— Походит на многоквартирный жилой дом? — с искренним любопытством спросил русский.

— Совершенно верно, — ответил американский офицер, по спине которого катились капельки холодного пота — при всём оказанном им здесь радушном гостеприимстве. Независимо от полученных им приказов он совершал сейчас государственное преступление, разрешая наблюдать за происходящим человеку без соответствующего допуска, да ещё иностранцу.

— Кто в этом здании живёт?

— Не знаю. — Ну почему бы этому любопытному парню не отойти в сторону? — подумал американец.

К вечеру проснулись и встали остальные американцы. С взлохмаченными волосами, ничуть не похожие на военнослужащих, они совершали пробежку по периметру главной взлётно-посадочной дорожки. К ним присоединилось несколько русских, и началось соревнование, причём обе группы бежали рядом. Сначала соперничество казалось дружеским, однако вскоре оно переросло в нечто совсем иное. Через несколько минут стало ясно, что американцы принадлежат к отборным частям и не привыкли кому-либо уступать, даже русским, не нуждающимся в акклиматизации и знакомым с местными условиями. Это спецназ, скоро забормотали русские, задыхаясь от усилий, но, поскольку это была отдалённая база со строгим командиром, они находились в достаточно хорошей форме и даже после десяти километров сумели удержаться наравне с американцами. После пробежки обе группы смешались и стало ясно, что языковый барьер препятствует общению, хотя испытываемое гостями внутреннее напряжение было понятно русским и без слов.

— Как причудливо выглядят эти птички, — заметил Чавез.

— Нам повезло, что они выбрали именно это место. — Снова проблема безопасности, подумал Джон, подобно тому как истребители и бомбардировщики в Пирл-Харборе скопились в одном месте, чтобы их легче было защитить от саботажа или какой-нибудь иной глупости, которой опасались из-за непроверенных разведданных. С другой стороны, когда самолёты размещены в одном месте, это создаёт удобство для их технического обслуживания. Однако первоначально здесь не планировалось размещать базу, и построенные ангары оказались слишком маленькими. В результате шесть самолётов раннего радиолокационного обнаружения Е-767 стояли на открытой площадке в двух милях от них и были легко различимы из-за своих необычных очертаний. Существенным было и то, что страна сама по себе была слишком маленькой и тесной, чтобы разместить авиабазу в каком-то уединённом месте. Те же факторы, что влияли на размещение аэродромов в равнинной местности, влияли и на размещение городов, но города росли быстрее. Со всех сторон авиабазу окружали промышленные постройки и шоссейные дороги. Теперь оставалось найти деревья и по ним выяснить направление ветра. Ага, ветер дует с северо-запада. Следовательно, самолёты, заходя на посадку, будут приближаться к аэродрому с юго-востока. Нужно только выбрать удобное место.

Теперь было задействовано все. Спутники электронной разведки, летающие на низких орбитах, также прислушивались к излучаемым сигналам, определяя положение патрульных самолётов дальнего радиолокационного наблюдения. Они действовали не так успешно, как самолёты электронной разведки, но зато без всякого риска. Следующим этапом станет привлечение к такой работе подводных лодок, но, согласно полученной информации, на это потребуется время. В распоряжении флота имелось не так много субмарин, и к тому же почти все они заняты решением других задач. Это не явилось слишком большим откровением. Электронная подготовка к боевым действиям приносила свои плоды, и хотя не все, что удалось обнаружить, радовало американскую сторону, собранная информация по крайней мере позволила приступить к созданию оперативного плана. Были точно установлены маршруты, по которым летали три Е-767, осуществляя радиолокационное наблюдение за приближающимися самолётами. По-видимому, зги маршруты соблюдались изо дня в день.

Небольшие отклонения объяснялись местными ветрами, поскольку требовалось поддерживать надёжную связь с наземными станциями, передавая на землю полученную информацию. Это тоже было хорошей новостью.

Относительно недорогой отель стоил всё-таки дороже, чем они могли себе позволить, однако он был расположен прямо под трассой захода на посадку к левой взлётно-посадочной полосе три-два соседней авиабазы. Может быть, местные жители привыкли к реву авиационных двигателей и перестали его замечать, подумал Чавез, вспомнив непрекращающийся шум, доносившийся с улицы через окно их номера в токийской гостинице. Тише всего в комнатах, окна которых выходят на противоположную сторону отеля, сказал портье, однако он мог предложить им только угловой номер. Самый сильный шум ощущался в передней части отеля, потому что взлётно-посадочная полоса заканчивалась всего в полукилометре от входа, но особенно здание сотрясалось при взлёте самолётов. Спать во время посадки было куда спокойнее.

— Знаешь, я не уверен, что это жилище мне правится, — заметил Динг, когда они поднялись в свой номер.

— А кто сказал, что такие жилища должны нам нравиться? — Джон передвинул кресло к окну и приступил к наблюдению, приняв на себя первую смену.

— Это слишком походит на убийство, Джон.

— Да, пожалуй. — Действительно, Динг прав, но кто-то из сильных мира сего придерживается иной точки зрения, а это самое главное.

— У нас нет иного выбора? — спросил президент Дарлинг.

— Нет, сэр. — Райан впервые совершал такой шаг. Он сумел в прошлом предотвратить войну. Ему удалось положить конец «чёрной» операции, способной принести стране огромный политический вред. А вот теперь он собирался дать команду о проведении такой же операции — правда, не по своей инициативе, напомнил себе Райан. Кто-то другой начал эту войну, и всё-таки он не испытывал удовлетворения от того, что ему предстояло сделать. — Они не хотят отступать.

— Мы не сумели предотвратить кризис, — негромко произнёс Дарлинг, понимая, что говорить об этом сейчас слишком поздно.

— Скорее всего, это моя вина, — ответил Райан, чувствуя, что должен принять ответственность на себя. В конце концов, национальная безопасность относится к сфере его обязанностей. Из-за того что он допустил промах, погибнут люди, и они же погибнут теперь из-за того, что он старается исправить положение. Несмотря на то что из Овального кабинета исходила колоссальная власть, выбора у его владельца не осталось.

— А сумеем ли мы добиться своей цели?

— Вот это, сэр, мы узнаем только после окончания операции.

Все оказалось проще, чем можно было ожидать. Три неуклюжих двухмоторных самолёта вырулили один за другим к дальнему концу взлётной полосы, развернулись навстречу северо-западному ветру, на мгновение замерли, включили реактивные двигатели на полную мощность, тут же убрали газ, в последний раз проверяя, не вырывается ли из выхлопных дюз пламя, и, когда убедились в исправности двигателей, снова включив полную мощность, сняли тормоза и помчались вперёд, набирая скорость для взлёта. Кларк проверил часы и развернул перед собой карту шоссейных дорог на острове Хонсю.

Чтобы осуществить это, потребовался всего лишь один телефонный звонок. Коммерческая авиационная группа корпорации «Боинг» выпустила «Чрезвычайную директиву о пригодности к эксплуатации в воздухе», касающуюся системы автоматической посадки на всех коммерческих авиалайнерах типа «767». Там говорилось, что неисправность, причина которой пока не установлена, повлияла на поведение авиалайнера компании TWA при заходе на посадку в аэропорту Сент-Луиса и потому до выявления причины неисправности всем владельцам настоятельно советовалось не пользоваться этой системой. Предупреждение было разослано по электронной почте, телексу и заказной почтой всем владельцам «боингов» типа «767».

Не было ничего особенно удивительного в том, что американцы закрыли японские консульства в Гонолулу, Сан-Франциско, Нью-Йорке и Сиэтле. Во всех четырех консульствах одновременно появились агенты ФБР, которые объяснили, что принято решение об их закрытии, вступающее в силу немедленно, и попросили освободить помещения. После не слишком решительных протестов, которые были выслушаны вежливо, но с подчёркнутым равнодушием, дипломаты заперли консульства и под охраной местной полиции — главным образом для того, чтобы защитить их от собравшихся разношёрстных демонстрантов, — направились к автобусам, которые доставили японцев в ближайший аэропорт. Там их усадили на первый же самолёт, вылетавший в Ванкувер — главный город канадской провинции Британская Колумбия. Когда на Гавайях дипломатов из закрытого консульства везли по Гонолулу, автобусный маршрут проходил мимо военно-морской базы Пирл-Харбор. Японцы смогли в последний раз увидеть в сухих доках два авианосца и даже сфотографировать их. Сотруднику консульства, сделавшему снимки, и в голову не пришло поинтересоваться, почему агенты ФБР, сидевшие в том же автобусе, не помешали ему фотографировать военно-морскую базу. В конце концов, американские средства массовой информации печатали в газетах и показывали по телевидению все, ничего не скрывая, так что японский дипломат вёл съёмку совершенно открыто. Далее японцы убедились, что операция по высылке была тщательно продумана. Их чемоданы подвергли просвечиванию в поисках оружия и взрывчатых веществ — ни того ни другого не было, разумеется, обнаружено, — но не открывали, поскольку это был все же багаж дипломатов, охраняемый международными правилами дипломатической неприкосновенности. Америка подготовила для них чартерный рейс на самолёте «Боинг-737» авиакомпании «Юнайтед», который поднялся в воздух и снова пролетел прямо над военно-морской базой, что позволило дипломату сделать через иллюминатор с высоты пять тысяч футов ещё несколько снимков. Он мысленно поздравил себя с тем, что не уложил камеру в чемодан, а держал наготове. Затем он заснул и проспал почти все пять часов, пока летели в Ванкувер.