Время шло, уже пришла в себя Лида и, боязливо выглядывая из кухни, пыталась рассмотреть, что там происходит с ее мальчиком. Тихонько подходила к двери Ольга и быстро отошла, когда я отмахнула ей рукой. Теперь можно быть спокойной, уж она никого больше не подпустит.

И только далеко за полдень, часам к четырем, Данилыч повернулся и утомленно опустил голову потирая глаза ладонью. Досталось ему за эти два дня.

-   Все   –   устало проронил он, нашел глазами Лиду и кивнул, подзывая   –   пусть поспит. Все будет хорошо. Поначалу не меняйте ничего, пусть все идет, как шло. Месяца за два он адаптируется, он у вас очень способный мальчик.

Лида стояла, закусив ладонь зубами, чтобы не разрыдаться в голос, по лицу градом катились слезы. Она еще не понимала, что произошло сейчас, на ее глазах, но уже была благодарна этому человеку, который столько времени и сил отдал ее ребенку, который у большинства людей вызывал лишь брезгливую жалость. Данилыч поднялся, привлек ее к себе и легонько погладил по спине.

-   Что ж ты, Машенька, не следишь… так и до нервного срыва можно девушку довести   –   незатейливо пошутил он, усаживая Лиду рядом с сыном   –   можете подержать его за руку, ему так лучше будет.

Лида подняла благодарный взгляд, несмело улыбнулась и кивнула головой, осторожно взяв руку мальчика в свои ладони и пытливо всматриваясь в родное личико.

Оставив Лиду наедине с сыном, мы опять направились на пляж. Здесь уже было пусто, только наша компашка сидела под большим зонтом и шепотом переговаривалась. Ванька спал прямо на покрывале, свободно раскинув руки и тихонько посапывая. Похоже, мы всю семью оставили без обеда. Но оно того стоило! Насколько я поняла, мальчик теперь абсолютно здоров.

Заслышав скрип песка, все дружно подняли головы, но Данилыч отрицательно покачал головой.

-   Придется еще подождать часик, пусть поспит. Потерпите уж   –   он виновато развел руками   –   не стоит его сейчас трогать.

Алексей поднялся на ноги и хлопнул мужчину по плечу.

-   Да что ты! Конечно пусть спит. Спасибо тебе   –   и обернулся к остальным   –  слишком голодные есть? Я сейчас принесу что-нибудь из кафе, кто будет?

Дружно поднятые руки сказали лучше всяких слов. Усмехнувшись, Алексей развернулся, и пошел в сторону общепитовской точки. Не уверена, что там можно что-то съедобное раздобыть, но пусть попытается. Хотя бы воду принесет, пить хочется нестерпимо.

-   Иван Данилович, присаживайтесь   –   сдвинулась Ольга   –   отдохните.

-   Чуть позже   –   улыбнулся Данилыч   –   я, пожалуй, поплаваю, ответил он, стягивая майку.

-   Я тоже   –   вскочила я.

-   И я!   –   присоединился Митька.

Ух! Какое наслаждение… минуты через две после погружения, когда первый, готовый сорваться визг, остановлен, и замершая на полу-вздохе грудь наконец нашла в себе силы опуститься и выдохнуть воздух. Все же холодновата еще вода, градусов девятнадцать-двадцать. Но тело быстро подстраивается, и вот уже все прекрасно, и вода замечательно освежает, и мы наперегонки плывем в море.

Долго блаженствовать нам не дали, вернулся Алексей с едой. Данилыч, недолго думая, выловил нас обоих из воды, прихватив с двух сторон по штуке. Подрыгав для порядка ногами, я спокойно доехала до места, не запачкав ног в мокром песке и приземлилась прямо возле потягивающегося Ваньки. На удивление, Алексей принес не только шашлыки, но и отварную курицу в пакете для мелкоты. Нечего и говорить, уговаривать никого не пришлось.

* * *

Тонкая почти девичья фигурка Лиды, держащей за руку сына, показалась на пороге дома вскоре после того, как мы закончили свой перекус и сонно отмахивались от взявшихся неизвестно откуда мошек. Я понимаю, в лесу, в траве… а на пляже среди песка что они делают? Мысли тоже проплывали лениво, выхватывая всякую ерунду, не задерживаясь и не требуя усилий.

Взгляды всех нас постепенно сфокусировались на появившихся из дома Лидии и Валере, и расслабленное сонное выражение лиц уступило место надежде и сдержанному ожиданию. Залитые вечерним светом фигуры женщины и мальчика казались выточенными статуэтками, окруженными сиянием солнечных лучей. А учитывая то, что Валера даже матери никогда не позволял брать себя за руку, поза их выглядела очень символично.

Лида медленно, словно по подиуму, шла к нам, гордо распрямив плечи и глядя прямо перед собой. Сколько же пришлось выстрадать этой молодой женщине за прошедший десяток лет, если лишь слабый лучик надежды и один маленький шажок в отношениях с сыном смог придать ей новые силы для дальнейшей борьбы?

Мальчик шел скованной дерганной походкой, но не чурался рук матери, напротив, старался держаться к ней поближе, и это уже была победа.

-   Валерка-а-ааа   –   не выдержал Митька и понесся навстречу   –   Лида вздрогнула и испуганно посмотрела на сына, сжав его ладонь.

-   Мама, мне больно…

-   Что? Что ты сказал?   –   Женщина упала на колени, взяв в ладони лицо мальчика и вглядываясь ему в глаза, не веря своим ушам.

Не дав ответить, Митька как вихрь налетел на друга, тормоша его и разворачивая в разные стороны. Потом перехватил руку мальчика и потянул его дальше, подтаскивая к нам поближе. Лида осторожно шагала следом, встревоженно наблюдая за мальчишками, готовая в любую секунду броситься на выручку своему ребенку.

Данилыч одобрительно улыбался, помогая Ваньке встать на ноги и обрести равновесие, чтобы тут же, сделав пару шагов навстречу мальчикам, снова шлепнуться на попу. Конечно, кому же, кроме несмышленыша Ваньки наводить мосты с замкнутым, стесняющимся новичком, который пока еще с большим трудом может соотносить свой внутренний мир с реальностью. Валера чувствовал, признавал по ощущениям всех находящихся здесь людей, но в лицо не мог узнать никого, кроме одной малышки, Маши, кинувшейся на помощь карапузу.

-   Ну что же ты, Ванечка! Ходить разучился? Пойдем-ка знакомиться   –   приговаривала я, поднимая малыша на ноги и подводя к ребятам   –   вот… это Валера, наш друг. Представляешь, он с дельфинчиками умеет разговаривать! Ты видел дельфинчиков? Конечно, они такие красивые…

-  Не умею разговаривать. Я только слушаю их.   –   Медленно и неуверенно  поправил мальчик, застенчиво глядя на детей.

Взрослые потихоньку рассосались кто куда, предоставив терапию по адаптации Валеры нашей детской компании, справедливо рассудив, что это лучшее, что можно сейчас сделать.

Глава 14. ч.1

Последние полчаса, когда уже был накрыт стол, и делать было совершенно нечего, мы с нетерпением поджидали Сан-Саныча. Услышав шум подъехавшего такси, все дружно выскочили наружу. Лишь Маргарита сохраняла полное спокойствие. Да и что ей этот молодой незнакомый мальчишка-доктор! Сколько она их перевидала за свою жизнь.

Ох уж мне этот непременный ритуал у мужиков   –   обязательное взаимное пожатие рук. А тут еще и незнакомы ни дед, ни Данилыч. Пока они расшаркивались, мы с Митькой в нетерпении переминались с ноги на ногу, выглядывая из-за их спин. Ольга в Ванькой на руках стояла на крыльце, нацепив улыбку воспитателя старшей группы, наблюдающей за детьми.

Ну вот, наконец, и до нас дошла очередь. Мужчины расступились и нетерпеливо блуждающий взляд Сан-Саныча остановился на мне. Шагнув ближе, он опустил сумку с вещами на землю и присел перед нами, недоверчиво переводя взгляд с меня на Митю и обратно. В общем-то, учитывая мой высокий рост, и наоборот мелкий Митькин, разница между нами была уже не столь ощутима. Я с улыбкой вспомнила свои слова при первой встрече с мальчиком:   –   «я быстро расту».

-   Маша?!   –   в это короткое восклицание ему удалось вложить и явное неверие в происходящее, и слабую надежду на чудо, и откровенное любопытство исследователя, и еще целую гамму чувств, борющихся в его душе.

Я с самой радостной улыбкой, которую смогла изобразить, смотрела на него и пыталась решить, делать ли вид, что я его не знаю? Или вдруг «вспомнить»? Или все же сделать это не при всем честном народе? Да, пожалуй, так будет лучше всего, решила я для себя.