— Открой рот! Шире! — командовала немка, постоянно дергая за подбородок девушку. — Давай! Зевни! А теперь попробуй зевнуть и пропеть «А-а-а»!

— И что это такое?

— Мы с тобой назовем это «певческим зевком»! — отвлеклась на секунду Ди. — Теперь слушай. Тебе нужно разминать мышцы лица… Вот так.

Она подошла к зеркалу, сложила губы в трубочку, выпятила их вперед и, став похожей на рыбу, повернулась к Джулии. Девушка честно пыталась не смеяться, но когда «рыбка» еще и заговорила, просто сползла на пол и забилась в истерике.

— Относись к этому серьезно! Тебе необходимо делать упражнения каждый день и желательно по несколько раз!

— Хи… хрю… — дала понять, что все слышала и приняла к сведению та, не в силах посмотреть в лицо преподавательнице.

Ди терпеливо ждала, когда ученица успокоится. Хотя ее одолевало желание пнуть девчонку. Она скрестила руки на груди и долго рассматривала маникюр, ожидая прекращения хрюканья «свинки» ползающей по полу.

— Если будешь так себя вести, я найду способы, как довести тебя до слез! — уныло проговорила немка.

— Смех ведь подливает жизнь! — попыталась оправдаться внезапно притихшая девчонка.

— Зато твое поведение укорачивает мое терпение! Если не хочешь, чтобы мы были врагами, поднимайся!

— А друзьями мы с вами можем стать? — озорно улыбнулась рыжая девушка, протягивая руку немке. Та скосила глаза на раскрытую ладонь. Ее губы от усильного размышления на тему возможно ли такое вытянулись в невыразительную полоску, а лоб покрылся морщинами.

— Всякое ведь может быть, — облегчила ее труд Джулия.

— Да, — согласилась женщина, помогая ученице подняться. — Но только в том случае, если ты наконец станешь певицей и мне не будет стыдно за твое воспитание.

Девушка подмигнула, пообещав бороться и петь, добраться до сцены и всех затмить… если, конечно, не рухнет от усталости. Теперь выматывающие занятия проходили более миролюбиво. Единственный, кто страдал — Честер. Но он почувствовал сладость мести, когда перечислил девчонке весь список трудового дня. В план входили не только уроки вокала, но и тренировки в спортзале, занятия танцами, походы к косметологу, имиджмейкеру, стилисту. Услышав все это, девушка прикусила губу. Чес подумал: «То-то же!», но через секунду услышал свое новое прозвище: «Мистер сыр!», с явным намеком на его полноту, которая на самом деле просто мускулатура. Сейчас, стоя в кабинете Генри (а продюсер вернулся в брошенные на долгие несколько лет апартаменты в здании компании «Стоунхерст»), следил за девчонкой и мысленно придумывал ей кличку, такую, чтоб пообидней было.

— Как только подпишем с тобой контракт, приступим к записи твоей дебютной песни! — сказал Генри, откинувшись на спинку мягкого кожаного кресла, больше напоминавшего трон. — Кстати, я послушал то, что ты подготовила. Пока это не то, что нужно публике.

Чес с ужасом заметил, как челюсть девчонки сползает к полу, а глаза злобно выкатываются, явно для устрашения продюсера. Она как раз собиралась вступиться за собственный труд, уже зашипела…

Распахнув дверь, в кабинет прошел разодетый в светло-серый деловой костюм мужчина. В руках он держал чемоданчик. Поздоровавшись с присутствующими, достал и поднес продюсеру прошитые листы текста.

— Уинстон Велс, мой адвокат. Он подготовил контракт. Ознакомься и подпиши! — скороговоркой выдал Генри и сунул стопку бумаг девушке.

Желание накричать на него по поводу отношения к песням сменилось страхом перед неизвестностью. Джули заскользила взглядом по строчкам и поняла только одно: во всем нужно разобраться не спеша, и желательно не одной!

— Надеюсь, вы не против, если я дам ответ завтра.

От такой наглости Генри даже выровнялся и подался вперед. Он-то все это время считал, что девчонка в нем нуждается. А судя по ее словам — сам напрашивается ей в продюсеры.

— Просто хочу четко понять за сколько, кому и насколько себя продаю! — выпалила наглая девица, удерживая на курносой мордашке милую, наивную детскую улыбку. Только зеленые, горящий хищным пламенем глаза выдавали ее истинную сущность.

— Вы имеете на это полное право! — констатировал господин Уинстон Велс.

Рыжая сунула бумажки в свою огромную сумку и поднялась.

— Я свободна на сегодня? — этого обращения удостоился Чес, и в недоумении бросил взгляд на Генри. Тот кивнул, прикрывая глаза рукой — устал от пятиминутного разговора с подопечной. Джули выскользнула в дверь и отправилась в единственное место, где ее все еще с радостью принимали и не нужно было опасаться предательства — к Дину Харману.

«Она была права!» — думал Блайд, слушая почти готовую версию песни. Саксофон, басы — вписалось все! Оставалось дело за малым, наложить голоса бэк-вокалисток.

Музыкант сидел на диване в студии и разглядывал истрепанный листок, исчерченный двумя почерками. Роберт тоже оглядел жуткий кусок бумаги, сначала посчитав его грязным куском ткани. Но приглядевшись, рассмотрел таки «новорожденное творение».

— Вижу, тебя посещала муза! — произнес Роберт.

Блайд ограничился кивком, растянув на физиономии ухмылку. Менеджер не смог себе отказать в издевке:

— Одна такая рыжая муза…

— Тебе не чем заняться? — мигом изменился в лице Эрик, заметив, что к разговору стал прислушиваться Шон — он даже слегка сдвинул наушники.

— Почему ты сразу так реагируешь? — на всякий случай отступил назад Роберт, если друг уж совсем выйдет из себя — ему ведь понадобиться место для буйства.

— Как? — поинтересовался музыкант, но ответ не услышал, переключив внимание на вибрирующий в кармане пиджака сотовый.

«Если можешь, давай встретимся через десять минут на нашем месте!» — гласило полученное сообщение. Загадочная улыбка, просиявшая на лице Эрика, пробудила в менеджере и звукорежиссере не малый интерес. Хотя они и так догадывались, чем вызвана «счастливая гримаса».

— На каком это? — уточнил Блайд, перезвонив девчонке.

В трубке послышались неуверенные интонации.

— Ну… на лестнице…

Блайд подавил смешок, представляя физиономию смущенной девчонки, вспомнившей все связанное с их «общением» на лестничном пролете. Парень искоса глядя на менеджера, заметил, как рот друга раскрывается для озвучивания вопроса. Эрик и от него отвернулся, избежав взгляда и вообще решил выйти в коридор, зная, что Роб преследует его, как тень.

— Так на какой? — повторно спросил он у девушки на другом конце провода.

— Ну, там, где ты… я… мы… ну и поцелуи… все-такое. Зачем ты спрашиваешь?

— А с каких пор это «наше место»? — продолжал издеваться парень.

— Ну и не надо! — буркнула сердитая девушка, устав объяснять, и положила трубку. А уже через пять секунд снова откликнулась на его звонок. — Чего тебе?

— Через двадцать! — ответил ей голос музыканта, и снова послышались гудки.

По истечении оговоренного времени, рыжая девчонка стояла на лестничном пролете, сжимая в руках голубенькую папку. Она думала о том, как бы так сказать Блайду, что Генри «забраковал» их общую песню. Джули ведь верила в ее успех. И Эрик приложил столько усилий. Жаль потраченного времени.

— Хочешь повторить прошлый опыт? — раздался вопрос у самого уха.

Девушка дернулась, отскочила в сторону от неожиданно материализовавшегося парня. Преисполненный иронии, уверенный в своей неотразимости, он стоял прислонившись плечом к стене. Очень сексуально и притягательно выглядел, вот только Джулия отметила для себя эту его склонность облокачиваться обо все подряд, словно ему нужна поддержка.

«Трость, что ли, подарить?» — задумалась она.

— Нет! — замотала головой девушка, переводя дыхание.

— Тогда зачем звала?

— Блайд, сделай мне одолжение! — промычала девушка, нервно теребя в руках папку.

— Я не ослышался? Ты о чем-то меня просишь? Надо пойти и посмотреть, не рухнуло ли небо на землю! — не удержался от издевки музыкант.

— Не начинай! — впилась в него колючим взглядом она. — Мне больше не к кому обратиться! Ты же все это уже прошел, должен знать о маленьких хитростях, подводных камнях, уловках… Просмотри вместе со мной контракт!