Ричард покачал головой и вздохнул.

– Не знаю. Но уведите всех как можно дальше. Кроме того, нужно очистить от людей главные коридоры дворца.

– Главные коридоры? Вы имеете в виду основные пути, широкие коридоры высотой в несколько уровней?

– Да. Нужно уйти оттуда, пусть враг захватит их. Сделайте это немедленно. Времени очень мало.

Воин прижал кулак к сердцу.

– Немедленно будет исполнено, Лорд Рал.

– Еще нужно известить генерала Циммера. Пусть, когда придет пора, прекратит сдерживать орду полулюдей. Когда настанет время, уйдите с их пути, но защитите себя – в каких-нибудь залах за укреплениями. Только прекратите удерживать дворец. Пусть займут главные общественные коридоры.

Они все равно ворвутся. Когда придет пора, прекратите безнадежную оборону, не тратьте жизни попусту. Дайте им захватить главные проходы. Слышите?

Воин выглядел смущенным.

– Когда придет пора? Как мы узнаем, что время настало?

Ричард провел по лбу тыльной стороной руки.

– Точно не скажу, но вы об этом узнаете.

Воин прижал кулак к сердцу. Ричард был уверен, что этот человек ничего не понял, но у него не было возможности растолковать все более ясно. Он даже не знал, будет ли еще жив, когда пробьет урочный час. Он буквально ощущал, как мало жизни осталось у него в запасе.

– Ты знаешь, где Мать-Исповедница?

Воин кивнул.

– Они в хорошо защищенной части дворца. Доступ туда ограничен, и там удается сохранять безопасность. Конечно, сейчас нигде не может быть настоящей безопасности. Но пока получается удержать врага вне той области.

– Мне нужно, чтобы ты передал ей кое-что.

– Да, Лорд Рал?

– Скажи ей, что я люблю ее.

Воин торжественно кивнул.

– Будет сделано.

Ричард снял с руки перстень с Благодатью и вложил воину в ладонь. Затем сжал его пальцы на перстне.

– Скажи ей, что причина – в этом.

– Причина, Лорд Рал?

Ричард кивнул.

– Она поймет.

– Все будет сделано, Лорд Рал.

– И кстати, сейчас день или ночь?

Воин ткнул большим пальцем за плечо, в сторону Сада Жизни.

– Я только что был там, проверял, все ли в порядке. Сейчас середина ночи.

Ричард кивнул.

– Спасибо. Теперь все уходите отсюда. Уведите всех подальше от Сада Жизни. Сулакан и Ханнис Арк с минуты на минуту прибудут сюда захватить его. Здесь нет ничего такого, что стоило бы защищать ценой ваших жизней.

Мгновение Ричард наблюдал, как воины убегают прочь, затем повернулся к Кассии.

– Ты тоже должна уйти отсюда как можно дальше, но сначала помоги мне.

Горело несколько толстых свечей. Ричард стоял, опираясь на машину предсказаний. Он едва держался на ногах, но знал, что это необходимо. Надо было выдержать еще некоторое время. Во всяком случае, скоро все так или иначе разрешится, и после этого ему не нужно будет стоять.

Регула не издавала ни звука. Машина знала – не время для пророчеств.

Теперь правила бал свобода воли.

Ожидая в тиши темного убежища, где когда-то очень давно спрятали Регулу, силу из мира мертвых, Ричард думал о Кэлен. Он сознательно решил посвятить это время, возможно, последние свои часы в мире живых, размышлениям о лучшей части своей жизни – о Кэлен. Он тосковал по ней так, что это терзало его почти как отравляющее прикосновение смерти.

Он отринул боль, вызванную прикосновением смерти, и постарался как можно подробнее припомнить, как в первый раз посмотрел в зеленые глаза Кэлен в тот памятный день в лесах Хартленда и как между ними мгновенно возникла связь.

С тех пор прошла словно целая жизнь.

Он в тот же миг понял, что его жизнь никогда уже не будет прежней. Вспоминание о том первом мгновении, когда он посмотрел в глаза своей родственной души, неоценимое величие этого события заставили его улыбнуться. Она значила для него больше, чем он мечтал обрести в жизни.

Кэлен попросила его помочь найти волшебника, способного указать Искателя, который должен отыскать последнюю шкатулку Одена. Сейчас все три эти шкатулки стояли на холодном металлическом верхе Регулы возле его правого локтя. Сила Одена и сила Регулы, вместе, в мире живых. Регулу отправили в мир живых по соображениям безопасности, чтобы держать ее подальше от Сулакана, а теперь она оказалась в самом пекле.

Ричард выкинул это из головы. Если этим мгновениям суждено было стать последними в его жизни, он не хотел потратить их впустую. Он хотел по возможности каждую оставшуюся секунду провести в счастливых воспоминаниях о Кэлен. Ему не хотелось отравить последние мгновения горечью и сожалением. Он хотел, чтобы его последние мысли были о любви, не о ненависти.

Он улыбнулся, вспомнив, какие забавные рожицы она иногда ему строила, как порой дразнила его, как всегда побуждала его поступать наилучшим образом. Он вспоминал, как она верила в него, когда никто больше не верил. Вспоминал о том, что мог быть слабым с нею, и тогда она давала ему свою силу.

Он думал обо всем, что хотел бы сделать для нее, чем хотел бы стать для нее. Что он чувствовал, когда целовал ее, когда занимался любовью с нею.

Многие люди проживали друг с другом целую жизнь – и не были вместе, не участвовали в жизнях друг друга так, как они с Кэлен. Думая об этом, он улыбнулся в темноте.

Погруженный в эти мысли, Ричард услышал донесшийся сверху звук. Он тут же стал прислушиваться и вскоре услышал в тишине мерные ровные шаги. Лестница заскрипела под тяжестью спускавшегося. Это мог быть только Сулакан. Император чуял смерть внутри Ричарда. Он был сосредоточен на этом, как пума сосредоточивается на олене. Для Владыки мертвых настало время потребовать себе то, на что он претендовал.

Сулакан пришел за Ричардом, сомнений в этом не было.

Ричард в тишине ждал неизбежного.

Он видел тень, плывущую вниз над клиньями каменных ступеней винтовой лестницы: Владыка мертвых спускался в комнату Регулы, чтобы наконец получить желаемое – Ричарда и Регулу.

Ступив на маленькую площадку у подножия лестницы, Сулакан остановился и угрожающе улыбнулся, глядя на Ричарда, загнанного в ловушку в маленькой комнате, не имеющей другого выхода. В полутьме его дух казался потусторонним синеватым свечением, обволакивающим иссохший труп давно умершего императора. Дух, вернувшийся из мира мертвых, возвращенный кровью фуер грисса ост драука, похоже, был доволен обличьем, которое принял. Жизнь была драгоценна даже для мертвого императора.

Горящие глаза пристально уставились на Ричарда.

– Очень любезно с твоей стороны ждать меня здесь, не вынуждая упорно искать тебя и вытаскивать из какого-нибудь темного закутка.

– Я не из тех, кто убегает, – ответил Ричард.

– Именно поэтому я был уверен, что ты будешь здесь, – сказал Владыка мертвых. – Я знаю о тебе уже очень давно, воин по зову сердца.

– Что тебе от меня нужно?

Император шагнул с площадки под лестницей в комнату к Ричарду.

– Как что? Убить тебя, конечно, чтобы ты больше не мог помешать мне. Видишь ли, в отличие от моего друга, – он указал в сторону лестницы, – Ханниса Арка, я не грешу тем, что недооцениваю тебя. Он готовил месть долгие годы. Он стремится заставить тебя страдать. Я же просто устраняю угрозу.

– Значит, я тревожу тебя – человека, вернувшегося из мертвых?

Сулакан улыбнулся, но в его взгляде светилась ненависть.

– Ты сам человек, вернувшийся из мертвых, разве не так?

– Ну, – Ричард пожал плечами, – это была не столь грандиозная задача, как та, с которой справился ты.

– Ты так думаешь? Мои темные твари ожидали тебя. И схватили. И все же ты вырвался из их когтей и сумел вернуться в мир живых. – Император погрозил костлявым пальцем. – Нет, я не склонен недооценивать тебя, Ричард Рал. Ханнис Арк ненавидит тебя, а я уважаю – примерно так, как уважают ядовитую змею. О, прости, не хотел напоминать тебе о прикосновении смерти, которое тебя отравляет и уже почти лишило сил.