Мейрин быстро прекратила короткую перепалку, которая возникла между братьями, заявив мужу, чтобы он оставил ее в покое. Взяв Йена под руки, Элерик и Кэлен выволокли его из комнаты.

На пороге Элерик обернулся и еле заметно улыбнулся, посмотрев на Кили. Она ответила тем же, и трое братьев исчезли за дверью. В следующий момент в проем просунул голову Ганнон и вежливо кивнул, приветствуя Мейрин.

— Если что-нибудь понадобится, я буду в коридоре.

— Спасибо, Ганнон, — с улыбкой ответила Мейрин, но тут же, застонав, сморщилась от боли. Ганнон в испуге ретировался.

— Так гораздо лучше, — с довольной улыбкой констатировала Мэдди. — Мужчинам не место рядом с роженицей. Они ведут себя, словно малые дети, когда видят, как мучается женщина, производя на свет ребенка.

Кристина усмехнулась, а Мейрин одобрительно кивнула.

— Йен хотел остаться. Ведь для него это так важно, — с нежностью сказала Мейрин.

— Он появится здесь, когда придет время. Я попросила Ганнона передать братьям, чтобы они не давали ему слишком много пить, — поддразнила ее Кили. — А у нас дитя на подходе. Постарайся расслабиться, чтобы снять мышечное напряжение, и принять более удобную позу.

Следующие несколько часов женщины болтали и развлекали Мейрин. Во время схваток они участливо опекали ее, успокаивали и стирали со лба капельки пота.

— Господи, как же здесь жарко, — пожаловалась Мейрин, в то время, как Кристина в который раз промокала ее вспотевший лоб влажной тряпицей.

— В комнате не должно быть прохладно, — заметила Мэдди. — Ты же не хочешь, чтобы ребенок сразу замерз, появившись на свет из теплой утробы матери?

— Ну а теперь тебе нужно снять ночную сорочку и лечь на спину, — сказала Кили. — Схватки участились, и я должна убедиться, что ребенок идет правильно.

— А если нет? — встревожилась Мейрин.

— Это не твоя забота, — успокоила ее Кили.

Женщины помогли Мейрин раздеться и уложили ее на чистые простыни. По счастью, несмотря на хрупкое телосложение, бедра у Мейрин были достаточно широкими. Если ребенок не слишком крупный, роды при таком строении должны пройти без осложнений.

Уже через полчаса схватки последовали одна за другой почти без перерыва. Кили подняла голову и посмотрела на женщин.

— Позовите лэрда, — негромко сказала она. — Сейчас начнется.

У Кристины глаза округлились от страха.

— Я схожу за ним, — выпалила девушка и вылетела за дверь, прежде чем Кили или Мэдди успели ответить.

Не прошло и минуты, как лэрд ворвался в спальню, устремив взволнованный взгляд на Мейрин. Он встал на колени у кровати и взял жену за руку.

— С тобой все хорошо, любимая? — спросил он с тревогой. — Тебе очень больно?

— Нет, не очень, — процедила Мейрин сквозь плотно сжатые зубы. — Будто меня поджаривают на адском огне!

— Я вижу головку! — воскликнула Кили. — Как только начнется схватка, я хочу, чтобы ты сделала глубокий вдох и задержала дыхание, а затем начинай тужиться. Делать это надо плавно, но энергично.

Мейрин кивнула и вцепилась в руку мужа.

— Ох! — застонала она.

— Очень хорошо, — подбодрила ее Кили.

Выпустив весь воздух из легких, Мейрин откинулась на подушки.

— Теперь отдохни немного и жди следующей схватки. Как только она начнется, сделай то же самое, — сказала Кили, поднимая голову.

— Это какое-то безумие, — пробормотал Йен. — Почему ребенок все еще там, внутри?

Мэдди закатила глаза.

— Все мужчины одинаковы! Он явился, и все должно быть уже готово.

Еще несколько минут Кили и Мейрин трудились вместе. Роженица строго следовала указаниями Кили: делала вдох и тужилась только тогда, когда она ей говорила. Наконец, показалась головка, и Кили осторожно ухватила ее.

— Молодец, Мейрин! — взволнованно сказала Кили. — Последний толчок, и ребенок выйдет.

Мейрин приподнялась с помощью Йена, который поддержал ее, и, прикрыв глаза, чтобы не отвлекаться, набрала в легкие воздух и с силой выдохнула.

Ребенок выскользнул и оказался в ласковых, ожидающих его руках Кили — липкий, теплый и, слава Богу, живой.

— Это девочка! — воскликнула Кили. — Мейрин, у тебя дочка!

Глаза женщины наполнились слезами, и даже глаза лэрда подозрительно блестели, когда он смотрел на любимую жену.

Дочка, — срывающимся голосом сказал он.

Кили обрезала и перевязала пуповину, затем быстро обтерла ребенка, и его несмелый крик пронесся в тишине спальни.

Оба родителя пришли в восторг от первого крика своего чада. Они с благоговением наблюдали, как Кили осторожно завернула девочку в теплое одеяло и положила Мейрин на грудь.

— Она просто красавица, — прошептал Йен. Он поцеловал жену в мокрый от пота лоб и отбросил волосы с ее лица. — Такая же красивая, как и ее мама.

Мейрин приложила дочку к груди и, нежно воркуя, вложила в ротик малышки сосок, и та благодарно зачмокала.

Кили не могла сдержать слез при виде неподдельного обожания в глазах Йена. Он обнял жену и ребенка и восторженно наблюдал за кормлением дочки. Родители не могли налюбоваться на хрупкую маленькую девочку.

— Ты просто молодец, деточка, — прошептала Мэдди, обнимая Кили. — Никогда не видела, чтобы роды проходили так гладко.

Кили улыбнулась и жестом попросила Мэдди помочь ей собрать окровавленные простыни. Обе они двигались бесшумно и осторожно, чтобы не нарушить идиллию семейного единения лэрда с женой и крохотной дочкой, излучающую тепло и нежность.

Женщины постарались незаметно выскользнуть из покоев, но лэрд неожиданно обернулся и поднялся со своего места. Он быстро пересек спальню и остановился перед Кили; его глаза сияли от радости.

— Позволь поблагодарить тебя от всей души. Кили, Самое дорогое для меня в этом мире — моя жена. Я не смог бы жить, если бы с ней или с ребенком что-нибудь случилось. Наша благодарность. Кили, не имеет границ, и я перед тобой в неоплатном долгу.

— Я скоро вернусь, милорд. Надо убедиться, что с Мейрин все в порядке.

Йен кивнул и вернулся к жене и дочке.

Стоило Мэдди и Кили появиться в коридоре, как Кэлен, Элерик и Ганнон мгновенно обступили женщин.

— Ну, что? Родила? — наскочил на них Кэлен.

— У лэрда родилась дочь, — ответила Кили.

— Дочка, — с улыбкой сказал Элерик. — Это провидение Господне! На свет появилась еще одна женщина, которая будет сводить лэрда с ума, как и ее мать.

Кэлен усмехнулся.

— И всех нас тоже.

— А, как Мейрин? Она хорошо себя чувствует? — спросил Кэлен.

Кили иронически изогнула бровь.

— Оказывается, у нашего Кэлена все-таки есть сердце. Да, с Мейрин все хорошо. Йен сейчас с женой и дочерью. Думаю, не стоит их беспокоить, пусть побудут втроем.

Кэлен недовольно поморщился и пробормотал что-то себе под нос, но, судя по его взгляду, парень явно почувствовал облегчение.

— Прошу прощения, но нам надо спуститься вниз, чтобы привести себя в порядок, и потом мне не помешал бы глоток свежего воздуха, — сказала Кили.

Не дожидаясь ответа, она обошла взволнованных мужчин и начала спускаться по лестнице. Мэдди последовала за ней.

— Давай сюда простыни, — скомандовала Мэдди, когда они спустились в зал, — а ты иди на воздух. Эта ночь была тяжелой.

Кили не возражала и направилась к двери, желая быстрее оказаться во дворе и ощутить морозную прохладу на пылающих щеках. Оказавшись на улице, она прикрыла глаза, подставляя лицо холодному ветру, затем, совершенно обессиленная, присела на ступеньки. Роды всегда пугали ее. Многие женщины умирали от этого, и Кили поклялась, что с Мейрин все будет хорошо. Страхи повитухи оказались напрасными — никогда еще роды не проходили так легко. Но, испытывая огромное облегчение после пережитого волнения, Кили вдруг почувствовала такую слабость, что едва могла стоять на ногах.

Она сидела на ступеньках, вдыхая ледяной воздух, пытаясь успокоиться.

— Кили, с тобой все в порядке?

От неожиданности она вздрогнула и, резко обернувшись, увидела в полумраке Элерика. Ее пульс участился от ощущения его близости. Это было странно, ведь прошло совсем немного времени с тех пор, как они были вместе. Тем не менее присутствие любимого так сильно взволновало ее, что каждой клеточкой она впитывала его, словно засохшее растение, разбуженное к жизни щедрым дождем.