Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Но Шёнерер продолжал преклоняться перед Бисмарком и наводнил Вальдфиртель памятниками в его честь. В парке Розенау возвели из гранитных плит посвящённую Бисмарку башню, на верхней платформе которой каждый год разжигали костёр в праздник летнего солнцестояния. На нескольких типичных для Вальдфиртеля ледниковых валунах Шёнерер приказал выбить руническим письмом надпись «Хайль Бисмарк!» — «Да здравствует Бисмарк!». Он оплачивал деревенским трактирам вывески с «поучительными» названиями вроде: «У князя Бисмарка», «У железного креста», «У фельдмаршала Гинденбурга», «У немецкой стражи на Кампе». В честь Бисмарка сажали дубы, а подросткам в Цветтле сотнями раздавали островерхие прусские каски, сделанные из бумаги[935].

В 1873 году, в период биржевого краха и последовавшего за ним экономического кризиса, Шёнерера (ему шёл тридцать второй год), избрали депутатом Рейхсрата от Немецкой прогрессивной партии, то есть от либералов. Он приобрёл известность как темпераментный и несговорчивый политик. В 1876 году, рассорившись с однопартийцами, он покинул либеральный лагерь, стал националистом и борцом с капитализмом, либерализмом, евреями и коррупцией. Роберт Хамерлинг, писатель из Вальдфиртеля, восхищавшийся Шёнерером, назвал его «дерзким глазком жира в постном супе политики». Эта фраза потом кочевала из одной хвалебной речи в другую.

В 1878 году, при оккупации Боснии и Герцеговины, Шёнерер как немецкий националист активно выступал против великодержавной политики Австрии. По его мнению, присоединение этих территорий вредило интересам немцев, так как смещало центр тяжести австрийской политики дальше на юго-восток, увеличивало и так уже большую долю славян в составе населения и означало значительную финансовую нагрузку на австрийских немцев. Кульминацией его протеста стало высказывание: «Всё чаще и всё громче звучит в немецких коронных землях клич: «Когда же мы наконец присоединимся к Германской империи и избавимся от Боснии и прочая!»»[936]

Провозгласив, что «право народа выше права государства», Шёнерер объявил династию Габсбургов бесполезной для «немецкого народа». А вот Гогенцоллернов он считал настоящими правителями «всех немцев». Вследствие таких заявлений Шёнерер приобрёл статус врага государства и оказался под полицейским надзором.

Правительственный осведомитель в 1879 году сообщил о весьма многолюдном собрании в местечке Оттеншлаг в Вальдфиртеле, где Шёнерер возмущался имперской политикой по вопросу национальностей, в особенности оккупацией Боснии: «Потратили десять миллионов на боснийских беженцев, забрав эти деньги у австрийского народа»[937]. Осведомитель комментирует: «Население пребывает в состоянии крайнего волнения, противников у Шёнерера почти не осталось, здесь все за него, он для них настоящий народный предводитель — простой и непритязательный, народ таких любит»[938]. И далее: «В высших классах у него противники наверняка есть, но здесь никто не решается с ним связываться, опасаются его грубости и бесцеремонности»[939]. А вот сообщение того же осведомителя из Гмюнда: «Люди озлоблены, настроения антипатриотические, практически пруссофильские. Шёнерера здесь боготворят»[940].

Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности - _013.jpg

Бисмарк в роли архитектора будущей «Пангерманской империи», Шёнерер в роли каменщика, обрабатывающего камень под названием «Восточная марка». Титульный лист специального номера газеты «Алъдойчес Тагблатт» ко дню рождения Бисмарка в 1908 году.

Шёнерер в своих выступлениях постоянно ссылался на «волю немецкого народа», чьи интересы не защищает ни государство, ни Рейхсрат, ни пресса, и выставлял себя рупором нации. Слушателей у Шёнерера становилось всё больше, он проявил себя как народный трибун, обладающий яркой харизмой и незаурядными ораторскими способностями, что признавали даже его противники: «Шёнерер — невысокий и тучный, лицо толстое, красное, видно, что любит выпить пива, глазки масляные; первое впечатление не из самых приятных. Но выступая, он преображается. Обычно тусклые глаза сияют, появляется активная жестикуляция, мимика становится выразительной, а голос — звучным, заполняя весь зал. Точно расставляя акценты, Шёнерер доносит до слушателей именно то, что хочет сказать… О характере будет достаточно заметить, что с противниками он груб и резок, с приверженцами нетерпелив, зато с угодниками и льстецами дружелюбен и предупредителен»[941].

Признали нового «вождя» и члены немецких студенческих корпораций, поклонявшиеся национальным идеалам 1848 года и мечтавшие о «Великогерманской» империи.

Несмотря на единодушное неприятие со стороны официальных кругов, Шёнерер оказался в те годы настолько притягательной фигурой, что вокруг него объединились способные молодые политики, стремящиеся к социальным реформам. В 1880-е годы у них родилось множество интересных идей. В 1880-м, например, был основан «Немецкий школьный союз» для финансирования немецких школ и детских садов в областях со смешанным населением. Ближайшими соратниками Шёнерера были молодые интеллектуалы, придерживающиеся немецких националистических взглядов: д-р Виктор Адлер, Энгельберт Пернершторфер, историк и журналист д-р Генрих Фридъюнг, а также д-р Карл Люэгер, который чуть позже изберёт иной путь в политике.

В 1882 году приверженцы Шёнерера разработали т.н. «Линцскую программу» под девизом: «Не либералы, не клерикалы — националисты». В этом программном документе немецкие националисты требовали осуществить обширные социальные реформы: ввести страхование по старости и от несчастных случаев, ограничить рабочий день для женщин и детей, предоставить демократические права, в том числе свободу прессы и собраний. Устройство многонационального государства предлагалась полностью изменить таким образом, чтобы обеспечить немцам ведущую роль. Венгрию планировалось сделать фактически независимой, связанной с Цислейтанией только личной унией. Коронные земли Галиция и Буковина, где процент «ненемецкого» населения был самым высоким, а денежные вливания — самыми большими, исключались из состава государства. Так уменьшалась финансовая нагрузка на немцев — во-первых, и снижался процент поляков и евреев среди населения — во-вторых. Ведь в Галиции и Буковине проживало около миллиона евреев, что составляло больше двух третей от общего числа евреев Цислейтании (1,3 миллиона). Далмация, Босния и Герцеговина должны были отойти Венгрии и вместе с Хорватией образовать в будущем южнославянскую империю.

Связи между оставшимися коронными землями — а это наследные австрийские владения и Богемия, то есть области, ранее входившие в Священную Римскую империю, — следовало существенно укрепить, государственным языком здесь стал бы немецкий, а одной из целей нового государства был бы таможенный союз с Германской империей. Введение всеобщего избирательного права авторы «Линцской программы» допускали только в случае наличия гарантированного немецкого большинства и немецкого языка в качестве государственного.

Все партии выразили готовность обсудить предложенную реструктуризацию, особенно стремящиеся к независимости венгры и многие поляки, которым большая самостоятельность казалась первым шагом на пути к заветному собственному государству. Однако император никогда не пошёл бы без крайней нужды на дальнейшее дробление государства, а чехи никогда не приняли бы немецкий язык в качестве государственного.

Расовый антисемитизм

В 1880-е годы борьба Шёнерера «за немецкий народ» превратилась в ожесточённую борьбу против «жидов». Сначала — против российских евреев, после 1881 года бежавших из царской империи, спасаясь от погромов. Шёнерер и в этом случае стал рупором «народа», выступив 11 мая 1882 года перед Рейхсратом с протестом против «массового притока непродуктивных чуждых элементов», число которых за двадцать лет в Австрии удвоилось, а «в Вене даже утроилось». Он требовал ввести ограничение на въезд по образцу американского антикитайского билля[942]. (12) Рейхсрат отклонил это требование, тогда Шёнерер начал сбор подписей, собрав в результате около пятисот, и проводил различные акции в защиту своего предложения, но всё безрезультатно.

вернуться

935

Wien AK, Sondernummer 100. Geburtstag 1942.

вернуться

936

Pichl, I; (Herwig), Georg Schönerer, Wien 1912, 70, речь 18.12.1878.

вернуться

937

Wien NöLA, N. Mescerny von Tsoor / Schönerer Kt. 20, Zwettl, 07.01.1879.

вернуться

938

Там же, Ottenschlag, 06.01.1879.

вернуться

939

Там же, Wien, 08.01.1879.

вернуться

940

Там же, Wien, 14.01.1879.

вернуться

941

(Anonym), Wien und die Wiener. Schilderung eines fahrenden Gesellen, Berlin 1893, 135.

вернуться

942

Pichl, 1,162.

89
{"b":"600130","o":1}