Много позже он понял, что уже тогда чувствовал, но не смог бы объяснить, если бы у него кто спросил. Что сломать, порвать, выбросить что-то, это как украсть у незнакомого человека, сделавшего вещь, кусочек его жизни и выбросить на помойку. И с этим чувством он прожил всю свою дальнейшую жизнь, пытаясь привить подопечным осознание драгоценности жизни в любых ее проявлениях.
* * *
- Андрюха, пойдем быстрей, там комиссия приехала, всем в зал надо – нетерпеливым шепотом сообщал Ванька засевшему в кустах мальчишке.
- Отстань – отмахнулся Андрей – не пойду!
- Не будешь же ты всю жизнь здесь сидеть. Все равно придется рассказать. – Ваня присел рядом, сокрушенно глядя на друга.
Мальчишка захлюпал носом, собираясь разреветься. Ваня обнял его за плечи и притянул голову к своему плечу.
- Ну… Не плачь… Пойдем, Нина Ильинична велела тебя привести.
Размазывая слезы, первоклассник Андрюша выполз из своего убежища и поплелся за Ваней, больше всего мечтая о том, чтобы его оплошность не заметили, или уж заметили, но не сейчас, потом… Он же не хотел ничего плохого. Просто ему было интересно, как материки на глобусе будут выглядеть, если он будет стоять не наклонно, а вертикально… и покрутить… и посмотреть, что сверху…
В актовом зале, как учителя называли большую комнату, очень похожую на их класс, только без парт в два ряда, творилось что-то непонятное. Ваня думал, что всех сейчас заставят раздеться и будут осматривать, как парней перед армией. Он видел весной, как работала комиссия. Подсматривали с мальчишками в неплотно закрытые шторы.
Но сейчас их учительница по одному подводила детей к сидящему за столом крепкому мужчине с пронзительными глазами. Который бегло оглядывал каждого цепким прилипчивым взглядом, некоторым задавал один-два вопроса, пристально глядя в глаза, и отпускал.
Когда дошла очередь до наших мальчишек, Андрюша, взвинченный виной перед учительницей и ожидающий наказания, устроил настоящую истерику, вырываясь и вопя, что без Вани не пойдет к этому страшному дядьке. Мужчина пристально смотрел на него несколько минут, потом разрешил подойти вместе.
- Ну, и что тебя так испугало? – спокойно спросил он мальчика, когда они робко подошли ближе.
Андрей не менее пристально смотрел в лицо инспектора и не видел ничего, кроме черных затягивающих глаз.
- Не-е-е-т! – закричал он в какой-то момент и упал на пол.
* * *
Владислав Эдуардович, отправляясь в поездку по сибирской глубинке, не очень рассчитывал найти что-нибудь стоящее, хотя некоторые надежды оставались. К большому сожалению, он оказался прав. Проехав десятки сел, он до сих пор не выявил ни одного ребенка со способностями, обещающими в будущем вырасти в более-менее сильного специалиста. А ведь он не молодеет, и ему необходимы помощники. Сопутствующие таланты также приветствовались, хоть и мало интересовали его лично, но и они не очень щедро падали ему в руки.
И вот неожиданная удача! Мальчик, совсем еще малыш, смог вырваться из-под его воли! Это невероятно! До сих пор он еще не встретил ни одного, человека, способного противостоять его внушению. Встречались, конечно, люди, вообще не поддающиеся никакому воздействию, но это другая категория. Здесь же, малыш пошел на контакт, и все было как обычно, но вдруг неосознанно выставил такой мощный заслон, что самому Владиславу Эдуардовичу пришлось срочно отступить, чтобы не причинить вреда ребенку. Жаль, его старший друг, оказался без капли способностей. А малыш сильно привязан к мальчику, видно, что непросто будет их разлучить.
В этот же день состоялся разговор с матерью Андрея. Как и ожидалось, она была рада определить сына в школу-интернат. Тогда еще не закрепилось за ними такого пугающего созвучия, как детдом. В интернаты определялись дети, которым было или слишком далеко добираться до школы, или у родителей был сложный график работы, не позволяющий постоянно присматривать за ребенком, или по иным причинам. Как и круглосуточные детские сады, школы-интернаты были широко распространены и воспринимались вполне положительно. Само-собой, что определение ребенка в школу для особо одаренных, поднимало статус матери в глазах соседей.
Но вот беда, малыш никак не соглашался ехать без друга Вани. Никакие посулы и уговоры не помогали, ребенок рыдал весь вечер и крепко держался за соседа, поднимая градус воплей на немыслимую высоту, как только его пытались оторвать от него.
Владислав Эдуардович прекрасно понимал, что он не может упустить такой шанс, но силком увезенный ребенок мог и не смириться с подобным поворотом, что грозило непредсказуемыми последствиями. Поэтому, скрепя сердце, он пошел на то, чтобы принять в интернат и Ваню, предварительно обсудив вопрос с руководством школы, а затем и с родителями мальчика.
Так, еще в раннем возрасте, друзья были вырваны из семей, куда уже не суждено было вернуться ни одному, ни другому.
* * *
Глава 17. ч.2
- Иван, ты должен мне дать данные на эту девочку. – Андрей упрямо сжал зубы, нависая над столом и комкая в руках лист бумаги с приказом о назначении.
- Это почему? – Иван Данилович сидел за столом, откинувшись на спинку кресла и в задумчивости легонько постукивал карандашом по крышке стола.
Андрей нервно разгладил смятую прежде бумагу и сунул ее Данилычу под нос.
- Ты это читал?! – «Обязан предоставить данные на всех сотрудников, учеников и других детей, находящихся под наблюдением Центра».
- Читал, и что? – Спокойно спросил мужчина, широко зевнул и потянулся до хруста в костях, закладывая руки за голову. – Совсем нет времени выспаться. Не мог ты со своей инспекцией приехать на полгодика позже.
- Как что? Ты издеваешься? – Взвился Андрей. – А если я напишу в отчете, что ты отказался предоставить информацию?
- Так разве ж я отказываюсь, вон, полный список – Данилыч еще раз зевнул, широко, звучно, до слез в глазах, едва не вывихнув челюсть – все, дорогой, не могу больше, уже третьи сутки без сна. – Он устало поднялся с кресла, обогнул стол и прихватил Андрея под руку, выводя из кабинета.
Тот дернул рукой, освобождаясь из захвата, но вынужден был пойти следом за выходящим владельцем кабинета.
- Но ведь там нет данных Марии! – Чуть не в крик возмутился он.
Данилыч остановился, обернувшись, в упор посмотрел на разъяренного коллегу и пожал плечами.
- Мария не является лицом, наблюдаемым нашим Центром. Твои требования безосновательны, и ты понимаешь это. – Он опять устало вздохнул, пристально вглядываясь в лицо бывшего друга. – Зачем? Андрей, зачем? Тебе мало Кати? Остановись, ты и так слишком далеко зашел.
- Я же все равно ее найду! Ты знаешь, я не отступлюсь. Не думаю, что это так сложно. Только тогда ты ее вовсе не получишь, ты понимаешь это? – Зло выплюнул Андрей, взбешенный очередным отказом. Развернулся и быстро пошел в противоположную сторону.
- Что ж… попробуй. Боюсь, на сей раз не по зубам рыбка. – Иван Данилович еще некоторое время стоял в задумчивости, словно забыл куда и зачем шел. Потом качнул головой и добавил вслед, хотя никого уже не было – но крови попить можешь.
* * *
День рождения Мити в этом году мы встречали в детской компании – я, Митя, Валера и, уже вполне освоивший передвижение на двух ногах, Ванька. Алексей с Ольгой были заняты на открытии центра, а дед с Маргаритой решили не мешать нам развлекаться без взрослых.
Митька приехал еще накануне. Дед специально ездил за ним в школу и убедил директора отпустить его на целую неделю, уверив, что сам присмотрит, чтобы мальчик выполнил все положенные на эту неделю задания. Счастью нашему не было предела. Казалось, все стало как прежде. За неделю мы снова облазили весь участок, познакомили Валеру со всеми его уголками. А сегодня, в последний день перед отъездом, мы решили провести у нашего озера-аквариума. Валера, как и Митя, влюбился в него сразу и бесповоротно. Поэтому, с огромным удовольствием находился здесь и наблюдал за слаженными действиями Мити и Вани, развлекающимися с рыбками. Эти трое вполне нашли общий язык, а мне доставляло удовольствие наблюдать за ними.
