– А с вами? Думаешь, Тор впустит родича? Тогда на что вам я?

– А если Тор передумает? – усмехнулся Коридаг. – Или его устранят?

– И тогда вы пойдете напролом?

– Либо попытаемся найти обходной путь. И в этом нам тоже лучше действовать сообща.

Локтем Горн ткнул Тигра под ребра и пробурчал:

– Похоже, не одни мы умные? Надо бы поспешить.

Не убирая с лица ухмылки, толстяк поелозил внутри чаши ладонью. Затем разочарованно вынул руку и звучно щелкнул по ободу толстым ногтем. Сразу же из кабины соседнего «плавунца» возникли двое голышей, груженные такой же, только полной чашей, и по краю платформы поспешили к Водяному. Невольно Горн напрягся, сквозь гневный прищур вглядываясь в парочку. Это были рабы прежней, дошлемовой формации, лишенные не всего тела, а лишь кое-каких необязательных придатков. Однако, судя по округленным спинам и потухшим взглядам, это сломило их надежнее рабошлемов. А свобода несчастным кастратам была ни к чему – они просто не знали бы, что с ней делать. Так стоит ли тогда злиться на прогресс?

Голышы проворно заменили чашу и ушмыгнули прочь. А ненасытный царь продолжил свою бесконечную трапезу, вызывающе чавкая и забрызгивая необъятное брюхо липкой жижей.

– Хорошо! – буркнул он наконец. – А что дальше? Вы не ударите мне в спину?

– Все частности можно обговорить потом, – без промедления откликнулся Коридаг. – И разве ты настолько глуп, чтобы подставить нам спину?

Случайно или намеренно, но в последней фразе Лидер слегка сместил акценты, выделив «настолько», и Водяной отреагировал мгновенно. Зачерпнув из чаши обеими ладонями, он развел их в стороны, лучась благодушием. Тотчас две стальные фигуры по бокам толстяка пришли в движение и склонились над его руками, хватая губами подачку. Горн усмехнулся ненавидяще, рядом чуть слышно застонал Тигр. Бедняга – ему-то за что?

– Попробовали бы они не взять, – проворчал гигант, словно оправдывая наемников. – Теперь сила не на их стороне.

– О Духи, куда катятся огры? – тоскливо вопросил Эрик. – Одни Львы еще держатся.

– Ты уверен? – не сдержал раздражения Горн. – Погоди, мы еще не видели их вблизи.

Юноша поглядел на него с испугом, но это лишь добавило Горну злости. К дьяволу! Этот мир сверху донизу пропитался рабством, и ничего уже не изменить, можно только взорвать. Под корень – всех!..

С усилием гигант разжал пальцы и зубы, потряс головой, отгоняя внезапное помутнение. С чего это меня повело? – удивился он. Вроде сыт и от Норы оторвался совсем недавно. Хотя… Разве отказался бы я повторить?

– Хорошо! – повторил озерник твердо. – Чего хотите, ну?

Коридаг с облегчением улыбнулся и оглянулся на Лота, невозмутимого по-прежнему, словно не на него были нацелены все выходки Водяного.

– Мы знакомы с твоими обычаями, царь, – объявил Коридаг, – а потому приготовили подарки.

– Подарки? – оживился толстяк. – Давай! Где?

Лот величественно поднял руку. Тотчас в днищах «мастондов» распахнулись люки, и оттуда посыпались рабы с дарами, слаженно выстраиваясь в цепочки. Ступая в ногу, будто один человек, они с двух сторон обтекали кабину Водяного и исчезали – уже в утробах «плавунцов». Толстяк заинтересованно вертел головой, так что косички взлетали над плечами, затем разочарованно спросил:

– Это всё?

Тогда еще один «мастонд» распахнулся и выпустил наружу стайку бесшлемных голышек. Подгоняемые легкими тычками лучей, девушки заторопились к мосту.

Эрик вдруг напрягся, подался вперед.

– Что? – сразу спросил Горн.

– Там Тина, – сквозь зубы ответил юноша. – Сволочи, что делают!..

– Что ж, тиберийки везде ценятся, – рассудительно возразил гигант. – Толстяк будет доволен.

– Мы должны ее спасти!.. Слышишь, Горн?

– А ты уверен, что с нами девочке будет безопасней? Или предложишь ей прогуляться по Огранде в одиночку?

Плотоядно хихикая, царь ощупывал взглядом каждую из проходивших мимо красавиц. Внезапно ткнул пальцем в одну, нежнокожую пышечку-полукровку, и железный охранник выдернул ее из цепочки, поставив перед господином. Под пристальным взглядом Водяного девушка задрожала всем телом, затем беззвучно разрыдалась. Захохотав, он с размаху вонзил когтистые пальцы в мягкий живот голышки, вырвал кусок. Тут же охранник подхватил бьющееся в судорогах тело, единым махом швырнул за борт. И оборвался страшный крик-вой.

Не глядя Горн поймал рванувшегося Тигра за плечо и придавил к камню, сам едва владея собой из-за нахлынувшей ярости, с трудом подавляя рычание, рвущееся наружу. Сквозь затянувшую глаза кровавую пелену он обшаривал взглядом ухмыляющуюся харю толстяка. Тот вдруг с тревогой оглянулся, пятнистой своей шкурой ощутив угрозу. Однако он уже слишком разыгрался, чтобы придать значению предчувствию, – и зря, ибо никогда прежде Горн не испытывал такого страстного желания убить.

Наблюдая за Лотом, озерник с наслаждением размазал по лицу свежую кровь, потом стал рвать зубами нежную плоть и демонстративно смаковать, закатывая глаза.

– Ладно, я доволен! – сообщил он наконец. – Этих кобылок мне хватит дней на десять. – Толстяк снова вгляделся в каменную физиономию императора и добавил с неизменной ухмылкой: – У меня тоже для вас припасен подарок.

Он щелкнул пальцами, и четверо кастратов вынесли на площадку длинное блюдо, на которое было уложено цельнозапеченное тело молодого Льва.

– По древнему огрскому обычаю, – объявил Водяной, – мы скрепим договор плотью врага.

Тигр отчетливо скрипнул зубами, и Горн еще крепче сдавил ему плечо, с облегчением понимая, что сопротивляться больше не в силах.

– Неужто стерпят? – прошептал Эрик. – Я убью его… Всех убью!

– Думаешь, поможет? – еще смог отозваться гигант. – Ладно, только тебе-то зачем мараться.

Неслышно он скользнул к потоку и без всплеска погрузился в воду, сразу устремившись на глубину.

Эрик еще в сомнении взирал на темную реку, поглотившую Горна, когда возле царского «плавунца» вдруг вырвалось из воды стремительное, точно атакующий питон, тело, в могучем прыжке перемахнуло борт. И тотчас в кабине будто полыхнул беззвучный взрыв, разметав стальных охранников. А выше всех взмыла чудовищная туша Водяного с распоротым брюхом.

Не дожидаясь, пока это порождение кошмара обрушится в поток, Эрик метнулся туда сам, глубоко нырнул и через секунды повторил маневр напарника, хотя с меньшим эффектом. Горн уже колдовал над пультом «плавунца», а единственный оставшийся в кабине охранник с трудом поднимался, цепляясь железными пальцами за борт. С неутоленной яростью Тигр подскочил к нему и мощным пинком вышиб вон.

Тут же захлопнулся колпак, машина круто развернулась, перевернув соседнего «плавунца» и разметав прочие. Затем вздыбилась и длинными скачками бросилась вниз по течению, взметая каскады брызг. Никто не преследовал взбесившуюся амфибию – похоже, обе стороны еще судорожно осмысливали ситуацию.

А через секунды приемник донес первую команду императора: «Ê атаке!» То ли Лот усмотрел в этом выгоду, то ли хищник снова пересилил в нем царедворца, но упускать такой шанс он не захотел.

Сзади полыхнули первые молнии, однако похищенный «плавунец» уже достиг стены, внизу которой бурлила покидавшая пещеру вода. В последнем прыжке он наклонился носом вниз и с лета погрузился в реку. Могучий поток с готовностью подхватил машину, волоча по тесной трубе. Раз или два она едва не застряла, но толчком широких лап Горн пропихивал амфибию дальше, и ее снова тащило между камней, царапая о выступы.

Затем стены наконец раздались, зато надвинулось дно, усыпанное валунами. Тотчас «плавунец» вскинулся из воды, круто развернулся и с содроганием выплюнул из себя снаряд – прямо под скалу. Мглу разорвала вспышка, скала дрогнула и громадными глыбами осыпалась поперек русла, перегородив поток наглухо. Затем вода из-под растопыренных лап вездехода схлынула, наступила тишина.

– Теперь они точно не договорятся, – глухо произнес Горн. – А заодно поостынут… Ты ведь не хочешь, чтобы твою подружку поджарили «мастонды»?