Вооружённые силы США слишком ослаблены. Американский военно-морской флот сократился вдвое по сравнению с тем, каким он был десять лет назад. Десантные корабли могут перебросить всего одну дивизию, способную высадиться на берег, захваченный противником. Только одну, но и для этого потребуется провести через Панамский канал корабли Атлантического флота и собрать десантные суда со всех океанов мира. Для высадки такого количества войск потребуется огневая поддержка с моря, но на вооружении среднего американского фрегата находится одно трехдюймовое орудие. У эсминцев и крейсеров по две пятидюймовых артиллерийских установки — огневая мощь флота несравнимо меньше, чем у крейсеров и линейных кораблей, при поддержке которых в 1944 году были захвачены Марианские острова. Ещё придётся привлечь авианосцы, ближайшие из которых находятся в Индийском океане, причём даже оба они, вместе взятые, по своей мощи уступают японской авиации, базирующейся на Сайпане и Гуаме, подумал Райан, впервые испытывая приступ ярости. Потребовалось достаточно длительное время, чтобы преодолеть сомнения в реальности происшедшего, напомнил он себе.

— Мне кажется, что мы не сможем успешно осуществить это, — закончил министр обороны.

Ни один из присутствующих в кабинете не осмелился оспорить эту точку зрения, а для взаимных обвинений они слишком устали. Президент Дарлинг поблагодарил всех за участие в совещании и направился в спальню, надеясь немного поспать перед утренней встречей с прессой. Он поднимался не на лифте, а по лестнице, под внимательными взглядами агентов Секретной службы. Жаль, что срок пребывания на посту президента заканчивается так бесславно. Несмотря на то что он никогда не стремился занять этот пост, Дарлинг сделал всё возможное для своего народа, и, если не считать нескольких последних дней, его усилия были достаточно успешными.

Рейс «Юнайтед» 747-400 совершил посадку в московском аэропорту Шереметьево, на тридцать минут опередив расписание. Попутный струйный поток над Атлантикой был особенно сильным. Первым по трапу спустился дипкурьер, которого стюард вежливо пропустил вперёд. Посланец Государственного департамента предъявил дипломатический паспорт пограничнику, и тот показал на стоящего рядом сотрудника посольства США. Дипломат пожал ему руку и повёл к выходу.

— Следуйте за мной. Нам обеспечили на этот раз почётный эскорт. — Сотрудник посольства улыбнулся при мысли о безумии ситуации.

— Я вас не знаю, — с подозрением заметил дипкурьер и замедлил шаг. При обычных обстоятельствах его дипломатический статус и дипломатический багаж обеспечивали ему неприкосновенность, но в этой поездке всё шло наперекосяк и вызывало сомнения.

— У вас с собой портативный компьютер — лэптоп. Он оклеен жёлтой лентой. Это единственное, что вы привезли в Москву, — сказал глава резидентуры ЦРУ в Москве, поэтому курьер и не мог знать его. — Пароль — «Паровой каток».

— Ясно. — Курьер кивнул, и они пошли дальше по огромному залу. У подъезда их ждал автомобиль — «стретч линкольн», личная машина посла США в России. Едва «линкольн» тронулся с места, его опередила машина сопровождения, которая тут же включила вращающийся синий фонарь на крыше и помчалась вперёд, разгоняя транспорт. Вся процедура показалась курьеру какой-то ошибкой. Гораздо лучше было бы ехать в автомобиле российского производства и не привлекать к себе внимания. Теперь у него возникла пара более серьёзных вопросов. Какого черта его так срочно вызвали из дома только ради того, чтобы доставить в Москву этот проклятый компьютер? Если все настолько секретно, то почему об этом знают русские? А если поручение такое важное и срочное, почему пришлось лететь гражданским рейсом? Курьер служил в Государственном департаменте уже много лет и знал, что глупо пытаться отыскать логику в действиях правительства. Да и вопросы он задавал себе лишь потому, что все ещё сохранил какой-то идеализм.

Поездка из аэропорта в Москву прошла как обычно, и скоро «линкольн» въехал в ворота посольства США на Садовом кольце, недалеко от реки. Войдя внутрь здания, оба направились в центр связи, где курьер открыл свой чемодан, вручил резиденту ЦРУ находившийся там компьютер и пошёл в свою комнату. Там он принял душ и лёг спать, ничуть не сомневаясь, что никогда не узнает ответов на интересующие его вопросы.

Завершающий этап работы был проделан русскими с поразительной быстротой. Телефонная линия в «Интерфаксе» вела далее в Службу внешней разведки, оттуда по военной системе оптической связи во Владивосток и по волоконно-оптическому кабелю, проложенному компанией «Ниппон телеграф энд телефон», к японскому острову Хонсю. У лэптопа был встроенный модем, который подсоединили к заново установленному каналу связи и включили. Закончив лихорадочную деятельность, все уселись в ожидании — типичное завершение этапа разведывательной операции.

Домой, в Перегрин Клифф, Райан вернулся в половине второго ночи. Ещё вечером он отпустил водителя своей машины, выделенного ему Службой гражданской администрации, и за рулём сидел его телохранитель, специальный агент Секретной службы Роббертон. Войдя в дом, Джек проводил его в комнату для гостей и лишь после этого пошёл в свою спальню. Кэти, разумеется, не спала.

— Джек, что происходит?

— Разве тебе завтра не нужно на работу? — попытался уклониться от ответа Райан. Он сделал ошибку, вернувшись домой, хотя это и было вызвано необходимостью. Прежде всего ему нужно переодеться. Кризис, угрожающий стране, плох сам по себе. Но если высокопоставленный сотрудник администрации. будет выглядеть неопрятным и усталым, пресса неминуемо заметит это и сделает выводы. Но, что ещё хуже, это станет очевидным для всех. Рядовой американец увидит помятую одежду и измученное лицо, все поймёт, а Джек знал ещё из начального курса обучения в офицерской школе в Куантико, что беспокойство офицеров сразу передаётся солдатам. Таким образом, он предпочёл потратить два часа на поездку в машине, вместо того чтобы провести их на диване у себя в кабинете.

Кэти потёрла глаза в темноте спальни.

— Утром у меня нет ничего важного. После обеда буду читать лекцию по лазерной хирургии глаза для иностранных специалистов.

— Откуда они приехали?

— Из Японии и с Тайваня. Мы продаём им лицензию на разработанную нами систему калибровки и… Что с тобой? — спросила она, увидев изменившееся выражение на лице мужа.

Это просто мания преследования, ничего больше, сказал себе Райан. Всего лишь совпадение. И всё-таки он без единого слова вышел из спальни. В гостевой комнате Роббертон уже почти разделся, его кобура с пистолетом висела на спинке кровати. На объяснения потребовалось всего несколько секунд, Роббертон тут же снял телефонную трубку и позвонил в Центр управления операциями Секретной службы, расположенный в двух кварталах от Белого дома. Райан даже не подозревал, что его жене тоже присвоено кодовое имя.

— «Хирургу», — ну что ж, это понятно, решил Райан, — завтра потребуется друг… в Джонсе Хопкинсе… да, конечно, вполне. Пока. — Роббертон повесил трубку. — Хороший агент, Андрэ Прайс. Незамужем, стройная, каштановые волосы, недавно принята в Секретную службу, восемь лет работала в полиции. Мне довелось служить с её отцом, когда я только поступил сюда. Спасибо, что предупредили, сэр.

— Увидимся в половине седьмого, Пол.

— Ясно. — Роббертон улёгся на кровать, демонстрируя несомненный талант засыпать, как только пожелает. Райан позавидовал ему.

— А сейчас что случилось? — Когда Джек вернулся в спальню, в голосе Кэролайн Райан звучала тревога. Он сел на кровать, чтобы объяснить ситуацию.

— Кэти, завтра в Хопкинсе тебя будут сопровождать. Её зовут Андрэ Прайс, агент Секретной службы. Она будет всюду следовать за тобой.

— Но почему?

— Кэти, мы столкнулись с рядом проблем. Японцы напали на корабли нашего военно-морского флота и захватили несколько принадлежащих нам островов. Ты не должна…