– Теперь самое время ее отпустить, – пробормотал Эрик.

– Зачем портить вещь? – возразила женщина. – Проще было нас расстрелять.

– Хорошо, а дальше-то что?

Словно отвечая на его вопрос, клетка заскользила вдоль потолка на стену. Все быстрее, быстрее…

– Что ж, тоже способ, – заметил Тигр, щурясь.

В последнюю секунду в стене разомкнулись створки, и клетка влетела в узкий тоннель, больше похожий на ущелье. Гладкие его стены растворялись внизу во мраке. Любознательный Эрик тотчас уронил в провал застежку, однако стука не дождался. А Горна вновь стала сотрясать дрожь, и женщина прижалась к нему всем телом, словно боясь, что он разнесет клетку в щепы. Но лишь заразилась от него дрожью, и теперь уже Львята поглядывали на обоих с опаской, будто в тех вселились демоны.

Внезапно клетка затормозила и остановилась, мерно покачиваясь. По обе ее стороны зияли в стенах темные квадраты. Затем над головами пленников клацнуло, и на стены опрокинулось по куску решетки, образуя мостки. Чей-то грубый голос объявил:

– Ну, разбирайтесь: кому – куда.

Как по команде, Львята повернули головы к Норе.

– Это ненадолго, – пообещала она, хотя сама тряслась все сильней. – За меня не бойтесь.

И кивком указала направление. Один за другим Львы перебрались в камеру, и сразу на вход упала решетка. Без энтузиазма Эрик поглядел в другую сторону, где их поджидал такой же каменный мешок, в сравнении с которым даже эта клеть казалась уютной. И выбраться оттуда без Горна…

– Ну, малыш, – шепнул знакомый голос прямо ему в уши, – вперед!

Изумленный, Эрик развернулся и через всю клетку посмотрел на Горна, уже совершенно невменяемого с виду. Перехватил растерянный взгляд Норы, похоже, побаивающейся остаться с гигантом наедине, – но все же шагнул на мостик. Сейчас же Львица поволокла Горна следом, и богатырь подчинился ей, точно ребенок. Затем вход перекрыла такая же решетка, составленная из вертикальных стальных стержней толщиной едва не в руку, и клетка поползла обратно.

Глаза уже привыкли к сумраку, однако смотреть было не на что. Камера оказалась совершенно пустой и голой, только неаппетитный древний мусор усеивал каменный пол. Над головой тускло отблескивал пластиковый потолок, за которым сейчас было черно. Хотя это мало что значило – вряд ли их оставят без присмотра.

А Нора даже не взглянула наверх. Подтащив глухо ворчащего исполина к дальней стене, она обратила к Эрику искаженное гримасой лицо и сдавленно попросила:

– Малыш, прикрой нас от Львят. Ни к чему им… видеть. – Трясущимися пальцами она распустила на Горне скафандр, словно тот уже не мог сделать это сам, с трудом добавила: – А сам смотри, если не страшно… Нам не мешает.

Женщина опрокинулась спиной на широкую ладонь гиганта, обвила его талию ногами. Затем коснулась рукой груди, и два неправдоподобных коричневых купола наконец прорвали леопардовую шкуру и заколыхались освобожденно. Поспешно Эрик отступил к решетке, с трепетом наблюдая, как расправляется, точно отпуская себя, исполинская фигура Горна, как его могучий бур погружается в недра женского тела, как сотрясается в судорогах Нора, нанизываясь на железную плоть, издавая придушенные вопли, изредка заглушаемые громовым рыком гиганта. Этот разгул стихий одновременно ужасал и восхищал своей первозданной, божественной яростью.

По другую сторону провала забились о решетку Львята, и Эрик развернулся, знаками давая им понять, что, возможно, всё не так уж плохо, и если повезет, то Священная Гора, может быть, не рассыпется в прах от этого безумия. Затем вернулся взглядом к любовникам.

Первый голод они уже утолили, и теперь Нора возлежала на громадной длани Горна, бесстрашно закинув локти за голову, а гигант свободной рукой терзал ее великолепную грудь и длинными ударами таза сотрясал женщину от ягодиц до гривы. Обессиленная, она уже не кричала, а лишь негромко постанывала сквозь зубы. Но внутри, Эрик чувствовал, уже набирала разгон новая волна. Ах, как она была прекрасна сейчас – эта отдавшаяся страсти Львица! И как уместен рядом с ней оказался громила Горн…

– Вот и наша укротительница! – раздался с потолка веселый голос Бонша. – Старается вовсю.

– Закройся, бесстыдница! – приказал второй голос, не менее знакомый. – Мало тебя пороли в детстве?

Тотчас вспыхнули лампы, залив камеру беспощадным светом, и Эрик растопырился в проеме еще шире, чтобы не смущать Львят запретной картиной. Прищурясь, запрокинул голову к потолку. На прозрачной плите стояли двое, Кон и Бонш, и разглядывали пленников: первый – брезгливо, второй – с любопытством. Тигр почувствовал себя так, будто нежданно угодил на Дворцовую Сцену – участником очередной постановки. Что ж, всё и шло к этому.

– Тише, – промурлыкала Львица, не открывая глаз. – Говорите тише. Не раздражайте его.

Тут горло ей перехватил внезапный спазм, а бедра конвульсивно задергались. Мгновенно судороги перекинулись на Горна – он затрясся и зарокотал, словно извергающийся вулкан. И пока не схлынул приступ, наверху не проронили ни слова, будто зрелище заворожило обоих.

– Видите? – слабым голосом спросила Нора. – Ведь это в угоду вам я преступаю традиции. Или вы раздумали его приручать?

– Полагаю, Совет простит тебе и этот грех, – умеряя свой бас, произнес Бонш. – Но ты сможешь его нацелить?

– Если выживу, – безнадежно ответила женщина. – Вы же видите? Он разнесет меня на части!

– Но ты хотя бы прикрой… – снова завел Кон и осекся, потому что Горн вдруг вскинул голову и зарычал, обнажив страшные клыки.

– Потерпи еще чуть, – поспешно вмешался Бонш, без церемоний подталкивая старейшину к выходу. – Мы подыщем тебе замену…

Гигант испустил рык. Потянувшись, Нора с трудом пригнула его массивную голову к своей груди, тыча ртом в торчащий сосок, будто младенца.

– Он не подпустит никого, – объяснила она. – Разорвет в клочья!.. Но чего вы хотите: натравить его на Тора?.. Ох!

Ее снова начала сотрясать дрожь, а ствол Горна так же размеренно и неутомимо пронизывал женщину между бедер – словно поршень. И странно, что оттуда еще не идет дым.

– Ты бы поберегла себя, Нора, – с беспокойством сказал Бонш. – Ну, не мне тебя учить. И помни, как я отношусь к тебе!..

– Куда же вы? – в отчаянии вскричала женщина.

– Срочные дела, сестра. Через пару часов будем обратно… Крепись!

Вместе с Коном пещерник исчез за тяжелой дверью, свет потух. И сразу любовники затихли, плотно обхватив друг друга руками. Эрик тоже молчал.

– Ну, Горн, – наконец заговорила Нора, – благородные люди так не поступают!

– Кто тебе сказал? – со смешком откликнулся гигант. – Или благородные не сходят с ума?

Морщась и кряхтя, женщина снялась с его ствола, опустила ноги на пол. Пошатываясь, застегнула комбинезон и направилась к Эрику. Устало чмокнула юношу в щеку, затем помахала через его плечо Львятам, снова развернулось к Горну. Тот уже привел скафандр в порядок и теперь расслабленно подпирал спиной стену, прикрыв глаза, – будто изваяние.

– Ну, – спросила Нора, – пора?

Веки гиганта рванулись кверху, изнутри полыхнул грозный свет. Мгновенным броском он переместился к решетке, без видимого усилия раздвинул стержни, протиснулся наружу и громадным прыжком перелетел провал, безошибочно поймав опору. Так же легко раздвинул решетку и там, оглянулся. Снова Эрик услышал его шепот возле самых ушей, но теперь даже не удивился. Метнувшись к пролому, он повис на стержнях снаружи, подождал, пока рядом станет Нора, и мощным рывком под ягодицы добавил ее прыжку дальности. На той стороне женщину играючи подхватил Горн, и тут же Тигр прыгнул сам, ощутив внутри знакомый взрыв. Следом за Норой нырнул в камеру к Львятам, а в следующее мгновение мимо прошелестела громадная тень и взмыла к потолку. Словно в замедленном просмотре, Эрик увидел взмах двух чудовищных кулаков, с лету проломивших толстенный пластик, – и тот осыпался на пол шуршащим ливнем. А Горн уже прилепился к стене возле двери и одним страшным ударом вышиб створки напрочь.