— Послушайте, Мьетт, скажите откровенно, в чем тут дело?

Деода, казалось, смутился.

— Боюсь, что дело на улице Круа-де-Пьер только начинается, в особенности, если никто не вмешается. Нам крупно не повезло!

— О каком везении вы говорите?

Деода поднял на журналиста взгляд побитой собаки.

— Я опасаюсь, что мне придется вернуться в коллеж, и что я слишком рано решил поднять шум. Я понял, мсье Арван, что никогда не смогу изложить на бумаге все, что мне нужно сказать… Это моя беда! Мои преподаватели вложили в меня знание стиля и грамматики, а Деода Мьетт даже не смог воспользоваться дверью!

— Хватит болтать ерунду! — сердито приказал Арван. — Скажите мне все, что вы должны были сейчас сказать, а я возьму на себя все остальное.

В глазах юноши вспыхнул свет надежды.

— Я надеюсь, что ОН больше не смотрит в слуховое окно, и что ОН решил, что мы — простые прохожие, которые сейчас пойдут дальше, — пробормотал Деода.

— ОН? О ком вы говорите?

— Но, разумеется, об убийце, черт возьми!

Арван почувствовавший в очередной раз растерянность, опустил голову, окончательно отказавшись от надежды что-либо понять в происходящем.

Деода жестом позвал его укрыться за живой изгородью из карликовых елочек, более или менее защитившей их от посторонних взглядов.

— Вы видите эту небольшую башенку на крыше здания напротив? Этот дом относится к соседней улице, параллельной этой, и я знаю, что в нем живет майор Баргус.

— Сумасшедший Баргус? — воскликнул Арван.

— Он сумасшедший? — с удивлением повторил Деода. — Это вполне возможно, во всяком случае, он большой мастер метать копье! Ах, если бы только я мог изложить все на бумаге… Но я не способен на это! Ладно, не важно, вы сделаете это за меня, если захотите.

Он с подозрением присмотрелся к башенке и с удовлетворением пробурчал что-то, увидев, что круглое слуховое окно закрыто ставней.

Потом он начал свой рассказ:

— Вчера я проходил этим сквером и рассматривал деревья… Должен сказать вам, что я очень люблю деревья. Мой взгляд упал на вяз, который вы можете видеть отсюда, и я увидел на стволе след от удара. Меня всегда возмущает, когда я вижу, как какой-то хулиган портит деревья. Я решил замазать рану на стволе. Зачерпнув немного глины, я подошел к дереву и увидел, что в дыре застряли частички ткани. Я вытащил их, так как они только помешали бы заживлению раны; в надрезе оказалось несколько волокон тонкой белой ткани, несколько шерстинок и, наконец, несколько кусочков тонкой резиновой пленки.

Внезапно я понял, что здесь случилось: это был след от тяжелого копья, брошенного откуда-то сверху.

Оглядевшись, я понял, что копье могло быть брошено только с башенки, о которой я вам говорил.

Когда я рассмотрел обрывки ткани, то с ужасом заметил, что они были выпачканы в крови.

Я подумал, что человек был просто пришпилен к дереву большим копьем, брошенным уверенной рукой, и с копьем в дыру в стволе попали частицы разных тканей, принадлежавших одежде, в которую был одет человек.

Удар жертве был нанесен в спину, потому что среди волокон на дне отверстия я разглядел несколько голубых ниток, очевидно, принадлежавших галстуку. Но ведь галстук не носят на спине, не так ли? Очевидно, несчастный был буквально прибит копьем к дереву, прижатый к нему грудью.

Судя по всему, он погиб мгновенно, так как след от копья находился примерно на высоте сердца взрослого мужчины среднего роста. Я догадывался, где находился убийца: очевидно, он жил в доме с башенкой. Об убитом я тоже знал некоторые подробности: он был в тонком плаще, на нем была надета шерстяная куртка, рубашка из тонкой белой ткани и шелковый синий галстук.

Где же находилось тело?

Пройдя по улице Круа-де-Пьер я ничего подозрительного не заметил.

Сегодня утром, опять проходя этой улицей, я обратил внимание, что одно из объявлений было сорвано. Кто мог посетить эту развалину, в которую давно никто не заглядывал? И почему было сорвано объявление? Разумеется, только для того, чтобы никто не стал заглядывать в этот дом!

Деода перевел дух и взволнованно продолжил:

— Очевидно, что этот прием мог быть рассчитан лишь на очень короткий срок; убийце нужно было, чтобы никто не зашел в дом лишь в самое ближайшее время. Это сделал тот, кто должен был на время спрятать тело в этом здании!

И он закончил:

— Тело человека в плаще и в синем шелковом галстуке, убитого ударом копья в спину, находится в этом доме на улице Круа-де-Пьер.

Расследование полностью подтвердило выводы Деода Мьетта. Тело несчастного было обнаружено в подвале, куда его затащил убийца, безумный майор Баргус.

Убийца избежал суда, так как его поместили в психиатрическую лечебницу.

Но Деода не смог стать автором сенсационных статей, из-за которых в течении целой недели прохожие вырывали номера газеты из рук уличных продавцов.

Опечаленный, он вернулся в коллеж Сен-Грегуар, когда у него закончились каникулы.

Сейчас он трудится над томами классиков.

Когда Арван проходил коммунальным сквером Четырех Дубов, он заметил Деода Мьетта, сидевшего на скамье и увлеченно наблюдавшего за стайкой дерущихся воробьев. Он рассмеялся:

— Драка воробьев вряд ли может заинтересовать репортера, даже будущего!

Юноша поприветствовал Арвана и ответил:

— Я наблюдаю не за воробьями, а за лавкой Самюэля Кадиша, где продаются картины и предметы антиквариата.

Арван удивленно посмотрел на юношу: лавка, о которой шла речь, находилась на противоположной стороне сквера, и Деода сидел к ней спиной. Об этом он не преминул заметить Деода.

Деода покачал головой и показал газетчику свою шляпу, которой он только что обмахивался.

— Я пристроил внутри своей шляпы зеркальце, — объяснил он.

Заинтересованный необычным приемом, Арван присмотрелся к шляпе и увидел, что в зеркальце хорошо видна лавка Кадиша со всеми деталями.

— Очередное дело? — улыбнулся он.

Деода печально пожал своими тощими плечами.

— Это было бы возможно, мсье Арван, если бы я умел писать. Но это занятие не для меня — у меня ничего не получается и, возможно, никогда не получится…

— Дайте мне материал, если он того заслуживает, — ответил начальник отдела информации газеты «Сиз Ер», — а с остальным мы как-нибудь разберемся.

— Ах, — ответил Деода Мьетт, — видите ли, я сейчас немного тренируюсь, чтобы не утратить полностью способность к разумным логическим рассуждениям. Но ничего сенсационного у меня нет… Должен сказать, что у меня вообще ничего нет… — И добавил, подумав: — Ничего нет пока…

— Вы странное существо, — сказал Арван, — и мне хотелось бы знать, к чему сейчас прилагаются ваши ментальные усилия.

Деода серьезно кивнул, не отрывая взгляда от небольшого зеркальца.

— Вы знакомы с господином Кадиша? — спросил он.

— Вы имеете в виду антиквара, живущего в доме напротив, то есть в том, к которому вы сейчас повернулись спиной? Да, немного знаком… Но я не могу особенно радоваться этому знакомству, так как он недавно всучил мне поддельного Коро, и обставил дело так, что я даже не смог вернуть деньги.

Юноша довольно улыбнулся.

— Да, господин Кадиша умеет ловко проворачивать свои делишки, — согласился он. — И делает это одинаково ловко, чем бы он не занимался. Думаю, он никогда не изменится, разве что я…

Он оборвал фразу и задумался.

— Скажите, Мьетт, почему вы всегда говорите загадками? — спросил юношу Арван. — И что вам нужно от такой старой хитрой обезьяны, как Самюэль Кадиша?

— Что мне нужно от него? Абсолютно ничего, мсье Арван. Я просто наблюдаю за его лавчонкой, чтобы понять, справедливо ли то, что я о нем думаю, и завершится ли история именно таким образом, как я представляю.

— И в чем смысл вашей новой теоремы, наш великий математик Деода?