— Там, откуда я пришёл, рассказывают об этом немного по–другому. — Мальчик–дракон замолчал и нерешительно посмотрел на неё: — Только я не знаю, как об этом спросить.

— Спрашивай как есть, — благосклонно разрешила драконица.

— Хорошо. — Он набрал воздух в лёгкие и быстро заговорил: — Драммги рассказывали, что когда люди напали на твою бабушку, они долго сражались, оттесняя её всё дальше и дальше от "потерянного яйца". Извини! От твоего отца. А когда им всё же удалось совершить своё злодеяние, они забрали яйцо с собой. И, опасаясь ответной мести со стороны драконов, сотворили с ним что–то такое, что смогли с его помощью запечатать все проходы между мирами. — Алекс задумчиво посмотрел на драконицу. — Подожди! Если твой отец жив и нет никакого потерянного яйца, что тогда они унесли с собой? — Перед глазами Алекса возник образ: шар на столе в комнате волшебника, снежный вихрь внутри него, неожиданно сменившийся прильнувшим изнутри оком рептилии, которое сначала рассматривало его, а потом задорно подмигнуло.

Креша вся подобралась, видно было, что она едва сдерживается, чтобы не броситься на Алекса. Мальчик–дракон невольно попятился от её гневного взгляда и неуверенно спросил:

— Я, видно, что–то не то сказал, да?

— Это уж точно, что "не то", — сурово ответила она, потом тряхнула головой и тихо произнесла, решая всё же объяснить: — За такой вопрос тебя убили бы на месте, и поверь мне, я сейчас говорю не только о своей семье, но и обо всех ныне живущих на этой земле драконах. — Она поджала губы и зло посмотрела в его сторону: — Но ты спас мне жизнь, и я думаю, что ты об этом спросил сейчас только по незнанию.

— Прости меня, Креша. Я не хотел тебя обидеть. Если не хочешь, не отвечай. — Про себя же подумал: "Что же это должно быть такое, что за один только вопрос драконы убили бы его на месте?"

Драконица шумно сглотнула, проталкивая застрявший ком в горле, понемногу оттаивая и согласно кивая головой. Её голос зазвучал сначала тихо, но постепенно, по мере рассказа, набрал силу:

— Было принято окончательное решение уйти из того мира, и назначен день для перехода, и мой дедушка снова отправился в ту злополучную пещеру, чтобы попрощаться. Раз не было тела, не было останков, ему только и оставалось, что приходить туда и молча скорбеть. Вот в тот день дедушка открыл ещё один заваленный туннель. Тела там он не нашёл, но обнаружил страшную находку, а когда понял, что перед ним… говорят, его яростный крик разносился на всю округу, сотрясая горы и заставляя в ужасе сжиматься сердца драконов.

— Креша, прошу тебя! Пожалуйста, не надо! Я, кажется, уже не хочу знать, что это было. — Алекса била мелкая дрожь, ужасная догадка туманила разум. Его воображение раз за разом рисовало страшную картину: безлюдную неубранную комнату старого волшебника и хрустальный шар в виде ока на столе.

— Алекс, они унесли с собой её глаз, безжалостно вырвав из живой плоти. — Мальчик–дракон застыл на месте, едва дыша и боясь поверить в услышанное. — Око дракона и есть самый могущественный артефакт. Людям даже не пришлось особо что–то мудрить, они только пропустили через него свою магию. А драконы очень не любят, когда из них делают артефакты. — Креша подняла на него полные боли глаза: — Ну что? Может, ты хотел бы ещё о чём–то спросить?

Алекс угрюмо покачал головой, украдкой поглядывая на взволнованную драконицу. Он горел от стыда за людей, совершивших много веков тому назад такое злодеяние, и серьёзно обдумывал вопрос, а имеет ли он теперь право просить о помощи у дракона, семья которого в своё время так пострадала от человеческих рук.

Креша тем временем отвернулась от него и пошла быстрее, старясь не задумываться над странными вопросами незнакомца. Через какое–то время она всё же не выдержала и посмотрела на Алекса: он шёл сразу за ней с низко опущенной головой и о чём–то сосредоточенно думал.

— Вот мы и выбрались. Теперь можно без опасений подняться в небо и быстро преодолеть оставшийся путь, — предложила она.

Алекс молча кивнул, развёл крылья и взлетел, плавно набирая высоту. Он не увидел изумлённого взгляда своей спутницы и не услышал тихого возгласа и слов, произнесённых в священном трепете.

— Что же должно было случиться в твоей жизни, чтобы ты заполучил все эти священные знаки? И кто ты на самом деле? — Креша застыла на месте и не отводила изумлённого взгляда от рисунка на крыльях дракона. — Хотела бы я услышать твою историю, но до ужаса боюсь её узнать, — прошептала она и тоже взмыла в небо. Нагнала его и полетела рядом.

Прошло не так много времени, когда Креша неожиданно заложила резкий вираж и камнем ринулась к земле. Алекс, не раздумывая, в точности повторил за ней манёвр, с лёгкостью нагоняя драконицу почти у самой земли и изящно приземляясь одновременно с ней.

— Впечатляет, — только и сказала она, с интересом разглядывая дракона. — Такое повторить не сможет никто, — уважительно покачала головой. — Жди меня здесь. Я скоро, — и бегом бросилась к скале.

Алекс согласно кивнул, устало опускаясь на землю и терзаясь сомнениями, правильно ли он поступает. Может, всё же стоит сознаться, что он и есть ненавистный драконам человек? Он сам не заметил, как задремал — видно сказались все эти волнения и переживания. Поэтому, когда он услышал возбуждённый голос Креши, сам того не желая, вздрогнул.

— Фу, еле нашла эту вещицу, — торопливо заговорила она. — Мне повезло, дома никого не оказалось. Алекс, спишь, что ли? — Мальчик–дракон смущённо замотал головой, поднимаясь на лапы и с интересом разглядывая разволновавшуюся драконицу.

— Вот, возьми. Это отныне принадлежит тебе, — Креша аккуратно пододвинула в его сторону тонкий обруч совершенно белого цвета. — Это и есть луний. Я его по запаху определила. Там, конечно, были и другие вещи из этого металла, но эта валялась в самом дальнем углу, а значит, её никто и не спохватится. Бери и уходи. Боюсь, если ты здесь ещё задержишься, то точно попадёшь под раздачу тяжёлой лапы моего папочки. Он, наверное, уже и к деду успел слетать, так что, не ровен час, объявятся оба. Уходи скорее.

Алекс наклонился и потянул в себя воздух. Обруч имел специфический запах. Что–то далёкое и знакомое всколыхнулось в глубине души, заставляя до боли сжаться сердце от ощущения произошедшей в далёком прошлом беды. Тоска сковала душу. "Что–то не так!" — встревожился Алекс. — "И почему мне знаком этот предмет?" Он попятился от обруча, растерянно глядя на Крешу, а вслух произнёс:

— Если честно, я теперь сомневаюсь, имею ли я право взять эту вещь себе?

— Глупости, бери и не выдумывай. — Она наклонилась, подхватила зубами обруч и, не спрашивая, сама надела ему на лапу. Отошла и полюбовалась своим подарком, ярко заблестевшим на чёрной лапе дракона. — Так гораздо лучше будет, — Креша довольно улыбнулась, а потом стала вдруг очень серьёзной: — Алекс тебе нужно уходить.

— Креша, я хочу сказать, — дракон печально смотрел на обруч на своей лапе: — я не могу это принять от тебя, потому что я…

— Нет! Стой! — в испуге закричала Креша. — Я не хочу этого знать.

— Позволь мне договорить.

— Не надо, Алекс. Бери луний и уходи, — она умоляюще посмотрела на него. — Прошу тебя!

Он в нерешительности переводил взгляд с драконицы на украшение на своей лапе. Очень хотелось очистить свою совесть, немедленно во всём признаться, и будь что будет. Но ещё больше хотелось вернуться в свой такой привычный мир, к отцу с матерью, друзьям, такой понятной жизни. Он кивнул, решительно повернулся к Креше спиной и пошёл прочь.

— Подожди, — остановила его Креша. Алекс замер, но не стал оборачиваться. — Кем бы ты ни был и откуда бы ни пришёл, я обязана тебе жизнью. — Немного помолчала, о чём–то раздумывая, и тихо произнесла: — Да пребудет с тобой благословение, Алекс! — почтительно склонила голову, потом резко развернулась и быстро побежала к своему дому.

Алекс обернулся и ещё долго смотрел недоумевающим взглядом ей вслед, а когда она окончательно скрылась из вида, уверено взмыл в небо — ему надо было до темноты успеть вернуться в ущелье. "Полнолуние не будет ждать вечно".