Оба расхохотались, и, поминутно подкалывая меня, и перебрасываясь шутками, добрались, наконец, до сути нашей беседы. Пока они балагурили, я успела пообщаться с Юной. Совершенно не представляла себе, до какой степени можно, и нужно ли, открываться Владиславу Эдуардовичу. Поэтому решила посоветоваться с ней, но никак не ожидала выволочки от своей всегда деликатной подруги.
- Сообразила, что натворила? – первое, что произнесла девушка, плюхаясь на кресло рядом со мной. – Не переживай, не заметит – обронила она, увидев мой косой взгляд в сторону увлеченно беседующих мужчин.
Да… классно я зацепила его на поле Планеты! С одной стороны, никто ничего не увидит – тонюсенький микроскопический канал. С другой – постоянно по чуть-чуть вливает силу. Прямо капельный полив какой-то. И зря все на меня наезжают. Не вернется к нему молодость, тем паче, детство. А вот здоровье станет, думаю, покрепче самых молодых.
- И что тут такого страшного? Ну здоровеньким станет, так отлично же! Вон уже на Веру заглядывается, старый пень.
- Кто бы говорил! – Юна хихикнула и тут же, всплеснув руками, натурально всхлипнула. – Ты что, так и не поняла ничего? Ты видишь канал связи?
- Конечно вижу – сердито вскинулась я – капельки-искорки катятся по нему, восстанавливают здоровье Владислава.
Девушка удрученно помотала головой.
- Маша, ты хочешь знать, что это за капельки?
- Конечно хочу, расскажи.
- Ну, насилу дошло – выдохнула она – не могу я ни сделать, ни сказать, ни научить, пока ты сама не захочешь этого. Неужели так сложно понять? Ладно, ближе к теме. Каждая крохотная, чаще всего невидимая, капелька – это энергия одной человеческой жизни, собранной им за много лет. Чем ярче и крупнее она, тем более талантливым и способным был ее носитель. Сейчас ты тратишь их бессчетное количество, выкачивая из поля Планеты. Это ее ресурс, ее резерв, созданный за миллионы лет, пробудивший ее сознание и поддерживающий его.
Я испуганно вскинулась, представив масштаб урона от моей маленькой безобидной на первый взгляд проделки.
- Юна, миленькая, подскажи, как вернуть? Ой, что я наделала! И что теперь будет?
- Успокойся, ничего страшного не произошло. Для Планеты это не та потеря, о которой стоит говорить. И вернуть, конечно, уже ничего не вернешь. И отсечь канал нельзя, пока процесс не завершен. Быть теперь Владиславу супер-здоровеньким. Тут уж ничего не поделаешь. Только на будущее хорошо запомни. Это тебе урок, надеюсь, на всю жизнь. Со мной ты можешь как возродить связь человечества с планетой, так и опустошить ее. Думай, прежде чем распоряжаться ресурсами Планеты
- Я же не хотела, я не знала… – я уже ревела в три ручья, всхлипывая и прижимая ладони к горящим от стыда щекам.
- Не хотела она… не знала… – сердито передразнила меня подруга – а учиться когда будем?
- Когда? – уставилась я на нее.
- Так… – угрожающе привстала девушка – смотри пункт первый… что там у нас?
- Что? – тупо повторила я за ней.
- Маша, что с тобой происходит? Ты совсем перестала головой работать. Скажи, кто ты? Кто я? Какие способности в тебе лелеет Иван?
- Проводник… ты моя подруга, помощница… быстрая связь… контакт с Планетой… Все! Ясно! – Я вскочила и забегала кругами. – Ты, то есть я через тебя могу распоряжаться ресурсами планеты. А ты сама - нет. Ты можешь меня обучать? Я хочу научиться не хватать спонтанно, а знать, что и для чего делаю, чем это аукнется нам всем позже, и вообще… – я неопределенно помахала руками –хочу учиться!
- Ну надо же! Не прошло и года… хотя год-то уж точно прошел – ехидству моей подруженьки сегодня не было предела – долблю, долблю в эту тупую голову…
- Хватит! – вскипела уже я – поняла я все! Составишь посильный план и график занятий?
- И непосильный тоже – усмехнулась она – а теперь о Владиславе. Что думаешь ему открыть?
- Может не стоит расширять круг посвященных, так сказать? Только как ему представить все это?
- Да проще простого. Не знаю, накатило, что делала, понятия не имею. А может и ничего не делала… Находит де мол, иногда сон, иногда вот так. Расскажи, что знаешь о том, что процесс будет идти, пока окончательно не восстановит здоровье. Откуда знаешь? А понятия не имеешь, вот так кажется, и все тут.
- Думаешь, прокатит?
- А какая разница? Болтать он не будет, не в его интересах. Да и не замечен в непорядочности. Старой закалки ученый. А что выздоровел, так, может он ледяной водой начал обливаться. Второй Порфирий на нашу голову! Кстати, не вздумай посоветовать ему эту отмазку. Придумайте что-нибудь попроще. А то загубите последователей – Юна долго хихикала, вспоминая что-то свое.
Я смотрела не нее и думала, что уже и сама воспринимаю ее как живую девушку, и характер у нее уже такой колючий становится, и ехидства хоть отбавляй. И все это я? Нет, не верится. Зачем бы я себе такую колючку в подружки выбирала?
- Ну-ну – прокомментировала девушка мой внутренний монолог и, как в самом начале нашего знакомства, просто исчезла.
* * *
Глава 22. ч.8
Отключившись от беседы с Юной, я с удивлением осознала, что оба собеседника, до того увлеченно общавшихся между собой, с любопытством смотрят на меня.
- Что? – не поняла я.
- Да ты уже полчаса сидишь и смотришь в одну точку.
Ну подруженька, ну погоди! Это типа демонстрация «накатило»? А как же предупредить, что время включено? Ведь уже давненько общаемся вне нашего времени, особенно на людях. Отомстила, вредина.
- У тебя что, заранее все спланировано было? Знала, что я выберу? – мысленно возмутилась я.
- Ну-у… не совсем чтобы… у меня много разных заготовок, какая-нибудь подошла бы – снизошла она до ответа.
Я только покачала головой в ответ и переключилась на мужчин. Тяжело вздохнула и начала пересказывать Владиславу заготовленную байку. Он чуть иронично улыбался, чувствовал, что где-то подвираю, но в то же время своими глазами видел мое «выпадение» из реальности, и в последующее продолжение оздоровительного процесса поверил целиком и полностью. Результат, как говорится, налицо. Но, как умный человек, настаивать на полной откровенности не стал.
Что до «легенды» для окружающих, то ничего нового тут придумать не смогли. Так и остановились на якобы «оздоровительных» комплексах, тем более, что процесс идет постепенно. А может или не может такое быть, пусть исследуют. Сейчас этих методик пруд пруди. Пусть отыщут тот вариант и ту последовательность, которая привела к таким поразительным результатам. Владиславу Эдуардовичу, конечно, придется покорпеть в сети, хоть познакомиться с некоторыми из них. А там… ну бессистемно пробовал, ну смешивал, ну так не химический же состав изобретал, а так, уже без всякой надежды что-то пытался делать. Фиксация процесса? Записи? Какие могут быть записи? Тут от отчаяния и мочу начнешь пить, есть же и такие абсурдные методики. Вот и пусть разбираются. А что до анализов и проверок, то он за последнее десятилетие столько этих процедур прошел, на десяток жизней хватит. Одной больше, одной меньше, не страшно.
На том и остановились.
С Данилычем вообще не видели никаких проблем. Поседел в один миг, стресс пережил. Обратный процесс произошел, так тоже очередной стресс – у меня же потоки пропали – его мечты и надежды рухнули. А уж как отразилось на внешности – он за то не ответчик.
Шито все белыми нитками, но доказать и проверить обратное невозможно. На том и порешили. Владислав гостил у нас еще два дня, расслабился, посвежел, отъелся. А с его отъездом вновь испеченная наставница почище цербера вцепилась в меня, не давая продыха.
* * *
После очередной изнурительной тренировки, от которой, казалось, закипали мозги, я тихо блаженствовала в одиночестве, предаваясь своему любимому занятию – размышлениям на тему, на любую тему, которая на этот момент засела в голове. А там у меня стоит большой-большой вопрос – чего же я хочу от жизни? От этой жизни. В прошлой-то и вопросов не было, потихоньку дожить, не обременяя никого. Так и получилось, ушла тихо-мирно. Пока боролась здесь за место под солнцем, прошлое отступило, ушло, только отголосками иногда цепляет, и все реже. Словно сон растворяется, уплывает. Еще немного, и вовсе не вспомню, кем была, когда была, зачем была. Как знать, может все мы так помним-забываем, просто, у каждого из нас свой порог установлен для принятия новой жизни? А я как-то выбилась из графика?
