– Клянусь Божественной, – заговорил Эрик, медленно распаляясь. – Кажется, тебе вздумалось загнать меня в щель, будто крысу, – это меня, Тигра! – последние слова он рявкнул так, что по панелям прошел дребезг, и добавил с устрашающим спокойствием: – Так берегись.

Стремительно Эрик надвинулся на загорца, не позволяя тому снова взяться за кресло, и с ходу обрушил на него шквал убийственных ударов, уже ничего не боясь и ни о чем не заботясь, кроме победы. Обрадовавшись, богатырь с оглушающей силой замолотил тяжелыми цепами, но разъяренный Тигр подступал все плотней, а каждый его удар становился мощнее и опаснее предыдущего, будто и в него теперь вселился бес, не уступавший неистовством загорским. Подпираемый этим неукротимым духом, Эрик наскакивал на противника еще и еще, испытывая того на прочность со всех сторон и разными способами. «Посмотрим, – ворчал Тигр угрюмо, – сумеешь ли ты отрастить новую голову, если я срублю эту!..» Ему удалось поймать в ловушку и выворотить из страшной руки один цеп, а затем даже добавить тиберийской кольчуге пару прорех, впрочем нисколько царевича не смутивших, – когда дверь внезапно распахнулась и на пороге возник точно такой же загорец, только облаченный в массивные латы. Странно подволакивая ноги, двойник вступил в комнату, неожиданно покачнулся и снова застыл, обратив серое лицо на Тигра.

Сейчас же тот издал оскорбленный рык: проклятие, добыча ускользает! – и вновь обрушился на неистребимого врага, торопясь хотя бы напоследок прорваться к его шее. Но только и смог, что очередной раз пронзить грудь. Вновь отскочил, бросив угрожающий взгляд на латника, загубившего такой поединок! И замер в недоумении: у ставшего уже пепельным бедняги вдруг хлынула горлом кровь.

– Тоже не успел, – прохрипел он. – Седьмой, теперь ты замыкаешь…

И с лязгом обвалился поперек прохода.

Опомнясь, Эрик саданул зазевавшегося противника по руке, срубив второй цеп вместе с кистью, и тут же рукоятью другого меча врезал ему в середину лба. Исполин наконец обмяк и попытался было осесть на пол, но Тигр подхватил его и свирепым рывком зашвырнул под пульт, где уже побывал сам. А в следующий миг ринулся из кабинета, перепрыгнув через труп второго царевича – почему-то и куда-то опоздавшего.

Бесшумными длинными скачками Эрик пронесся по узкому коридору, круто повернул и едва не отпрянул, увидев распростертое тело еще одного царского слепка, на свежеизувеченном лице которого зияла кровавая глазница. Поморщась, Тигр обогнул мертвеца и сквозь небольшой лабиринт побежал дальше, отовсюду уже слыша бряцание, топот, встревоженные голоса. Почти наугад он гнал к центру загорского дворца, где, по сведениям Олта, размещался главный подъемник.

Выход из лабиринта Эрику преградил тот же труп, преследующий его точно наваждение, только на сей раз раны скрывались доспехами. Присев на корточки, мертвец подпирал спиною дверь, а из латных стыков еще струилась кровь, растекаясь в зловещую лужу.

Утробно заворчав, Тигр дернул покойника за плечо, повалив лицом вперед, и через освободившийся проем скользнул в сумеречную комнату, по центру пронизанную широкой шахтой. Пока что тут было пусто, но сверху уже въезжала платформа, натужно поскрипывая под тяжестью многих тел.

Не раздумывая, Эрик метнулся к шахте и прыгнул навстречу платформе. Зацепившись всеми конечностями за скобы, Эрик распластался в густой тени и настороженно затих, выжидая. И только услышав над собой шуршание босых подошв о пластик и сдержанный говор запыхавшихся голосов, он сообразил, в какую компанию угодил, – то возвращались из гостиного зала высокородные танцорки. Оказывается, все его приключения уместились в один ведьмовский танец.

Не задерживаясь, платформа миновала этаж и вплыла в следующий, столь же затемненный. Напрягшись, Эрик стал вслушиваться в журчание загорской речи.

– Что за сброд, – брюзжала одна. – Зверье, примитив… И воняет от них!

– А чего ты ждала тут? – спросила другая.

– Похоже, у них чем выше персона, тем дурей, – съязвила третья.

– Думаешь, за дальними столиками получше?

– Там хоть моложе.

– Бедняга наследник, – снова завела первая, – высидеть столько с этими…

– Потребуется, так и ляжешь с любым, – ясно тебе, милая?

– Да уж, работенка…

– Сестры, – вмешалась еще одна, – а вам не кажется, что во дворце не все ладно?

Но в этот миг платформа поравнялась с очередным перекрытием, четвертым по счету, и погрузилась в плотную дымовую завесу, будто в грозовую тучу. Чуть погодя Эрика захлестнул горячий свет, и сквозь спасительную платформу, вдруг сделавшуюся прозрачной, он увидел такое!..

Не сразу юноша сумел оторвать взгляд, чтобы посмотреть вниз, и обнаружил под собой, уже совсем близко, мелкий бассейн или, скорее, громадную многоместную ванну, покрытую сугробами белоснежной пены. «Разорви меня Ветер!» – ошарашенно выдохнул Тигр, с разгона въезжая в воду. Он дернулся было в сторону, но тут же замер, разглядев на дне ванны вполне просторную яму, хранившую в своей глубине заманчивый люк. (И Олт, кажется, о нем поминал.) Плавно затормозив, платформа втиснулась в колодец и наконец остановилась – вровень с днищем ванны, наглухо закупорив Эрика под собой.

С облегчением он отпустил мышцы, разлегшись на поверхности персонального водоемчика, придавленного сверху воздушной подушкой. Размякшим взором юноша выхватывал из водной мглы мелькания женских тел, уже готовый многое простить загорцам за их чистоплотность, – пока прямо над его лицом не расплющился о дно округлый нагой зад. Смущенно ухмыльнувшись, Эрик развернулся и погрузился к люку, осторожно пробуя замки. Неожиданно крышка поддалась, и вместе с водной лавиной Эрик провалился в дыру, затем, сдерживая вопль, с устрашающей скоростью понесся под уклон, будто с ледяной горки.

Куда ведет этот потайной ход, Тигр не удосужился выяснить, а уж тем более он не планировал спускаться тут в полной темноте, верхом на бурлящем потоке. И все же, когда из тесной гладкой норы Эрика вышвырнуло в черную пустоту, он успел выхватить тросомет и вслепую пальнуть через плечо. Почти тотчас за руку дернуло, и по широкой дуге юношу повлекло обратно, к невидимой стене. Спружинив ногами, он перевел дух и без надежды закрутил головой, пытаясь углядеть вокруг хоть что-нибудь. Затем вспомнил про фонарь.

Они лежали, тесно сплетясь, и даже без костра им не было бы холодно. Еще и сейчас тела их осторожно шевелились, чтобы лучше друг друга осязать. Ласки уже утратили прежний пыл, зато теперь обоих переполняла нежность – удивительная, неведомая до сих пор.

– Какой ты!.. – шепнула Нора.

– Ну? Какой?

– Разный. То зверь, а то…

– Кто?

– Я не знаю! – Девушка засмеялась и ткнулась лицом в шею Горна, шекоча жарким дыханием.

– Нора! – позвал он.

– Что, любимый?

– Ты веришь мне?

– Конечно.

– Веришь, что я не предавал вас?

– Ну конечно, милый… Ты ведь не стал бы рисковать мной, правда?

– Тогда остается Лот.

Львица тихонько попросила:

– Родной мой, счастье мое… не надо.

– Почему?

– Лот не пойдет против прайда.

– Почему?

– Ну… просто это невозможно. Не обижайся, но лишенному рода такое, наверно, трудно понять. Так что поверь мне на слово, ладно?

Она закрыла рот Горна поцелуем, чтобы избежать возражений. Но когда их губы с неохотой разомкнулись, он произнес:

– Это невозможно для тебя. Лот – другой.

– Уверяю, ни один Лев не пойдет на предательство – не было такого в истории прайда!

Которую ты вряд ли знаешь, мысленно добавил Горн, а вслух сказал:

– Я пока еще верю своим ушам.

– И что же ты слышал ими?

– Лот во всем признался сам…

– Он хитрил.

– …и Ун это подтвердил.

– Кто такой Ун – разве он родич нам? Почему мы должны верить ему?

– А тебе известно, что произошло в Горном Замке?

– Конечно, – просто ответила Нора. – Лот устранил Уна, вместе с другими ренегатами. И теперь возвращается в прайд.