— Что вам нужно?

Ее грубоватый голос контрастировал с ее внешним обликом.

— Мне нужно зайти к вам.

— Зачем?

— Надо побеседовать.

— Ну что ж, заходите, — сказала она.

Перед моим появлением она, вероятно, обрабатывала ногти. На кофейном столике, стоявшем около дивана, лежала маникюрная пилочка, Она прошла к дивану, устроилась поудобней, взяла со столика пилочку, критическим взглядом осмотрела свои ногти и, не поднимая глаз, сказала:

— Так что же вам все-таки нужно?

— Я сыщик, — сказал я ей.

Она быстро подняла на меня глаза. Какое-то мгновение ее взгляд выражал ошарашенность. Потом она принялась хохотать. Выражение моего лица заставило ее оборвать смех. И она сказала:

— Вы? Сыщик?

Я кивнул.

— Ни за что бы не подумала, — изучающе глядя на меня и стараясь как-то смягчить удар, нанесенный мне ее смехом, сказала она. — Вы похожи на милого маминого сынка с романтическими наклонностями. Надеюсь, я не обидела вас своим смехом.

— Нет, я привык.

— Ну хорошо. Вы сыщик. И что с того?

— Меня наняла Сандра Биркс. Это ни о чем вам не говорит?

Она не отрывала глаз от своих ногтей, очевидно, качество их блеска очень много для нее значило.

— Какое отношение имеет к этому Сандра Биркс? — спросила она, растягивая слова.

— Я бы сказал, самое непосредственное.

— Мне не знакома эта дама.

— Это жена Моргана Биркса. Вы что, не читаете газет? — спросил я.

— Допустим, что читаю. Что с того? Какое касательство это имеет ко мне?

— Миссис Биркс могла бы крепко насолить вам, если бы захотела, и вам это хорошо известно.

— Неужели могла бы?

— Сами знаете, что могла бы.

— А откуда бы мне это знать?

— А вы покопайтесь в вашем сознании.

Она вновь подняла на меня глаза и рассмеялась отрывистым, грубоватым смехом.

— А что это такое, сознание? Я давно порвала с ним все отношения.

— Миссис Биркс, — сказал я, — может, если пожелает, вызвать вас в суд.

— На каком основании?

— На основании факта интимной связи с ее мужем.

— Вы считаете, что это не требует доказательств? — спросила она.

— Не знаю. А вы?

— Продолжайте. Вы говорите. Я слушаю. Пока что.

— Я делаю то, что мне поручили.

— И что же вам поручили?

— Вручить повестку в суд Моргану Бирксу.

— Что за повестку?

— Повестку о вызове в суд по делу о расторжении брака.

— А я-то здесь при чем?

— Мне кажется, вы можете сказать мне, где он находится.

— С чего вы это взяли?

— Если бы вы сказали, вам бы кое-что перепало.

Я заметил, как ее глаза оживились.

— Сколько?

— Ну, видно будет. Думаю, вы бы остались довольны.

— С чего же видно будет?

— С того, сколько отсудит себе миссис Биркс.

— Нет, благодарю. Меня такое предложение не привлекает. Не думаю, чтобы эта тупица получила хоть один цент.

— Ее заявление на развод не подтверждает вашего предположения.

— Чтобы развестить, одного заявления мало. Важно, как отнесется к нему суд. Миссис Биркс из породы тех сопливых сучек, которые прикрываются маской респектабельности. Если Морган захочет рассказать о ней хотя бы половину того, что за ней водится… Хотя что ж это я… говорите вы, я буду слушать.

— Да нет, миссис Биркс может получить развод.

— Может?

— Вы и сами знаете, что может, — сказал я. — И если она решит проявить принципиальность, вам не избежать неприятной процедуры. Ее обхождение с вами зависит от вашего обхождения с нею.

— О, даже так? — спросила она, кладя пилочку на столик и поднимая на меня глаза.

— Именно так, — сказал я.

Она вздохнула.

— А вы производите приятное впечатление. Вина налить?

— Нет, благодарю. Я не пью, когда работаю.

— А вы сейчас работаете?

— Да.

— Мне вас жаль, — сказала она.

— В жалости не нуждаюсь.

— И чем же она хочет напугать меня?

— Напугать? — переспросил я.

— Да.

— Да ничем, собственно. Я вам просто-напросто говорю о том, как реально обстоит дело.

— По-дружески, конечно, — с сарказмом произнесла она.

— По-дружески.

— Ну а что же вы ждете от меня?

— Помощи во вручении повестки или такой подсказки, которая бы позволила мне вручить ее Бирксу. В конце концов, — сказал я, — вы заинтересованы в том, чтобы развод состоялся. Ведь так?

— Не знаю, не знаю, — с сомнением сказала она, и ее лицо выразило беспокойство. — Право же, не знаю.

Я промолчал.

— Что, по-вашему, мне надо сделать, чтобы вы смогли вручить вашу повестку?

— Вы назначите встречу Моргану Бирксу, — сказал я. — Потом позвоните Б. Л. Кул по телефону 6-9321 через коммутатор, я появлюсь на месте условленной встречи и вручу ему повестку.

— А когда я получу откупные?

— Вы их вообще не получите.

Она запрокинула голову и рассмеялась. Ее смех, похоже, выражал подлинный восторг.

— Ладно, дружок. Я хотела нащупать в тебе слабинку. И нащупала. Катись-ка отсюда подобру-поздорову. Иди и скажи своей миссис Биркс, пусть она удавится. Если она решится все-таки упомянуть в суде мое имя, напомни ей о ее маленьком щенке, Арчи Холомэне. Спроси у нее, уж не держит ли она своего мужа за последнего болвана?

Я уже был в коридоре, а она все еще смеялась.

Я вернулся к тому месту, где в автомобиле меня ждала Альма Хантер.

— Ну как, видел ее? — спросила она.

— Угу.

— И как она, эта девушка? — каким-то странным голосом спросила она.

— Крашеная блондинка, — сказал я. — Ушки держит на макушке, глядит в оба глаза.

— Что она сказала?

— Она сказала, чтобы я проваливал.

— Разве это не то, что ты хотел от нее услышать?

— Да, некоторым образом как раз то самое.

— А я думала, что это «то» без оговорок. Я думала, ты хотел, чтобы она ожесточилась и вышвырнула тебя вон, а мы бы потом проследили за ней, когда она пойдет к Моргану.

— Мне казалось, — сказал я, — что задумка именно такова.

— Что же она сказала тебе такого, что тебя огорчило?

— В работе сыщика возникают порой такие ситуации, когда ему приходится пренебрегать вежливостью. Мне кажется, сыщик вообще должен быть немножко нахальным. Во всяком случае она, похоже, считает именно так.

Некоторое время, достаточно долго, Альма Хантер молчала. Потом спросила:

— Она внушила тебе эту мысль?

Я сказал:

— Да, — и сел в машину рядом с ней. Спустя некоторое время я сказал:

— Пожалуй, нам лучше проехать вон до той аллеи. Оттуда можно будет очень хорошо наблюдать, не вызывая никакого подозрения.

Она тронула машину, и через минуту мы подкатили к началу аллеи; чуть сдав задним ходом, Альма припарковала машину в тень.

— Ты не нахальный, — сказала она. — Ты милый.

— Благодарю за моральную поддержку, — сказал я, — но чтобы выбить это ощущение из моего сознания, одних слов недостаточно.

— А как ты представлял себе эту работу? — спросила она.

— Мне кажется, я об этом вообще не думал, — сказал я.

— Может, эта работа привлекла тебя своей романтичностью и загадочностью?

— Она привлекла меня тем, что дает возможность питаться не менее двух раз в день и получить место для надежного ночлега. Я даже не знал, что представляет собой эта работа, когда пришел в офис по объявлению… этот вопрос меня совершенно не волновал.

Она положила руку мне на плечо.

— Не расстраивайся, Дон. В конце концов, все не так уж и плохо. Эта Дирк прожженная вымогательница. Ее ничуть не заботит судьба Моргана. Она просто водит его за нос, чтобы вытянуть из него побольше.

— Я знаю, — сказал я. — Но мне просто противна сама мысль о том, что меня пинают как котенка. Очень-то переживать по этому поводу, конечно, не стану, но мне это просто не нравится, вот и все.

— Но ты расстроился? — спросила она.

— Мне кажется, я чертовски прилично отработал, — сказал я.

Тогда она рассмеялась, рассмеялась таким смехом, который говорил о том, что за ним стоит какой-то подвох.