— Господин Бельгард говорит, что ему ждать никак нельзя, — сказал, возвратившись из передней, Прокоп на ухо Педрилло. — Приказание адмирала — привезти вас немедленно.

   — Сию минуту выйду к нему, — отвечал Педрилло, тоже очень побледневший и почти протрезвившийся от привезённого Аксиотисом известия. — Кончайте скорее ваши фатальные пророчества, — прибавил он, обратясь к совсем опьяневшей колдунье, — какой же наконец карьеры ожидать нам? Чем судьба разъединит нас и чем сравняет? Когда сравняемся мы? Где мы встретимся?

   — В большом, в очень большом городе...

   — Где этот город?

   — Нигде!.. В лесу, в болоте... Города нет!

   — Она с ума сошла! — сказал Акоста. — Уж слишком много джину выпила... И я, пожалуй, выпью.

   — Города нет! — повторила цыганка. — Когда-то ещё построят его!..

   — Едем к Расину, — сказал Аксиотис, — едем скорее! До её ли болтовни теперь?!

   — Минуточку, — отвечал Педрилло, — как же мы встретимся, сивилла, предсказывающая несчастья?

   — На службе.

   — У кого?

   — У Фредегонды, жены Хильперика.

   — Чем?

   — Чем нельзя быть хуже.

   — Лакеями? — спросил Акоста.

   — Хуже!

   — Гребцами на галерах? — спросил Педрилло.

   — Хуже!!

   — Неужели шпионами? — спросил князь Михаил Алексеевич Голицын.

   — Хуже!!! — отвечала цыганка и, пьяная, навзничь повалилась на пол.