – послышался треск рвущейся ткани, тут же заглушенный неразборчивой руганью.

– К вопросу о пользе униформы! – язвительно обронил Тимур.

Обернувшись через плечо, трутень послал ему такой яростный взгляд, что даже Тагаев предпочел заткнуться.

Дождавшись, пока «Хюррем» окажется внутри, Настя последовала за «турчанкой» – и едва не лишилась чувств от ударившего в нос смрада. Что-то слегка коснулось ее ладони – девушка вздрогнула, но почти сразу поняла, что это подоспевшая Тинг сует ей в руку палочку хемилюминесцентного фонаря. Машинально Настя переломила пальцами прутик. Одновременно китаянка запалила другой, коридор озарился неровным зеленоватым светом, и сразу же стали видны два тела, лежавшие рядом на полу. Юноша с разодранным горлом и девушка с неестественно вывернутой головой в залитом кровью платке-хиджабе.

– Совсем холодные, – сообщила Тинг, деловито потрогав рукой трупы один за другим. – Давно здесь лежат. Работа сеятелей? – повернулась она к трутню.

– Почти наверняка, – помедлив, кивнула «Хюррем». – Но сейчас сеятелей здесь нет. При этом я по-прежнему чувствую присутствие человеческой жизни. Идемте наверх!

Лестницу перегораживала полуразрушенная баррикада из сломанных кроватей, стульев и какого-то мусора, перебираясь через которую, трутень снова порвал платье, после чего с обликом Хюррем предпочел распрощаться. Над тремя изуродованными трупами, обнаружившимися на ступеньках за преградой, монстр склонился, уже снова будучи «Артемом». Идиотский фрак, правда, исчез: теперь на «Борисове» были светлые джинсы и свободная серая футболка – кажется, именно в такой одежде Настя когда-то впервые увидела Тёму – тогда еще настоящего – на ВДНХ.

– Мертвы, – констатировал трутень, оборачиваясь к спутникам. – Но и сеятелям здесь досталось, – показал он на цепочку фиолетовых пятен на полу.

– Сильно? – уточнил Тимур. – Сильно досталось?

– К сожалению, нет, – вздохнул «Артем».

Коридор второго этажа перекрывала еще одна баррикада, с виду почти нетронутая, но мертвые тела лежали и за ней. Та же картина повторилась и уровнем выше. На четвертом этаже фортификационных сооружений уже не было – то ли защитники базы не успели их возвести, то ли они полагались на те, что соорудили внизу. Но трупы попадались и здесь. Последнее, двадцатое по счету тело лежало на пороге рубки.

– Подвело тебя чутье, пуленепробиваемый ты наш, – угрюмо заявил Тагаев трутню. – Никто из турок не уцелел. Двадцать человек их было – двадцать и убито.

– Должен быть кто-то живой, – упрямо покачал головой «Артем». – Нужно искать.

– Подскажи хоть, где смотреть! – попросил Тимур. – А то меня скоро выворачивать начнет от этого аромата!

– Можешь подождать на улице, – в тон ему бросил трутень. – А мы тут продолжим.