— Кстати, вот мы и пришли, — перебила брата Гвида, останавливаясь на месте и высматривая учителя. — Алгор, я его не вижу, — она тревожно посмотрела на брата. — Как ты думаешь, где он может сейчас быть?

— Главное — мы пришли. Мы здесь. Теперь расслабимся и подождём его, — ответил Алгор, усаживаясь на землю возле пещеры. — Надеюсь, что он не там, где я думаю.

— Думаешь, он всё же пошёл за нами? — спросила Гвида, обеспокоенно поглядывая на брата.

— Говорю, что очень на это надеюсь, а как там на самом деле, скоро узнаем, — ответил Алгор, положив голову на лапы. — Да не стойте, как столбы! Падайте, отдохнём немного. Протопали ведь не маленькое расстояние.

Алекс вопрошающе взглянул на Гвиду, та лишь обречённо покачала головой. Они, не сговариваясь, одновременно опустились на землю рядом с Алгором, внимательно уставясь на дорогу, по которой совсем недавно пришли сюда сами. Видно было, что Гвида нервничает. Она постоянно то беспокойно оглядывалась по сторонам, то принималась вновь пристально всматриваться вдаль. Алгор тем временем погрузился в размышления о найденном необычном друге. Он пытался переварить ужасающие мысли — как это, не иметь семьи, не знать, кто ты, да и вообще, ничего не помнить о своём прошлом: о маме, о братьях и сёстрах, о младших.

Алекс же занялся трудной, почти невыполнимой задачей: тщательно обдумать полученную информацию и хоть как–то уложить всё это в своей голове. В одночасье все его собственные представления лопнули как мыльный пузырь, а те скудные знания, что у него имелись от родителей и учителей, оказались очередной сказочкой "о хороших волшебниках и злых драконах". Из всего рассказанного можно было сделать вывод, что драконы — злейшие враги драммгов, а люди для них ещё хуже, чем драконы. Алекс внимательно посмотрел на Алгора, лежащего рядом. Тот о чём–то размышлял, даже голову наклонил набок и смежил веки. Мальчик–дракон с тревогой подумал: "Как же мне тогда удастся сделать то, зачем я здесь? Вдруг металл сразу подействует? Они меня тогда… что? Да и где гарантия, что я смогу найти, что нужно, если уже давным–давно никто на этих землях не видел ни одного живого дракона?" Алекс перевёл взгляд на Гвиду, та в этот момент сосредоточенно вглядывалась вперёд.

Алгор, почувствовав, что на него смотрят, обернулся и подмигнул, мол, всё будет хорошо, если ты переживаешь из–за учителя. Алекс тяжело вздохнул и тоже принялся рассматривать дорогу, хотя — что её разглядывать: на несколько вёрст вперёд никого не было видно.

— Ну наконец–то! — прозвучал за спиной громкий голос. — Сколько вас можно ждать?

Гвида, как ужаленная, подскочила на все четыре лапы, наступив при этом на хвост своему братцу. Алгор возмущённо зашипел и врезался в Алекса, но тот даже не шелохнулся. Как только мальчик–дракон услышал голос, то первым повернулся к говорившему. Его взгляд сразу упёрся в огромные лапы, затем стал продвигаться вверх по обладателю этих лап, а глаза в ужасе округлялись всё больше и больше. Когда же Алекс увидел голову того, кто перед ним стоял, его крылья от волнения распахнулись. Новичок медленно попятился назад от страшного гиганта, не замечая удивлённого взгляда Алгора.

— Ого. Совсем неплохо для столь юного возраста. Хоть прямо сейчас на скалу, — восхищённо проговорил гигант, затем более пристально присмотрелся к мальчику и тихо произнёс: — Постой! Я тебя не знаю!

И тут у Алекса активно заработал хвост, вдохновенно виляя в разные стороны и демонстрируя самые дружественные намерения, особенно при высказывании незнакомца о скале.

Алгор тихонько хмыкнул, видя изумление своего друга, а Гвида беззастенчиво рассмеялась.

— Чей ты будешь, сынок? Что–то я никак не припомню такого удивительного окраса, хотя мне это определённо о чём–то напоминает, — задумчиво проговорил гигант, внимательно разглядывая Алекса. — Правда, о чём — никак не могу вспомнить, — учитель посмотрел на Алгора и Гвиду и продолжил: — Нет! Могу с уверенностью сказать: среди младших нет такого окраса и тем более такого поразительного рисунка чешуек на коже, но я определённо видел такое раньше. Вот только когда и где?

И тут началось. Алгор со своей сестрой, спеша как можно больше сказать, принялись, перебивая друг друга, рассказывать об Алексе. Никто никому не хотел уступать, каждый старался что–то дополнить, досказать, к месту и не к месту вставляя собственные наблюдения и выводы.

Надо отдать должное старому учителю. На протяжении такого сумбурного повествования он, не проронив ни слова и ни разу не задав ни одного вопроса, терпеливо ожидал окончания истории, лишь иногда поглядывая на Алекса и как–то странно цокая языком.

И когда мальчик–дракон ловил на себе заинтересованные взгляды учителя, его подлый хвост принимался усиленно отбивать дружественные ритмы, поднимая за спиной столбы пыли. Радовало одно: крылья спокойно опустились на своё место, и Алекс стоял вполне достойно перед этим гигантом, не выказывая своих истинных чувств.

В этот момент Алгор как раз подошёл к концу повествования, привлекая к себе внимание очередным высказыванием. Алекс прислушался.

— … он ничего не помнит, учитель. Гвида считает, что он вообще "потерянное яйцо", — благоговейно прошептал Алгор, оглядываясь на Алекса. — Мы решили взять его к себе, — вдруг заключил он, глядя на учителя. Но потом, о чём–то задумавшись, тихо спросил: — Ведь никто не будет против этого возражать?

Учитель проигнорировал вопрос молодого драммга, резко повернул голову и посмотрел на Алекса. Минуту разглядывал его, а потом подошёл поближе.

— Сынок, ты правда ничего о себе не помнишь? — спросил он у Алекса.

Алекс согласно закивал головой, забыв напрочь, что вполне может свободно общаться на языке драммгов.

— Очень интересно! — протянул учитель. — Таких случаев я вообще не могу припомнить в своей жизни, — он пригляделся к Алексу и снова спросил: — Может, стоит тогда спросить по–другому: а с какого момента ты себя помнишь?

Алекс перевёл взгляд на Алгора, усиленно соображая, что бы ответить на этот вопрос. В голове всплывали картины недавно рассказанной истории, одна страшнее другой. Он уже было повернулся к гиганту, но неожиданно в разговор вмешалась Гвида.

— Он говорит, что помнит себя с момента, где уже сражается с ириосом и…

— А может, Гвида, он всё же сам ответит мне на этот вопрос? — сердито перебил её учитель, не отводя пытливого взгляда от Алекса. — Ну как, сынок, ты готов немного поболтать с любопытным старым драммгом? — спросил он, подходя совсем близко.

Алекс смело посмотрел в мудрые глаза старого учителя, покосился на друзей и сначала тихо, потом более уверенно начал свой рассказ, упуская, конечно, все подробности о том, что он человек и временно находится в этом теле.

Гигант, не перебивая, спокойно выслушал всё от начала до конца. Когда Алекс закончил своё повествование, учитель, странно прищурив один глаз, потянул носом воздух, пытаясь как бы по запаху определить, кто перед ним на самом деле.

— Не могу понять, но явно чувствую, что с тобой точно что–то не так, а вот что именно — не знаю. Хочу заметить, не знаю я этого всего лишь временно, так как обязательно вспомню потом, что ты мне так сильно напоминаешь, или кого, — он задумался на мгновение, а потом безмятежно продолжал дальше. — Правда, одно скажу с уверенностью уже сейчас. Я не чувствую, чтобы от тебя исходила какая–то опасность, хотя точно могу утверждать, что ты не из наших. Тревожит, конечно, что я что–то чувствую, а моя интуиция ещё ни разу меня не подводила. Ты, случайно, не подскажешь мне, что это такое? — неожиданно задал вопрос учитель, обращаясь к Алексу.

— Я не знаю, о чём это вы, — быстро ответил тот, опуская глаза и принимаясь рассматривать лапы гиганта, стоявшего перед ним.

— А я вот почему–то совершенно не сомневаюсь в том, что ты знаешь ответ на мой вопрос, но я не спешу и подожду того момента, когда ты готов будешь говорить, — улыбаясь, тихо произнёс старый драммг. — Тебе не за что переживать. Ты среди друзей, и здесь тебя никто не обидит.