Динг не сводил взгляда с лица Ишии. Это было так забавно. Сначала замешательство, затем выражение переменилось, когда японец осознал смысл кодовой фразы, пронзившей его ум подобно смертельному удару рапиры. Взгляд Сасаки остановился на Кларке, затем он заметил устремлённые на его соотечественника глаза Динга.

Совершенно верно. Ты снова поступаешь в наше распоряжение, приятель, подумал Кларк.

— Видите ли, всё дело в контрасте, — объяснил служащий отдела по связям с общественностью. — Перед вами возникает образ привлекательной женщины, занимающейся чем-то — ну, свойственным женщинам, понимаете? И тут же наступает конец, вы видите, что эти женщины — проститутки, попавшие в…

— В тюрьму, — внезапно отрезвев, произнёс Ишии. — Они оказались в ловушке и вынуждены делать что-то. И тогда обстановка и вся картина становятся совсем не такими приятными.

— Да, конечно, — улыбнулся Кларк. — Теперь понимаю. Спасибо.

Дружеский поклон, выражающий благодарность за важный урок.

Черт побери, насколько искусно провёл все это мистер К, подумал Чавез. У этих шпионских занятий есть свои любопытные мгновения. Динг едва не почувствовал жалость к Ишии, однако, если этот глупый кретин уже однажды предал свою страну, нет смысла сейчас проливать слезы по поводу его судьбы. ЦРУ пользовалось простой аксиомой: «Однажды став шпионом, ты останешься им навсегда». Соответствующий афоризм у ФБР был даже более грубым, что представлялось странным: «Однажды став ублюдком, будешь всегда сидеть в дерьме».

— А это осуществимо? — спросил Мураками.

— Осуществимо? Да ведь это детская игра.

— Но последствия… — нерешительно произнёс бизнесмен. Идея Яматы казалась остроумной и многообещающей, однако…

— Последствия окажутся простыми. Ущерб, нанесённый их экономике, помешает им создать промышленность для выпуска товаров, заменяющих наши. Американские потребители оправятся после первоначального шока и, нуждаясь в товарах, которые не могут быть произведены их корпорациями, снова начнут покупать эти товары у нас. — Если Биничи рассчитывает выудить у меня всю правду, подумал Ямата, он наивнее, чем кажется.

— Думаю, ты ошибаешься. Ты недооцениваешь гнев, испытываемый американцами из-за этого неприятного происшествия. Кроме того, нужно принимать во внимание и политические обстоятельства…

— С Кого покончено. Такое решение уже принято, — холодно прервал его Ямата.

— Значит, Гото? — спросил Мураками. Вообще-то это не было вопросом. Он внимательно следил за политической жизнью своей страны.

— Разумеется.

Сердитый взмах руки.

— Гото — дурак. Он идёт туда, куда показывает его пенис. Я бы не доверил ему управлять фермой отца.

— То же самое можно сказать о любом из наших политических деятелей. Разве они действительно управляют нашей страной? Какие ещё качества требуются нам от нашего премьер-министра? — спросил Райзо с весёлой ухмылкой.

— У американцев тоже есть такой человек в правительстве, — мрачно заметил Мураками, наливая щедрую порцию виски «Чивас Ригэл» и пытаясь понять, что в действительности задумал Ямата. — Я никогда не встречался с ним, но, судя по слухам, это настоящая свинья с низменными инстинктами.

— Кто же он?

— Келти, вице-президент. И ты знаешь, их честный и преданный народу президент покрывает его.

Ямата откинулся на спинку кресла.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

Мураками посвятил его в подробности происходящего. Изрядное количество выпитого виски ничуть не повлияло на память японского бизнесмена, заметил Ямата. Что ж, Мураками, хотя и весьма осторожный человек и часто излишне щедр в своих деловых отношениях с иностранцами, принадлежит к числу равных, и пусть он, Ямата, нередко расходится с ним во мнениях, тем не менее он испытывает к нему искреннее уважение.

— Это интересно. Что собираются предпринять твои люди?

— Пока они попросили несколько дней, чтобы обдумать возможные шаги, — ответил Биничи, красноречиво приподняв брови.

— И ты полагаешься на американцев в таком важном деле? Лучшие из них — это ронин, иты знаешь моё мнение о худших… — Ямата-сан замолчал на несколько секунд, чтобы полнее обдумать полученную информацию. — Мой друг, если американцы могут предпринять действия, способные привести к падению кабинета Коги…

Мураками на мгновение склонил голову. Запах пива был неотступным. Подумать только, какова наглость этого уличного бродяги! Впрочем, а какова наглость их президента? Он собирается подорвать экономику Японии из-за собственного тщеславия и явно притворного гнева. И что послужило причиной? Всего лишь несчастный случай, вот и все. Разве компания, выпускающая автомобили, не выразила искреннего желания принять на себя ответственность за случившееся? Разве она не обещала позаботиться об уцелевших от несчастного случая?

— Ты предлагаешь большое и опасное дело, мой друг.

— Ещё опаснее бездействовать и не предпринимать ничего.

Мураками снова задумался.

— Что требуется от меня?

— Мне нужны все подробности о Келти и Дарлинге.

Для этого понадобилось всего несколько минут. Мураками позвонил по телефону, и информация тут же начала поступать по факсу, полностью защищённому от прослушивания, который находился в номере Яматы. Может быть, Райзо сумеет должным образом воспользоваться ею, подумал Мураками. Час спустя автомобиль отвёз бизнесмена в международный аэропорт Кеннеди, и там он поднялся на борт лайнера компании «Джал», который доставит его в Токио.

Вторым реактивным самолётом корпорации Яматы был ещё один «Гольфстрим» G-IV. Промышленник будет сейчас очень занят. Сначала он прилетит в Нью-Дели, затем, проведя там два часа, отправится дальше на восток.

— Похоже на смену курса, — заметил начальник оперативного управления флота. — Сначала мы думали, что они просто продолжают проводить лётные операции, но сейчас все их «птички» на палубе, и потому…

Адмирал Дюбро согласно кивнул, глядя на дисплей «Линк-11» в центре боевой информации авианосца. Данные поступали сюда с самолёта дальнего радиолокационного обнаружения Е-2С «хокай». Индийская эскадра двигалась на юг со скоростью восемнадцать узлов, выстроившись в виде овала. Авианосцы были окружены кораблями охранения, состоящими из крейсеров и ракетоносных эсминцев, а впереди двигался авангард из нескольких эскадренных миноносцев. Все радиолокационные установки действовали в активном режиме, и это было чем-то новым. Индийские боевые корабли одновременно сообщали о своём присутствии в этом районе и создавали вокруг себя «оболочку», сквозь которую никто не мог проникнуть, не подняв тревогу.

— Думаете, они ищут нас? — спросил адмирал.

— Хотя. бы потому, что теперь они могут заставить нас сосредоточить силы в том или другом оперативном районе океана. Мы можем располагаться к юго-западу от них или к юго-востоку, но, если они продолжат движение этим курсом, нам придётся выбрать лишь один из этих районов.

Может быть, они просто устали от нашего непрерывного наблюдения, подумал Дюбро. Их можно понять. У индийцев достаточно мощный флот и личный состав превосходно подготовлен за последние месяцы. Они только что провели бункеровку, и в их распоряжении достаточно топлива, чтобы отправиться… куда?

— Разведданные?

— Ничего нового относительно их намерений, — доложил капитан третьего ранга Харрисон. — Десантные корабли по-прежнему находятся в гавани. У нас нет сведений по поводу той бригады, которая вызвала столько беспокойства у J-2. За последние несколько дней нам не удалось получить чётких космических фотографий из-за плохой погоды.

— Черт бы побрал этих недоносков из разведки, — недовольно проворчал Дюбро. ЦРУ в такой степени зависело от наблюдений из космоса, что у всех создавалось впечатление, будто камеры способны видеть сквозь облака. От разведчиков требуется одно, подумал адмирал, — иметь несколько агентов в том районе, к которому мы проявляем интерес… Неужели я один догадываюсь об этом?