Элиот растянулся на диване, отложил очки на тумбочку и уставился в потолок невидящим взглядом. Духи впервые предсказали будущее, пусть и так туманно. На его памяти не существовало никого, кто мог бы это делать; даже человек, обладавший Даром ясновидения, не мог заглядывать вперёд. Стоило ли говорить об этом Сиири, он не знал.

Как застарелая рана в непогоду, в душе вновь шевельнулись полузабытые чувства. Как он приехал на Священную землю в надежде стать настоящим героем, как Ведущая битву не спускала с него глаз, и как Элиот изо всех сил старался быть идеальным. Даже добился чего-то, места главного жреца, и то нечестно… А его предшественник, Алексей, рассказывал, как переживала богиня войны, как думала, что впереди у Элиота большое будущее, что считала его каким-то там особенным героем… Буквально носилась с ним, только там, в Мире грёз. И что? Много ждала — мало получила. Элиот тоже многого ждал, и вышло то, что вышло.

Он закрыл глаза, перевернулся на бок и накрылся пледом. Постарался выбросить всё это из головы. Да, духи ещё ни разу не ошибались, их советы всегда были вовремя и к месту, но… Вряд ли в этот раз что-то серьёзное. Не буду беспокоить Сиири, решил Элиот, у неё и так забот много. Да и у меня тоже…

***

«В случае подтверждения факта мошенничества провинившийся хранитель отстраняется от соревнований. Ему назначается наказание на усмотрение наблюдателей, но оно не может быть изгнанием из Мира грёз, лишением бессмертия, Дара, статуса бога или Столпа».

Сиири поставила точку и занесла руку над бумагой. Порядок соревнований обсудили, права студентов тоже, как отбирать чемпионов… Кажется, всё. Она отложила листок в аккуратную стопку на краю стола и подняла взгляд на столпившихся напротив неё братьев и сестёр. Здесь собрались все, и даже Кронос — он стоял позади и старательно делал вид, что ему неинтересно. Сиири с трудом сдержала улыбку. Ну, раз уж главная улитка Мира грёз решилась выползти из раковины…

— Ну что, мы закончили? — нетерпеливо спросил Фалберт.

— Думаю, да, — кивнула Сиири.

Братья и сёстры одновременно заговорили, кто-то захлопал. Сиири не стала вслушиваться, собрала листы бумаги в стопку и быстро пролистала.

— Нам всё равно придётся проговорить всё это, чтобы договор сработал, — пробормотала она.

— Конечно, родная, что угодно, — кивнул Фалберт. — Только можно чуточку быстрее? Я уже готов выбрать себе чемпиона!

Сиири многозначительно взглянула на него. Бог света не дрогнул.

— Ладно, — она взглянула на первый лист. — Итак. Мы объявляем соревнования между чемпионами, выбираемыми из числа лучших студентов. Хранители для них… — она оглядела окруживших её братьев и сестёр. Раскрасневшиеся, с горящими глазами, кое-кто сжимал кулаки… живой азарт, воплощённый в четырёх с половиной десятках бессмертных тел! — … будем выбирать голосованием.

Сиири склонилась над столом, дописала в поле для заметок на первом листе несколько слов. Отложила листок в сторону, пробежала взглядом следующий.

— Все, кто не получил подопечного, может участвовать в соревнованиях как наблюдатель или участник тотализатора. Это понятно… — пробормотала она и отложила в сторону листок, пробежалась взглядом по новому. — Далее. Несмотря на исход соревнований, каждый хранитель обязуется исполнять свои обязанности до конца следующего учебного года согласно кодексу хранителя… и так далее. Это всем понятно?

Сиири оглядела братьев и сестёр. Многие закивали, понимая, что она ждёт ответа.

— Прекрасно, — богиня войны взяла в руки последний листок. — За мошенничество, предумышленный вред чемпионам и их близким, подкуп наблюдателей, несоблюдение своих обязанностей как хранителей предусмотрено наказание. — Воздух в лёгких закончился, пришлось пару мгновений передохнуть. — Любое нарушение будет разбираться на нашем общем суде, но знайте — ваши проступки будут видны мирозданию, не только Миру грёз, и отвечать придётся перед ним. Все согласны?

В ответ раздался хор нестройных голосов. Сиири кивнула.

— В таком случае я объявляю соревнования открытыми. На то время, пока они идут, их участником, а значит и частью договора, будет считаться каждый из нас.

В воздух взмыло сорок семь тёмно-синих светлячков, по одному на каждого бога. Ещё один взмыл перед Сиири. Миг спустя все они растаяли с негромкими хлопками, слившимися в один.

— На этом всё, — богиня войны натянуто улыбнулась. — Если позволите…

— Да-да, дорогая, — отозвался Фалберт.

— Отдыхай, дальше мы сами, — фальшиво-заботливо пропела Лилиан.

По двое, по трое боги покидали кабинет Сиири. Отовсюду слышались разговоры, смех, перешёптывания — Мир грёз будто ожил от долгой зимней спячки и расцвёл новыми чувствами и мыслями. Даже скрипнула дверь в мир людей — кажется, туда ускользнул Деланей. Сиири могла бы порадоваться этому, но её не отпускало ощущение, что что-то не так. Пробудившееся чутьё Одарённого кричало об опасности, но не указывало на её источник, чего никогда не случалось. Будто кто-то его перекрывал…

— Ну что, милая, уже выбрала своего чемпиона? — послышался над ухом приятный баритон.

От неожиданности Сиири подскочила на кресле и пересела на подлокотник. Обернулась — совсем рядом, чуть склонившись, стоял Деланей. Он снял пиджак и галстук, и теперь, в расстёгнутой на одну пуговицу белой рубашке с длинным рукавом, выглядел расслабленным и умиротворённым. В руках бог тьмы держал две белые пластиковые кружки со смутно знакомым зелёным логотипом. В воздухе взвился приятный запах свежесваренного кофе.

— Старбакс? — удивилась Сиири. — И часто ты закупаешься в общепите?

— Только когда хочу провести время с вечно мрачной и хмурой сестрой, — улыбнулся бог тьмы. — Угостишься?

Запах был потрясающим, и богиня войны не удержалась. Протянула руку, взяла стаканчик, сделала глоток. И хотя кофе она не любила, но этот капучино можно смело объявлять напитком богов. Чуть остывший — именно такой, как ей нравилось. Наверное, не обошлось без помощи Дышащей холодом Мэйт, её часто просили что-нибудь остудить.

— Что-то хотел? — спросила Сиири. — Я бы хотела отдохнуть, если не возражаешь.

— Не возражаю, милая, — Деланей пожал плечами и присел на второй подлокотник. Отпил глоток кофе. — Именно это я и хотел тебе предложить. Отдых.

Сиири вопросительно посмотрела на него. Деланей улыбнулся.

— Милая, ты сама не видишь, как ты напряжена. Тебе надо расслабиться, хорошенько повеселиться вместе с остальными. Когда ты делала это в последний раз?

— Я…

Сиири растерянно посмотрела на крышку стаканчика. Не то, что бы она совсем не отдыхала, вспомнить только, сколько времени она провела в обнимку со «Сказанием». Это ведь не работа же была?

— Вот видишь, — улыбка Деланея из приветливой стала сочувствующей. — Я ведь знаю тебя. Знаю, почему ты ушла с головой в работу и решила больше не спускаться в мир людей. Знаю, как тяжело было тебе пережить расставание с тем героем. Пойми, жизнь продолжается, и продолжаться она будет очень долго. Нужно выбраться из этого уютного кокона навстречу новым впечатлениям.

Бог тьмы обвёл рукой кабинет. Его стены были очень высокими, сюда почти не проникал свет из основного зала, разве что только с потолка, и потому здесь было мрачновато. Сиири с удивлением отметила, что только сейчас это поняла. И как она всё это время не замечала?..

— Спасибо, братец, я обязательно сделаю здесь ремонт, — сказала Сиири. — Поклею обои в цветочек, повешу подсвечники, свечи поставлю… У тебя всё?

Деланей покачал головой.

— Милая, я о соревнованиях. Ты должна принять участие.

Сиири нахмурилась.

— С чего бы?

— Ты сама говорила, что это твои студенты, ты не можешь оставить их без присмотра. А с линии фронта обзор куда лучше, чем из тыла.

Сиири покрутила стаканчик с кофе в руках. Он приятно согревал кожу.

— Я…

— Ты знаешь этих ребят лучше, чем кто-либо, — продолжал Деланей, и его мягкий голос окутывал, будто тёплый плед в холодную ночь. — Ты уже сейчас можешь предсказать, кто победит. И веселье, и безопасность в одном флаконе… что может быть лучше? Подумай об этом.