О, Господи.

Меня тошнит.

Он правда думает, что я его недостойна.

Возможно, так и есть.

Я влачу нищенское существование. Только вышла из тюрьмы. Я тащу за собой багаж больше, чем может вместить в себя аэропорт Хитроу.

Я – отброс.

Да ради Бога, я же его уборщица!

Мои глаза начинает щипать от слез. Я нажимаю на них основанием ладоней.

Кас великолепно выглядит, и он богат. Несомненно, в девяноста процентах случаев он козел, но богатым людям и положено быть такими.

Так что с чего бы, ради всего святого, такому парню, как он, хотеть такую девушку, как я?

Он и не хочет, ясно же.

Очевидно же, что он потерялся на какой-то момент. А я была простым способом потратить несколько минут.

И не я ли только что поддалась? Да, если бы он попросил, я бы даже переспала с ним.

Господи, я такая дура.

Мое лицо начинает пылать от смущения.

Неужели я ничему не научилась? Разве я не обожглась достаточно с мужчиной, которого я подпустила близко к себе?

И выбрать для поцелуя из всех людей именно его... моего босса.

Но, в конце концов, именно он целовал меня. Не я на него набросилась. Он спровоцировал это. А сразу после поцелуя повёл себя как недоумок.

Поразительно гадкий поступок.

В смысле, кто так делает? Кто целует человека, а потом просто уходит?

Придурок – вот, кто.

Придур-Кас.

Ну и хрен с ним.

Мне не нужно его дерьмо.

Мне лишь нужна эта работа.

Я делаю несколько глотков воздуха, хотя он ощущается вязким и единственный запах, который я могу ощутить на своей коже, – это запах Каса. Аромат его гребаного лосьона после бритья.

Распрямив спину, я отталкиваюсь от стены и направляюсь к задней двери – иду в абсолютно противоположном направлении от того, куда ушёл Кас.

Мне просто нужно выбраться наружу, вдохнуть свежего воздуха. Проветрить голову. Выяснить, как справиться с этой монументальной херней.

Я направилась к заднему двору и прошла вокруг дома, нуждаясь в тишине.

Я прислонилась к дому и откинула назад голову.

Вдыхая, я закрыла глаза. Но как только я сделала это, все, что я могу видеть – как Кас целует меня. Я помню ощущение его губ на своих, как будто прямо сейчас это снова происходит.

Я хочу его. Как бы мне ни было ненавистно это признавать, но такова правда.

Мне может не нравиться Кас, и я могу хотеть врезать ему по яйцам. Но я правда хочу его.

Как с этим справиться?

Но я не могу быть с ним, потому что это была бы самая худшая в мире идея, к тому же он не хочет меня.

Он дал мне ясно это понять, когда отпрянул от меня, посмотрел с сожалением и скрылся, ни слова не сказав.

Я дышу сквозь боль от его отказа.

И как я собираюсь забыть его вкус, то, как он целуется, как ощущается под моими пальцами?

А как я собираюсь ежедневно видеться с ним после этого?

Я сделаю это, потому что у меня нет выбора. Он меня не хочет, но на кону стоят более важные вещи, чем плотские желания к Кастору Мэтису.

И это был просто поцелуй. Один ничтожный поцелуй.

Только вот... ощущалось это не как просто поцелуй.

— Эй, что ты здесь делаешь? Избегаешь работы или просто скрываешься от Каса? Звук смеющегося голоса Купера вырвал меня из моих мыслей.

Мои глаза резко распахиваются. На секунду меня окутывается паника при мысли о том, что он знает, что только что произошло на кухне между мной и Касом, но он не может этого знать.

Стряхивая это ощущение, я отталкиваюсь от стены и выдавливаю улыбку.

— Эй, Купер. Ничего. Просто минутный перерыв.

Он смотрит с пониманием.

— Кас снова устроил тебе жесткие времена?

Устроил ли он? Ну, он однозначно был жестким несколько минут назад.

Пока не осознал, из-за кого именно он затвердел.

И эта мысль выливает ушат холодной воды на воспоминание.

— Не больше обычного. — Я складываю на груди. — А что тут здесь делаешь? — спрашиваю его.

— Выбежал за молоком. — Улыбается он.

— Ты всегда прибегаешь за молоком. Вы, ребята, живёте одним лишь чаем?

— И печеньками.

— Нельзя забывать о печеньках. Ты и за ними забежал?

Его улыбка становится шире.

— К счастью для тебя в холодильнике есть молоко, а в кладовой – много печенья. Я принесу их тебе.

— Но прежде... — он останавливает меня, взяв за руку, а потом быстро отпрянув, — я, ммм... я хотел спросить тебя... — Он переминается с ноги на ногу, пробегая рукой по своим волосам и избегая моего взгляда. — Ладно, я подумал, может, ты бы хотела пойти выпить в четверг вечером?

— Со всеми вами? Конечно. Я улыбаюсь от мысли, что меня пригласили на одну из их тусовок.

— Вообще-то... — Он переводит взгляд на меня. — Я имею ввиду только ты и я.

— Ох. Ох.

— В смысле, если ты не хочешь, то все нормально...

— Нет, все отлично. — Правда ведь? — В смысле, конечно. Да. Дэйзи... что ты делаешь?

— Да? Его глаза загораются, а губы расплываются в огромной улыбке.

Вот дерьмо, что я делаю? Мне нравится Купер... но Кас... и я уже согласилась.

— Да, — повторяю я с улыбкой.

Его улыбка становится ещё шире.

— Круто. Тогда не дашь ли ты мне свой номер, чтоб я мог написать тебе и все утрясти?

— Конечно. Только сначала позволь принести тебе молоко и печенье. — Я бьюсь головой о стену, у которой стою.

Я пропускаю его пройти первым в дом. Глядя, как он минует угол, я издаю тихий стон.

Господи, Дэйзи, какого черта ты задумала?

Сначала была поцелована Касом, а затем меня пригласил на свидание Купер – и все это в течение двадцати минут.

Отлично сработано, Дэйзи. Действительно, прекрасная работа.

Мне показалось, что я слышу движение на балконе Каса. Я поднимаю голову и отхожу назад, чтобы получше рассмотреть, но там никого нет, а дверь в его комнату закрыта.

Должно быть, это птица или ветер, или что-то другое.

— Дэйзи, ты идёшь или как? Высокий голос Купера, раздающийся от задней стороны дома, резко возвращает меня в настоящее.

Я говорю на выдохе:

— Да, я иду.

Глава 21

— Ты будешь сидеть спокойно? Откровенно говоря, Дэйзи, ты хуже некоторых детей, которых мне доводилось стричь.

— Прости. Я просто не знаю, хорошая ли это идея — прикладывать столько усилий ради моих волос, учитывая то, что я вообще не уверена, стоит ли мне идти на встречу с Купером. Я не хочу приходить при полном параде и тем самым давать ему ложную надежду.

Сиси убирает плойку от моих волос и пригвождает меня взглядом в зеркале.

— Во-первых, это твоё первое свидание с того момента, как ты вышла из... — она колеблется, — того места.

Сиси не называет это тюрьмой. Я думаю, что, по её мнению, я расстроюсь от того, что она назовёт так это место, но она ошибается. Откровенно говоря, думаю, ее расстроит больше тот факт, что я была там, а она ничего не могла сделать, чтобы помочь мне.

— Это не свидание, Си. Мы просто друзья и коллеги, которые идут выпить.

Она смотрит на меня.

— Он пригласил тебя. Это свидание. И почему ты думаешь, что тебе не стоит идти с ним?

Я выдыхаю.

— Потому что он пригласил меня через пару минут после того, как мой язык был в глотке моего босса, и я не могла здраво мыслить.

От этого воспоминания мой желудок скручивается в удовольствии и боли.

После вчерашнего ухода Каса я его больше не видела.

После того как я необдуманно согласилась на предложение Купера пойти выпить, мы с ним были на кухне, и я услышала, как громко хлопнула входная дверь. А затем раздался рёв двигателя машины Каса прежде, чем он сорвался и уехал.

Он не приехал домой на остаток дня. Вчера и сегодня его тоже целый день не было.

Я не знаю, где он был. Но я точно уверена в том, что он меня избегает.

Я знаю это, потому что на его кровати явно спали обе эти ночи. Я имела удовольствие заправлять ее каждое утро.

Очевидно, он просыпался рано и покидал дом до того, как я приходила на работу и проводил вне дома все время до моего ухода.