— Лиза была очень общительной, — осторожно произнесла Гейл. — Легко заводила друзей, но я не уверена, надолго ли эта дружба сохранялась. У меня создалось такое впечатление, что она довольно быстро теряла к людям интерес. Но полагаю, самой близкой ее подругой была Джилл Айвори, дочь Оррина и Анизы Айвори. — Она сделала паузу. — Вы должны их помнить.

— А как насчет мальчиков?

— Мне не известно, чтобы она увлекалась кем-нибудь серьезно. — Гейл подергала край накидки. — Одно время у нее что-то было с Кристианом Тимбруком, художником, но, кажется, это давно прошло. Фезербридж — маленький городок, серьезный роман здесь не закрутишь.

Хэлфорд помолчал в ответ, дав слову «роман» повиснуть в тишине. Маура посмотрела на потолочные балки, на белые стены. Да ведь этот городишко прямо создан для серьезного романа, в старом английском духе. Все здесь к этому располагает. А вот что заставило эту симпатичную американку застрять в этой дыре — выйти замуж за поэта и переехать жить в старинный дом, расположенный в провинциальном городке, построенном по прихоти и фантазии английского лорда? Этот вопрос почему-то Мауру очень интересовал и даже волновал. И главное, что происходит в душе этой женщины сейчас, после того как ее суперанглийский супруг внезапно и трагически положил конец всем ее мечтам и фантазиям?

Итак, что она сделала здесь, в этом доме? Ободрала все драпировки, кастрировала мебель, измазала стены толстым слоем во что-то белое. Маура перевела взгляд с лица миссис Грейсон на каминную доску. Под акварелью, изображающей городской пейзаж, одинокий бронзовый ребенок с длинными локонами сидел так, что пол его определить было невозможно. Статуэтка была предположительно викторианской эпохи. Ребенок сидел на пеньке и пытался вытащить из ступни занозу.

— А был ли у нее кто-нибудь еще? — продолжал Хэлфорд. — Как вы считаете, могла она встречаться с кем-нибудь в другом городе?

— Вполне возможно. Лиза любила ездить. Но если честно, я не знаю.

Голос Гейл сейчас звучал низко и настолько бесцветно, что Маура уже не различала в нем интонации американского Юга.

— А чем вы занимались, когда Лиза сидела с вашей дочкой?

— Я работала. — Казалось, миссис Грейсон хочет спрятаться под накидку. — Я занималась исследованиями о корабле «Алабама», боевом корабле конфедератов, который затонул в проливе Ла-Манш во время Гражданской войны. Шесть месяцев назад я подписала контракт на эту книгу и именно поэтому пригласила Лизу поработать у меня.

— Ее отец сказал, что она закончила колледж по делопроизводству. Вероятно, ее квалификация была выше, чем просто нянька?

— Это верно, хотя для того, чтобы в течение семи часов присматривать за ребенком, тоже нужна определенная квалификация. Но я понимаю, о чем вы спрашиваете. Когда я в первый раз заговорила с Лизой насчет работы, то, разумеется, имела в виду, что она будет помогать мне в работе над книгой, то есть будет кем-то вроде секретаря. Но это предполагалось в будущем, а ей была необходима работа сейчас. Мне же был нужен кто-то, кто мог бы присматривать за Кэти Пру… — Миссис Грейсон перевела дыхание. — Вот так и получилось: она сидела с Кэти Пру, а я работала, в основном в библиотеках, но иногда и по ту сторону пролива, беседуя с людьми в Шербуре. Правда, написать мне пока удалось совсем немного.

— До Шербура за один день не обернешься. Значит, Лиза иногда оставалась с Кэти Пру и на ночь?

— Нет. Если мне приходилось провести где-то ночь, я брала их обеих с собой. — Она поколебалась. — Кэти Пру было полезно посмотреть другие места.

Хэлфорд покрутил усы.

— Я познакомился с вашей первой книгой. Считаю ее хорошей. Мне прежде не довелось с таким интересом читать об истории Гражданской войны в США. Например, я не знал, что в ней определенную роль играла Англия, причем тайно. Книга написана легко и не отпугивает неподготовленного читателя академическими сложностями. По-моему, это очень ценно.

Вот сейчас можно было смело сказать, что губы миссис Грейсон тронула слабая улыбка.

— Вообще-то в научные глубины я не погружалась. Диссертацию мне так и не удалось закончить. Работая с академическими изданиями, я порой ощущала себя абсолютной тупицей, поэтому хорошо представляю, что должен чувствовать рядовой читатель.

— Когда должна выйти вторая книга?

— Определенная дата выхода еще не установлена, хотя срок представления рукописи в издательство истекает примерно через восемь месяцев.

— Вам придется теперь искать кого-то, кто мог бы помогать в работе над книгой и присматривать за дочкой. Не простая ситуация, должен сказать.

— Я еще об этом не думала, — с горечью ответила Гейл и сухо улыбнулась. — Я подумаю об этом завтра.

Если Хэлфорд сейчас и уловил в ней сходство со Скарлетт О’Хара, то вида не подал.

— У Кэти Пру была какая-нибудь программа занятий? — спросил он. — Я имею в виду, чем занималась с ней Лиза, пока вы работали?

Миссис Грейсон пригладила волосы и даже немного оживилась.

— Без всякого плана. Обычно я просила Лизу приходить где-то между девятью и девятью тридцатью, но иногда и позднее. В дни, когда я выезжала на беседы, мне надо было быть более точной, но это случалось нечасто. Во всем же, что касается Кэти Пру, какого-то определенного плана составить нельзя. Она ест, когда проголодается, ложится спать, когда устанет. На улицу они с Лизой шли, когда в доме им становилось скучно, и возвращались, когда хотели. Моя дочка сама устанавливает себе режим.

— А в субботу? Какой распорядок должен был быть в ту субботу?

— На субботу у меня была назначена встреча в Портсмуте с археологом-подводником. В час дня. Но до этой встречи было еще несколько дел здесь, поэтому я просила Лизу прийти точно в девять.

— Миссис Грейсон, не могли бы вы перечислить ваши действия в субботу утром между девятью тридцатью и одиннадцатью часами? Причем как можно подробнее.

Маура ожидала этого вопроса, надеясь, что Хэлфорд будет тянуть с ним столько, сколько возможно. Он же решил не тянуть. Судя по реакции миссис Грейсон, этого, наверное, пока делать не следовало. Все барьеры и заслоны были немедленно восстановлены на свои места, и прогресс в отношениях, достигнутый в течение нескольких последних минут, пошел насмарку. Миссис Грейсон снова смотрела на Хэлфорда с ненавистью.

— В 8.30 я приготовила дочери завтрак, выпила чашку кофе и вымыла посуду. В 9.01 я оставила Кэти Пру играть, а сама пошла переодеваться. В 9.07 я сошла вниз и обнаружила, что она учинила в гостиной кавардак. В 9.10 я зашла на кухню, чтобы взять тряпки, совок и кое-что еще. В 9.15 я начала сердиться, что Лизы еще нет. В 9.20 позвонила соседке, миссис Баркер, и попросила ее посидеть с Кэти Пру, пока я не закончу необходимые дела в городе.

Ее голос был полон сарказма и дрожал. Южный акцент исчез совершенно.

— В 9.25 я отвела Кэти Пру к соседке. В 9.30 я зашла в овощной магазин. В 9.40 вернулась домой и начала убирать за Кэти Пру. Затем позвонила Лизе, но никто не ответил. В 10.15 позвонила Эдгару Стилвеллу в булочную. В 10.20 пошла забирать Кэти Пру и вместе с ней возвратилась домой. Где-то после одиннадцати позвонил Эдгар и сказал, что Брайан нашел Лизу. — Гейл Грейсон перевела дух. — Вот видите, мистер Хэлфорд, насколько я точна.

Собственный сарказм, очевидно, утомил Гейл. Она покраснела. Глаза повлажнели и тоже стали красными, но Маура подозревала, что не от горя по Лизе. Миссис Грейсон достала из кармана джинсов сложенный пополам листок бумаги и бросила его перед собой на стол.

— Вот. Я все здесь для вас написала. А то, не дай Бог, вы что-нибудь перепутаете.

Маура думала, что Хэлфорд сейчас скажет ей что-нибудь резкое, но он мягко произнес:

— А вы не подумали о том, чтобы сначала позвонить Лизе и выяснить, почему она опаздывает, а потом уже ехать по делам?

— Нет. Я очень торопилась.

— И вас не беспокоило то, что она могла заболеть?

— У меня в голове был такой сумбур; нет, я не думала об этом.