И когда она достигла пика, заполнив обоих без остатка, бойцы сомкнулись вплотную, грудью к груди, и сдавили друг друга в чудовищных объятиях. У обоих затрещали ребра, но ни один не ослабил удушающей хватки, в каждом бурлила неукротимая, не знавшая поражений сила. Минута проходила за минутой, а они все наращивали усилия, застыв в каменной неподвижности. Поток втекавшей в Горна энергии словно бы столкнулся с другим, таким же мощным, и вокруг образовался ужасающий смерч, от которого трескался и крошился камень, плющились и расползались латы, вскипал разрядами воздух. И не из одного ль источника враги черпали силы?

Затем равновесие нарушилось. Сквозь подвывание ветра и треск разрядов Горн услышал шелестящий хруст, будто рвались волокна. Медленно, очень медленно страшная хватка чужака стала отставать в этой смертельной гонке. Его громадные, каменнотвердые бугры постепенно отступали вглубь, сминая костяк. Утробное рычание убийцы переходило в хрип. Горн продолжал напирать, хотя чувствовал близкий предел уже и для своих сил. Наконец торс чужака разом подался внутрь, будто у него смялась грудная клетка, и сразу обмякли мышцы. Горн разжал руки, и враг опрокинулся спиной на прутья. Он еще дышал, хотя каждый хрип казался последним. Может, он даже смог бы выжить – если бы противник дал ему шанс.

Внезапно силы оставили и Горна – он уцепился руками за стены, почти теряя сознание. Снова все подавил голод, став еще беспощадней, еще злее. И возражать ему было нечем – все тормоза летели к черту!..

С неостывшей злобой Горн взглянул на чужака, угрюмо спросил:

– Кто тебя послал? Ну, говори!

Конечно, тот не ответил. Тогда Горн надвинулся на него, наступил на грудь. Под сапогом мерзко захрустели сломанные ребра – невольно Горн отдернул ногу. И снова разозлился, теперь на себя. Хлюпик, слизняк! Где уж тебе жрать человечину? Ну-ка, вперед!..

Он снова занес ногу, но тут чужак вдруг ощерился, с огромным усилием складываясь пополам, и ссыпался между прутьев на каменный пол тоннеля. А в следующую секунду из-за поворота вынырнули дозорные.

Пригнувшись, Горн свирепо наблюдал за Львами, утаскивающими еще теплую добычу прямо из-под его носа, и боролся с искушением прыгнуть на них сверху, чтобы отбить вожделенный кусок кровавого, дымящегося мяса. С глухим ворчанием исполин шагнул было следом, остановился. «Нора! – вдруг вспыхнуло в мозгу. – Где же Нора, я не могу больше!..»

Развернувшись, Горн понесся по тайным ходам, едва различая что-то за кровавым туманом, но полагаясь на свое безошибочное чутье. Мелькали прутья, стены, повороты, иногда он замечал внизу деловитых или раздражающе беспечных Львов. Однако гнал все дальше, дальше, не позволяя себе задержаться и на миг, чтобы ненароком не сопоставить уязвимость огров с раздирающим его нутро голодом.

Впереди вдруг образовалась треугольная спина в гибких доспехах. С налету Горн врезался в нее, вдавил в стену и растопырил пальцы, уже нацеливаясь рвать… «Нельзя! – как обожгло. – Нет, нельзя – это Эрик!.. Нет!!»

Шарахнувшись прочь, гигант вновь ринулся следом за спасительным ароматом. Уже немного, она совсем рядом!.. Где?

След оборвался в небольшом тупичке, перед узкой, словно бойница, дверью. По тупичку курсировали вперед-назад двое крепышей-Львов – препятствие, устранить!.. На последних крохах сознания Горн еще смог проскользнуть за спинами постовых к двери, коротким напором вдавил ее, сминая замок, и захлопнул за собой прежде, чем они успели обернуться на звук.

Привалясь спиною к двери, Горн пытался побороть дрожь, грозящую обернуться судорогами, и смотрел на обернувшуюся к нему Нору – уже полураздетую, невыносимо желанную, ужасающе хрупкую. И какая бездна блаженства сокрыта под этой кожей!

– Сумасшедший, ты откуда свалился? – воскликнула девушка, неосторожно делая к нему шаг. – А если узнает Тор?

Гиганта трясло все сильней, на лицо наползал животный оскал.

– Еды! – выдавил он, пугаясь подступавшего изнутри мрака. – Живо!

– Что? – удивилась Нора.

– Еды, жратвы – чего-нибудь! – рявкнул Горн, сдерживаясь из последних сил. – Да скорей же!..

Испуганно девушка метнулась к полкам, схватила подвернувшееся и бросила исполину, будто собаке кость. Он поймал жалкий этот шматок и впихнул в рот, проглотив в два приема. Вскинул свирепые глаза на Нору. Немедленно девушка швырнула еще. Горн поглощал кусок за куском, пока Нора не закричала с отчаянием:

– Да всё уже, всё!.. Родной мой, любимый, что с тобой?

Он закрыл глаза, слушая, как отступает обратно мрак, как уходит из тела дрожь и пропадает убийственная, высасывающая пустота, приведшая его на грань безумия.

– Ладно, – пробормотал Горн, – проехали.

Шагнув мимо готовой разрыдаться Норы, он без надежды пошуровал на полках и все же разыскал с пяток засохших корок. Подмел и это, запил водой из крана, с облегчением вздохнул. Сытым себя не чувствовал, но опасность отодвинул. Надолго ли?

Отряхнув руки, Горн повернулся к девушке.

– Перетрусила? – насмешливо спросил он. – Не ожидал от тебя.

– Дурак, – ответила Нора сердито. – Я испугалась за тебя!.. Что стряслось с тобой?

– Малость проголодался – только и всего. – Горн протянул к ней руки. – Ну, иди ко мне.

– Ты что, разыграл меня? – Девушка покачала головой. – Нет, ты обманываешь сейчас.

– Тебе видней… Ну иди же!

Шагнув к нему, Нора прижалась. Как же Горн хотел ее сейчас!.. Словно еще не выбрался из безумия.

– Это ведь ты бросил бомбу? – спросила девушка, помогая ему снять скафандр.

– А ты предпочла бы, чтоб это сделали пластуны?

– Снова меня спас – не надоело?

– Я спасал себя, – сказал Горн серьезно. – Похоже, без тебя и мне не жить.

Нора недоверчиво засмеялась. И вдруг оборвала смех, увидев его торс – один сплошной кровоподтек. Кулаки чужака оказались пострашнее любых мечей. Все же их запустили в серию, со вздохом подумал Горн. Мое счастье, что я принял старт чуть раньше.

– А я-то гадала, что с твоими латами, – сдавленно вымолвила Нора. – Ужас!.. Даже после спрута на тебе не появилось ни царапины.

– Куда там спруту! – проворчал гигант. – Человек опасней.

Бережно он отстранил девушку, шагнул к зеркалу. Н-да, красиво… А интересно, что стало с тем?

– Связь тут налажена?

Нора кивнула.

– Тогда вызови Тора и спроси… не обнаружился ли вблизи его сектора чужак с раздавленной грудью. Предупреди, чтобы обращались с ним аккуратней. Пусть распросят как следует – конечно, если он захочет говорить.

– А кто это? – Девушка показала на его синяки. – Тот самый?

– Ты не поверишь, – ответил Горн. – Это Невидимка.

Растерянно моргнув, Нора прошла к пульту. Сейчас же гигант встал сбоку от экрана, знаком велев не болтать лишнего.

Тор откликнулся немедленно и охотно подтвердил находку. Но сразу поинтересовался: откуда сие ведомо внучке? Не слишком удачно девушка сослалась на тревожные предчувствия.

– Тогда при чем здесь раздавленная грудь? – резонно осведомился Глава. – Девочка, ты становишься скрытной – это беспокоит меня.

Нора бросила испуганный взгляд на гостя, тот нехотя кивнул.

– Мне рассказал Горн, – призналась она. – Простите, Великий.

– Он был у тебя? – громыхнул удивленный старик. – Так это его работа? Черт побери, ну и костолом!

Львица смятенно молчала. Ну-ка, что трудней: солгать своему Главе или выдать любимого? Как ни любопытен был эксперимент, Горн не стал долго мучить подружку и по своей воле возник перед экраном.

– Привет, старина! – весело рявкнул он. – Не ждали?

– Наглец! – ответно рявкнул Тор. – И ты посмел явиться сюда?

– Почему нет? Здесь моя жена.

– Что?! – еще пуще взревел Лев. – Да ты в своем уме?

– То-то, что не в вашем, – подтвердил Горн. – И мне не нравится, как обращаются с моей собственностью. Уже дважды мне приходилось вытаскивать Нору из переделок, а подставляете ее вы, Тор!..

– Господин мой, Горн выручил нас сегодня, – поспешно встряла девушка. – Ведь это он отогнал пластунов.