— Выпила, — подтвердил Данте. — Под моим надзором. Попробовала коктейль. И ей не понравилось. Правду говорю?

— Страшно не понравилось, — озадаченно взглянула на него Диана.

— Аргус, Диди, послушайте, — вампир посерьёзнел. — Она, как я понял, обратилась буквально вчера? У нее есть наставник?

— Эйдан, вроде бы, но… — супруги неуверенно переглянулись, и Диди продолжила: — У него сейчас семейные дела, вряд ли он сможет уделять ей время.

— Я готов занять его место. Я серьёзно. Аргус и я знаем друг друга давно. Девушка совсем юная, ей нужен кто-то, кто бы помогал и направлял.

Диана стояла с открытым ртом, не сводя с Данте взгляда.

— Подумайте, пожалуйста, над этим. Я искренне желаю помочь.

***

— Ты даже не жалуешься, что я растянул твой дизайнерский джемпер, — усмехнулся Тристан, натягивая свежую одежду.

За окном было пасмурно; комнату наполнял неяркий свет. Бетани, закутанная в ослепительно белую рубашку, вышла из ванной, откинула влажные завитки волос с плеча и, улыбаясь, подошла к нему, обняла его со спины, пока он застегивал манжеты, и вдохнула запах, исходящий от него.

— Я забыла, как ты вкусно пахнешь.

Тристан высвободился из ее рук и прошел к кровати. Сел на край, продолжая застегивать одежду.

— Бет, ты же понимаешь, что это было исключение из правила.

Молодая женщина непонимающе посмотрела на него.

— Мы просто спустили пар. Вспомнили прошлое.

Она закусила губу.

— Ты думаешь, мы не заслуживаем второго шанса?

— Десять лет прошло, Бет! Десять лет назад ты собрала вещи и уехала из этого дома. еще лет пять была эта муторная процедура развода. И разве ты не помнишь, как мы трепали нервы друг другу? По-моему, вчера мы отлично освежили воспоминания. И разве не ты недавно описывала, как тебе хорошо живется?

— Что толку, если я не могу разделить это с тобой, — тихо проговорила она.

Тристан грустно усмехнулся.

— Я не хочу проходить опять через все это. Нельзя вернуться в прошлое. Ты же понимаешь, не будет как прежде.

— Не надо как прежде, — покачала головой Бетани. — Все изменилось. Не знаю, как ты, а я осознала, насколько нуждаюсь в тебе. За всей этой шелухой скандалов и отчужденности я потеряла главное…

— Я не буду вновь проходить через все, — перебил он ее. — Хватит.

— Но… то, что произошло вчера…

— Было практически изнасилованием, — хмыкнул он, жестокая усмешка перемешалась с тщательно скрываемой болью

Бет обхватила себя руками, как будто ей было холодно, и настойчиво продолжила:

— Я хочу тебе кое-что предложить. То, на что бы я никогда не согласилась раньше.

Тристан замолчал, недоверчиво сверля ее взглядом.

— То, о чем ты мечтал, но не решался озвучить. Я ведь знаю все о том, чем ты занимался после того, как мы расстались…

Тристан не верил своим ушам и глазам. Он замер на кровати в том положении, в котором сидел, не дыша.

— Я согласна, — произнесла Бетани, убирая волосы с одной стороны шеи. — Думаешь, я не знаю, чего ты всегда жаждал? Я не придавала этому значения… и в этом была моя ошибка… одна из многих, — продолжила она неуверенным голосом, в котором начали появляться дрожащие нотки.

Тристан продолжал сидеть на кровати, уставившись на ее гладкую смуглую шею. В голове крутились самые разные мысли. Можно было презрительно усмехнуться и заявить ей, что время прошло. Можно было сказать, что он предпочитает другую группу крови, что было бы враньем. Можно было солгать, что это его больше не интересует.

Много чего можно было наговорить, но он выбрал другое. Тристан поднялся, не спеша подошел к ней, обратив внимание на плескавшиеся в ее зеленых глазах страх, неуверенность и прочие не самые радужные эмоции, переплетенные с отчаянным упорством.

Он медленно провел пальцами по ее шее, где под тонкой кожей в вене пульсировала кровь. Наклонился, вдохнул ее запах. И, несмотря на заманчивые ощущения, осознал, что ему совершенно не хочется этого делать.

Тристан ограничился непродолжительным прикосновением губ к ее шее, заметив, как часто забилось ее сердце.

— Прости, — сказал он, отрываясь от поцелуя. — Ничего не будет.

Бетани еще раз закусила губу. Ему показалось, что к ее глазам подбираются слезы, или ее действительно готова была заплакать?

— Я поняла, — глухо зазвучал ее голос. — Глупо было надеяться… Ты прав, все осталось в прошлом.

Через пятнадцать минут она уехала на такси.

***

— Что ты об этом думаешь?

Диди и Аргус расположились на диване в гостиной. Каждый из них практически не спал прошлой ночью, теряясь в мыслях, сомнениях и догадках.

— О Данте? Рад был его видеть. Веселые были времена, когда мы снимали один дом на двоих.

Ведьма покачала головой.

— Я имею в виду его желание стать наставником Дианы.

— Конечно, первой кандидатурой для меня был и остается Эйдан, но он действительно занят. Даже помешался на беременности жены, постоянно рядом с ней в клинике, — усмехнулся Аргус. — Дэвид вернется не раньше, чем через месяц, так что пока доверить нашу дочь Данте кажется мне единственным приемлемым решением.

— Он мне не очень нравится, — сощурилась Диди. — Он, конечно, располагает к себе, но что-то в нем настораживает.

— Ты просто его не знаешь, — убежденно проговорил оборотень. — А я с ним довольно долго жил. Данте веселый малый, готовит отлично, свой в доску, никакого вампирского снобизма или высокомерия. Нормальный парень.

— Ага, на особой диете.

— Из кровавых плодов, как и все наши вампиры, — успокаивающе обнял жену доктор Браун.

— А можно, моим наставником будет Тристан? — Диана возникла как будто ниоткуда, краснея и нервно крутя кисточку в руках.

— Исключено, — отрезал Аргус.

— Да уж, этот вариант не рассматривается, — тихо согласилась Диди, стараясь ни на кого не смотреть.

— Понятно, — угрюмо ответила девушка. — Пойду порисую что ли тогда.

***

Он принял правильное решение. Ведь так? Их вчерашний разговор совершенно не был похож на встречу старых друзей. И ничего хорошего от возобновления отношений ждать не приходится.

"А браслет она ведь так и не забрала, по крайней мере, я этого не видел".

Тристан подошел к комоду, присел и выдвинул нижний ящик. Он помнил, что, если нажать на заднюю панель, выдвинется потайное отделение. Так и произошло.

Отделение было пустым. Дно покрывал ровный слой пыли.

***

Когда становилось тепло, и на улице стояла хорошая погода, Диана всегда рисовала на заднем дворе. Вот и сейчас она приготовила мольберт, холст и кисточки. С предвкушением глядя на чистое пространство, девушка смешивала краски на палитре.

Ветер сдвинул облако, закрывавшее солнце, и лучи пролили на землю тепло. Пожалуй, она нарисует вон тот розовый куст. И бабочку.

С энтузиазмом Диана начала наносить первые мазки. Рисовать на свежем воздухе всегда было гораздо приятнее, чем в собственной спальне. Прилив вдохновения воодушевлял.

Увлекшись рисунком, она не сразу почувствовала, как болит кожа. Отложив кисточку, девушка потрогала предплечье. Кожа саднила, как будто она провалялась на солнцепеке часа три.

— О нет, — огорченно выдохнула Диана.

О загаре и планере можно было забыть.

***

Сколько раз она открывала ему дверь, встречая его на пороге собственного дома, ни разу еще не видела его таким. Тристан приходил к ней веселым, грустным, встревоженным, пьяным, но никогда Диди не видела в его глазах отчаянной решимости, смешанной с обреченностью.

— Я уезжаю, — отрывисто сообщил он, не давая ей даже раскрыть рот, чтобы сказать ему "привет".

— Куда? В Италию? На концерт? На выставку? — озадаченно спросила Диди, сразу же отвлекшись от собственных тяжелых мыслей.

Тристан помотал головой.

— Нет. Я уезжаю отсюда. Полечу в Великобританию. Не знаю, на сколько. Мне надоело жить в этом городе, Диди. Я задыхаюсь от всего.

— Что произошло? — ошарашенно спросила ведьма, в изумлении уставившись на него.