К окончательному этапу в приведении ракет H-11/SS-19 в боевую готовность можно было, вполне естественно, приступить, только получив приказ от премьер-министра страны. В некотором отношении заключительная стадия работ разочаровала инженеров. Первоначально они надеялись вооружить все ракеты полным комплектом боеголовок — по крайней мере по шесть к головной части каждой «птички», но для этого обязательно пришлось бы провести испытательный запуск с включением последней ступени, а это сочли слишком опасным. Секретность проекта, решили руководители, намного важнее количества боеголовок. Кроме того, в дальнейшем это всегда можно исправить. Стыковочный круг русской конструкции в верхней части ракеты был оставлен без изменений именно по этой причине, а пока хватит и десяти ракет с одной ядерной боеголовкой на каждой.

Обслуживающий персонал открывал одну за другой пусковые шахты, огромные боеголовки поднимали с железнодорожных платформ, устанавливали на ракетах и закрывали аэродинамическими оболочками. И снова русская конструкция оказалась идеально практичной. На каждую операцию такого рода потребовалось чуть больше часа, и в результате двадцать техников сумели закончить установку боеголовок за одну ночь. К рассвету работа была завершена, шахты снова закрыли, и Япония превратилась в ядерную державу.

— Поразительно, — заметил Гото.

— По сути дела всё было очень просто, — ответил Ямата. Правительство выделило средства на изготовление и проведение испытаний «ракет-носителей» как части нашей космической программы. Плутоний поступил с реакторного комплекса в Монжу. Конструирование и изготовление боеголовок оказалось до смешного простым. Если несколько арабов сумели изготовить ядерную боеголовку в ливанской пещере, то насколько легче это для наших инженеров? Вообще-то все работы, за исключением изготовления боеголовок, так или иначе финансировались правительством, и Ямата не сомневался, что затраты неформального консорциума, принявшего на себя оплату расходов на изготовление боеголовок, тоже будут компенсированы. Разве все это не было сделано ими на благо своей страны? — Мы немедленно начнём подготовку персонала из состава сил самообороны, чтобы они смогли заменить наших людей, как только ты отдашь распоряжение об этом, Гото-сан.

— Но американцы и русские… как они отнесутся к этому?

Ямата презрительно фыркнул.

— У каждой из этих стран осталось по одной ракете, которые будут взорваны на этой неделе, и церемония будет транслироваться по телевидению. Ты ведь знаешь, что их подводные ракетоносцы сняты с эксплуатации. Ракеты подводного базирования «Трайдент» уже уничтожены, а сами подводные лодки стоят у причалов в ожидании, когда их начнут резать на металлолом. Таким образом, всего десять межконтинентальных баллистических ракет с ядерными боеголовками дают нам решающее стратегическое преимущество.

— Но вдруг они захотят изготовить новые?

— Они не смогут сделать этого — по крайней мере все не так просто, — поправился Ямата. — Производство ракет свёрнуто, и в соответствии с условиями международного договора Оборудование уничтожено под наблюдением международных контрольных групп. Для возобновления производства потребуются месяцы, и мы сразу узнает об этом. Следующим важным шагом будет широкая программа строительства военных кораблей и воссоздания военно-морского флота, — верфи, принадлежащие Ямате, были готовы к этому, — чтобы никто не мог посягнуть на наше господство в западной части Тихого океана. В данный момент, при удачном стечении обстоятельств и с помощью наших друзей, мы достаточно сильны. Прежде чем они смогут бросить нам вызов, стратегическое положение нашей страны улучшится до такой степени, что им придётся обращаться с нами как с равными.

— Значит, я должен отдать приказ?

— Совершенно верно, господин премьер-министр, — подтвердил Ямата, тем самым снова объясняя, что требуется от человека, которого возвели на высший пост в государстве.

Гото потёр руки и посмотрел на украшенный резьбой стол, ещё недавно принадлежавший другому премьер-министру. Будучи слабым человеком, он медлил с принятием решения.

— Это правда, мой друг, что Кимба была наркоманкой?

Ямата кивнул, стараясь скрыть кипящую внутри ярость от такого вопроса.

— Правда, печально? Канеда, начальник моей службы безопасности, обнаружил её мёртвой на полу номера в отеле и тут же вызвал полицию. У следователей создалось впечатление, что она старалась проявлять максимальную осторожность, но всё-таки ошиблась в размерах дозы.

Гото вздохнул.

— Глупый ребёнок. Её отец — полицейский, понимаешь? Кимба говорила, что он очень строгий и не понимал её чувств. А вот я понимал. Она была такой доброй и нежной. Из неё могла бы выйти хорошая гейша.

Поразительно, как меняются люди после смерти, холодно подумал Ямата. Глупая бесстыдная девушка ушла от родителей, бросила их и решила искать в мире собственный путь. Ей удалось узнать лишь одно — мир безжалостен по отношению к тем, кто не готов к жестокой схватке. Однако только потому, что ей удалось создать у Гото иллюзию мужественности, американка превратилась в душу, полную нежности и доброты.

— Гото-сан, неужели мы позволим такому народу решать судьбу нашей нации?

— Нет. — Новый премьер-министр поднял трубку телефона. — Начинайте восхождение на гору Ниитака, — произнёс он, повторяя приказ, отданный больше пятидесяти лет назад.

Этот самолёт в одних отношениях был на редкость особенным, а в других — самым обыкновенным. VC-25B представлял собой по сути дела модификацию почтенного авиалайнера «Боинг-747», усовершенствованную и переделанную Военно-воздушными силами США. Самолёт был спроектирован тридцать лет назад и все ещё находился в серийном производстве на заводе в Сиэтле. Политически ориентированный дизайнер справился с задачей его окраски — где бы ни находился президентский авиалайнер, он производил соответствующее впечатление. Самолёт стоял в одиночестве на бетонной площадке, окружённый кольцом сотрудников службы безопасности, одетых в одинаковые маскировочные комбинезоны. Они «получили указание» — так гласила сухо написанная инструкция, составленная на бюрократическом языке Пентагона, — при малейших нарушениях пользоваться своими автоматами М-16, причём им разрешалось поступать таким образом без соблюдения всякого рода формальностей вроде окриков или предупредительных выстрелов, как это полагалось всем остальным федеральным службам охраны. Иными словами, они имели право сначала стрелять, а уже потом задавать вопросы.

К самолёту не был подведён подвижный туннель для посадки. Пассажирам предстояло подниматься по самому обычному трапу, как в пятидесятые годы, но им все равно нужно было пройти через металлодетектор и сдать в багаж свои чемоданы — на этот раз для того, чтобы сотрудники службы безопасности ВВС и агенты Секретной службы могли просветить их рентгеновскими лучами и даже выборочно открыть для визуальной проверки.

— Надеюсь, ты оставила дома свой «Секрет Виктории»? — пошутил Джек и поднял на стойку инспектора чемодан для осмотра.

— Узнаешь, когда прилетим в Москву, — лукаво подмигнула профессор Райан. Это был её первый выезд за границу в составе правительственной делегации, так что все на авиабазе ВВС Эндрюз казалось ей новым и интересным.

— Здравствуйте, доктор Райан! Наконец-то мы встретились. — Элен Д'Агустино подошла к ним и протянула руку.

— Кэти, позволь представить тебе самого прелестного в мире телохранителя, — сказал Джек, знакомя жену с агентом Секретной службы.

— В прошлый раз я не смогла приехать на банкет президента, — объяснила Кэти. — В Гарварде проводился семинар, и моё присутствие там было необходимо.

— Зато эта поездка доставит вам удовольствие, — заметила Элен, отходя от них и возвращаясь к исполнению своих обязанностей.

Надеюсь, не такое удовольствие, как предыдущая, подумал Джек, вспоминая свой последний визит в Москву, о котором он не мог никому рассказать.