Под утро ей удалось немного подремать, однако затем она вновь проснулась и проверила сообщения. Ни одного смс, ни одного звонка. Зои села на кровати и медленно оперлась на подушки.

В таком положении ее и застала Эмили, у которой до сих пор хранилась копия ключей от дома.

— Привет, — поздоровалась она, заглядывая в спальню, так как дверь была открыта. — Ты не слышала, как я пришла?

— Нет, — потерла глаза Зои. — Доброе утро.

"Надеюсь, оно действительно доброе".

— А я так гремела в подвале, что думала, разбужу тебя, — блондинка уселась на кровать рядом с подругой.

— Что-то искала?

— Ага, — кивнула Эмили. — Понимаешь, когда мама сбежала, на папу однажды что-то нашло, и он сжег почти все ее фотографии. А одна уцелела, потому что была в рамочке, и при переезде ее закинули в коробки со всякой ерундой. Сначала эти вещи лежали у нас в подвале в старом особняке, но потом мы все перевезли сюда. Я все утро ищу это фото, — простонала она, — и никаких результатов. Хотя я говорила об этом папе, подозреваю, что он мог найти ее сам и куда-то переложить.

На душе у Зои заметно полегчало, а утро стало казаться явно добрее.

— Поищи в его письменном столе, — решила она не выдавать себя. — У него там куча бумаг хранится.

Поиски не заняли у Эмили много времени. Со счастливым возгласом она выудила старое фото из ящика и, сияя, вернулась к подруге.

— А зачем тебе это фото? — с любопытством спросила посветлевшая ведьма.

— Понимаешь, — блондинка бережно разгладила измятые уголки, — я ведь ее совсем не помню. Но мне ее не хватало. Я так злилась на нее раньше, что она ушла и бросила меня. А потом, когда поняла, что жду ребенка, испугалась. Вдруг я не смогу дать ему всю необходимую любовь и заботу? Ведь у меня никогда не было любящей матери.

— И когда все изменилось?

— Когда Ральф родился. Помню, я посмотрела на него, и все мои страхи исчезли. Я поняла, что моя любовь к нему безусловна и безгранична. И осознала, что справлюсь. А еще, — в голубых глазах промелькнуло что-то озорное и радостное, — я знаю, что Тристан тоже справится. Я верю в братишку.

***

Великобритания, Брайтон

Мини-купер с Юнион Джеком на крыше неспешно подъехал к одинокому дому в современном стиле, стоявшему практически на самом берегу. Припарковавшись, из автомобиля вышла темноволосая женщина. Слегка сощурилась, вглядываясь в горизонт, сверилась с адресом, написанным на листочке, который она вытащила из кармана, и зашагала к дому.

Тристан, услышав звонок в дверь, первым делом с улыбкой подумал о сестре. Не преминула навестить его, как и обещала. Ризотто по семейному рецепту было практически готово, так что он выключил плиту и отправился открывать дверь.

— Привет. А я все преследую тебя, как видишь, — улыбнулась ему гостья, снимая солнцезащитные очки.

Он не поверил своим глазам, во рту мгновенно пересохло.

— Привет, Бет, — проговорил Тристан растерянно. — Какими судьбами?

— Я зайду? — мягко спросила она и, дождавшись его медленного кивка, проскользнула в дом.

Бетани осматривалась некоторое время все с той же улыбкой. Тристан судорожно разминал пальцы, не сводя с нее глаз.

— А ты все обставил, как и хотел, — повернулась она к нему. — Берег моря, бело-голубая гамма. Свободно живется и легко дышится.

— А ты здесь по своим делам? Проездом?

— Нет, — наклонила она голову с блестящими каштановыми волосами. — Специально приехала к тебе.

— Зачем? — тихо спросил он, сглотнув.

Бет неторопливо прошлась по холлу, достигнув кухни, и провела пальцами с безупречным маникюром по столешнице.

— После нашей последней встречи я задумалась и решила, что ты прав. Что мы просто позволили тогда вспомнить прошлое и слегка забылись. Но… Кое-что произошло.

Она вытащила из сумочки сложенный лист бумаги, расправила его и положила на стол, придвинув его к Тристану.

— Что это? — он нахмурился и поднял документ. Прочитал несколько строчек, и ему показалось, что его сердце остановилось, ухнуло вниз и забилось вновь часто-часто.

— Справка от врача, — голос Бет слегка задрожал. — Я не могла не поставить тебя в известность, ведь… Ведь если внутри меня растет маленький вампирчик, то мне одной не справиться.

Тристан оторопело глядел на нее широко раскрытыми глазами. Бетани попыталась улыбнуться. Ее глаза влажно блестели.

— Я… все еще люблю тебя. Чтоб ты знал.

Он обошел стол, обнял ее и уткнулся подбородком в ее пушистый шелковистый затылок.

"Я не буду плакать, я же мужчина все-таки".

— Бет, я… Я такой дурак, Бет, прости.

Они долго стояли на кухне, обнимая друг друга, пока плита не напомнила о неснятом ужине писком.

— Будешь ризотто?

Диана открыла глаза.

Деревянный потолок, покрытый паутиной. Деревянный пол, покрытый пылью.

Саднящее горло, гудящая голова и горящий желудок.

Девушка попыталась приподняться; в виски будто вонзили два раскаленных гвоздя. Застонав, она неловко села и подтянула колени к груди. Что было вчера? Где она?

— Данте… — прохрипела Диана; в памяти метались обрывки вечера в клубе.

Девушка огляделась. Помещение, в котором она находилась, явно было давно заброшено. Какие-то коробки, заколоченные окна и практически полное отсутствие света, что не помешало ей разглядеть хрупкую фигурку, ничком лежащую на полу неподалеку.

— Господи… — с содроганием прошептала Диана, с трудом подползая ближе. Она с ужасом прижала ладонь ко рту, узнав бесчувственную Вэл со следами укусов и засохшими пятнами крови на шее и груди. Ей хотелось завыть в голос и разрыдаться. Вместо этого девушка протянула дрожащую руку в попытках нащупать пульс, всей душой молясь, чтобы он присутствовал.

С невероятным облегчением Диана уловила слабое и неприятно редкое биение сердца. Всхлипнув, она попыталась привести Вэл в чувство, слегка похлопав ее по щеке, что не принесло никакого результата.

Надо было выбираться. Поиски мобильного телефона оказались безуспешными. У Вэл его не было, а собственный смартфон лежал в углу, разбитый на несколько кусочков. Ключей от дома нигде не было видно. Диана подавила дрожь во всем теле, с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, медленно направилась к выходу. Распахнув дверь из рассохшихся досок, державшуюся на скрипучих петлях, девушка зажмурилась.

Утреннее летнее солнце беспощадно заливало лес. Рядом с домом пролегала дорога, выглядевшая так, будто по ней давно никто не ездил. Ни один автомобиль не проехал мимо, пока Диана с отчаянием вглядывалась в оба конца шоссе. Она принимала защитный эликсир, но его действие должно было уже кончиться. Если она слишком много времени проведет на солнце, то последствия будут крайне неприятными.

Голову будто сдавило железным обручем, огонь внутри продолжал бушевать, только теперь к нему прибавилась тошнота. Почему она ничего не помнит? Данте… Данте с Вэл на коленях. Та одурманена и безвольна. Что же случилось потом, почему в памяти только черная пустота?

Диана вернулась в дом. Вэл по-прежнему не подавала признаков жизни. Ничего не оставалось делать, кроме как попытаться вынести несчастную жертву наружу. Несмотря на то, что сила вампира превосходила человеческую, Диана с трудом вытащила девушку из старого дома на траву у шоссе, чувствуя, как слабеет с каждым шагом.

Опустив Вэл на землю, она упала рядом, пытаясь на провалиться в спасительное забытье.

— Помогите… кто-нибудь…

***

Диди с тяжелым сердцем возвращалась домой. Всю ночь она и другие маги потратили на то, чтобы выяснить местонахождение дочери после тревожного звонка Эйдана. Дома у Раффинов или Данте ее не оказалось, жилище последнего вообще пустовало.

— Это бесполезно, так мы ее не найдем, — настаивала Серена Дурвуд.

— Неправда, — возражала ей Диди, сжимая в руках длинную оранжевую футболку дочери. Она пахла любимыми цитрусовыми духами Дианы, и от этого родного запаха на глаза наворачивались слезы. — Ритуал позволяет найти любого человека по принадлежащей ему личной вещи.