Скорее из-за некоего необъяснимого влечения, а не желания, я подошла ближе, и тогда начали происходить вещи, вселяющие ужас и восторг одновременно. Моё тело перестало отбрасывать тень. Из приоткрытого рта стало выползать нечто жуткое, чёрное и клубящееся, как дым. Оно медленно растекалось по туловищу, пока не заключило его в кокон. От материи потянулись вверх нити. Переплетаясь, они начали напоминать мне клубок змей. «Соединись со мной. Мы станем единым целым, и ты познаешь гораздо большее», — звучал манящий голос, разгоняющий сомнения.

Я сделала шаг, потом второй. Шар начал увеличиваться в размерах, и мне стало слегка не по себе. «Ближе. Я — часть твоей сути. Ты забыла, но вспомнишь». Мой инстинкт самосохранения, отсалютовав, скрылся бесследно, предположив, что будет сейчас лишним. Без вмешательства предостерегающих мыслей я подошла вплотную к объекту, теперь уже вызывавшему у меня неподдельный интерес. Он взорвался тысячами мельчайших лоскутков, и мне пришлось зажмуриться. Когда я решилась взглянуть на мир вновь, он предстал передо мной совершенно в ином свете.

Точнее тот факт, что природа так же утопала в серости, остался. Но в остальном всё изменилось. Словно через лобовое стекло с размытыми на нём каплями воды, я смотрела на испещрённую глубокими трещинами и ямами бесплодную землю. В поле зрения не росло ни сухого деревца, ни кустика, ни даже жалкой травинки. Над мёртвой равниной, вдалеке возвышались скалы, пронзавшие острыми пиками чёрный небосвод. Мне стало жутко, когда я посмотрела в необъятную бездну над головой. Воображение настойчиво начало подкидывать картинки, где из этой бездонной пасти вылезает невиданный монстр и, не думая, пожирает меня. Даже показалось, что сейчас там проплыло что-то огромное и бесформенное. Объял ужас, когда я отчётливо увидела, как это «что-то» развернуло свой длинный хвост и ускользнуло из поля зрения.

«Где же я? Что это за проклятое место?» — произнесла вслух. Но в гробовой тишине не услышала собственного голоса. — «Что происходит?! Почему…» — в этот момент я поняла, что не вижу своих рук, ног, и совершенно не чувствую тела, как такового. — «Нет! Такого точно не бывает! Что со мной?! Неужели я уме…?» — но мои тёмные предположения остались недосказанными.

«Ты жива, Евангелика, — вернулся тот же шёпот, — усмири свои буйные мысли, и тогда узнаешь всё, что тебе следует знать». Я начала успокаиваться. В конце концов, у меня нет другого выбора, кроме как слушать. Даже если голос врёт, и я давно на том свете. Или, потеряв рассудок, вижу галлюцинации. «Говори», — скорее приказала, чем попросила.

«Всевидящая тьма — не миф. Твой разум перешёл в тень, когда она слилась с астральным телом в единое целое. Теперь ты — тень, и можешь перемещаться в другие миры. Для этой оболочки не существует границ. Но начинать странствия ты всегда будешь отсюда. Кхар'зоккс — обитель теней и духов. Ещё он является для них перепутьем между мирами».

«Хоть что-то стало понятно», — я почувствовала облегчение.

«Одной из твоих важнейших способностей в этом облике…», — голос поглотил раскатистый гул, который, казалось, сотряс даже скалы. «Ты с-снова вернулас-сь, дитя огня. Приди ко мне. Предс-стань перед влас-стелином Кхар'з-зоккс-са».

Я поползла на зов безвольной чёрной тряпицей, которую кто-то тянет к себе с большой силой. Попытки не поддаваться чужому влиянию на собственную волю закончились провалом. Я летела, преодолевая на пути чудовищные препятствия в виде глубоких расщелин и высоких насыпей камней с лёгкостью пера, подхваченного потоком ветра. Когда впереди с ужасающей скоростью начала расти скала, я ясно увидела свою быструю смерть на одном из острых выступов и машинально хотела закрыть глаза. Из этого ничего не вышло. Тогда я вспомнила, что нахожусь не в человеческом теле. Значит, мне не грозит подобная кончина.

Стоило мне оказаться на вершине скалы, меня будто отпустила невидимая рука. Я посмотреть вниз. Очередная волна страха накатила как цунами. На несколько километров вдаль разверзлась пропасть, где я увидела роящиеся тени… или духов, почти сливающихся с окружающим их мраком. Одна из них подлетела достаточно близко, и я рассмотрела короткое «тело» с парой десятков извивающихся змеиных хвостов.

«Ты зас-ставляеш-шь ж-ждать, дитя огня! Или мне с-снова применить с-силу?!» — вновь раздался властный голос, не терпящий пререканий.

«Я не вижу, куда лететь. Или нужно… спуститься?» — об этом даже не хотелось думать.

«Вперёд!» — приказал властелин Кхар'зоккса.

«Но там ничего нет», — начала спорить, но быстро прикусила язык. Упрямство, которое иногда лезет из меня в ненужные моменты, когда-нибудь сыграет со мной злую шутку или погубит. «Ес-сть!» — гневно произнёс хозяин этого до мурашек странного и неприятного места.

Меня снова дёрнули за незримую нить, и я приготовилась падать во всепоглощающую тьму. Но случилось нечто иное. Я влетела над ней, как воздушный змей над морем. Только мне было гораздо страшнее сорваться вниз, чем предмету, сделанному из бумаги.

Бурные фантазии о том, как меня рвут на лоскутки твари внизу, почти достигли апогея, когда на горизонте что-то замаячило. Чем ближе я приближалась, тем отчётливее понимала, что это остров. В воздухе! Копилка под названием «теперь я видела всё» заполнилась ещё на один процент. То ли ещё будет. Нутром чувствую…

Когда достигла острова, передо мной распростёрся древний город. Точнее то, что от него осталось. Везде, куда бы ни падал взгляд, лежали руины зданий. От некоторых даже камня на камне не осталось. Среди всего этого хаоса блуждали тени.

Но вскоре я заметила, что всё же одно здание уцелело и осталось почти не тронутым временем, если можно так выразиться, говоря о Кхар'зокксе. Это был монументальный храм, вырезанный в скале, чей фасад достигал тридцати метров в высоту и около двадцати в ширину. Его арочный вход украшали узорчатые рисунки, а четыре каменные колонны подпирали куполообразный портик. На той части крыши, которая выпирала из скалы, сидело двенадцать скульптур, отдалённо напоминавших горгулий. «Войди ж-же», — прошипел голос. Пересилив нежелание подчиняться и страх неизвестности, я переступила порог, где меня ждала кромешная темень.

Двигаться дальше не особо хотелось. Я уже мысленно успела построить лабиринт, протяжённостью в несколько километров и запустить туда улучшенную версию минотавра. А попасть в его лапищи не является моей заветной мечтой. «Какая ж-же ты с-сладкая. Так бы и с-съел тебя. Хватило бы на с-сотни лет. Ж-жаль, з-закон з-запрещ-щает», — громким эхом раздался утробный голос. «Покажись мне. Надоело играть в прятки!», — осмелела я, почувствовав нарастающий гнев.

Какой-то самодовольный индюк, зовущий себя властелином сего мира, смеет таскать меня везде, где ему вздумается. Да ещё и без моего согласия. Теперь вдобавок к этому говорит, что сожрал бы меня с удовольствием! Не пойдёт! Хочу посмотреть на этого… этого… свет… нужен свет. «Нет! Не с-смей…»

Но было слишком поздно. Мрак начал сгущаться, становясь вязким, слово нефть. Он окутал меня, даря успокоение и забирая тревоги. Я почувствовала себя ребёнком в нежных объятиях матери. Но умиротворение длилось недолго. Его сменила дикая жажда, которая бывает у путников в пустыне под палящим солнцем. И тогда я ощутила, как медленно тьма начала вливаться в меня, растекаясь кленовым сиропом. Когда волна блаженства схлынула, и я начала приходить в себя, то поняла, что тьма в храме стала менее густой. Я смогла разглядеть стены и тонкие колонны, тянущиеся к потолку. Уловив движение сбоку, повернулась и увидела его…

Гигантская сущность была соткана из клубящейся тьмы, которую то тут, то там прорезали молнии. Она поистине внушала ужас. На небольшой голове был надет шлем, украшенный тремя ребристыми гребнями, спускающимися к затылку. Визуально казалось, что духа покрывал пластинчатый костяной доспех с многочисленными наростами в виде длинных шипов. Хаотично бегали лёгкие волны по телу. Я отшатнулась, когда его вдруг изнутри продавило человеческое лицо с гримасой боли. Сразу вспомнились старые фильмы ужасов, где дитя дьявола, неистово пытаясь прорваться на свет, показывает через кожу живота матери своё «ангельское личико». Сначала я подумала, что мне это привиделось. Но когда так же вылезли сразу две морды, одна из которых больше походила на звериную, то я осознала, что это отнюдь не затейливая игра моего воображения.