– Вот что, соратники, – объявил он. – План следующий: вызываем огонь на себя, а расплачиваться станут другие… Не ясно? И ладно, разжевывать недосуг.

Он ткнул Эрика в грудь и сказал:

– Ты – за управление. Сначала чуть вперед, затем, по команде, в сторону, вдоль скал. Используй каждый миг, когда Ю будет снимать Защиту. – Он перевел взгляд на Олта. – А вы, уважаемый, к кормовому излучателю. И тоже следите за индикатором.

– Думаете, я не разучился еще обращаться с этой штуковиной? – с сомнением откликнулся бывший император.

– Разберетесь. Для вашего возраста у вас приличная реакция.

Горн оглянулся: кажется, Ю уже договорилась с бортовым вычислителем. Он дождался от девушки подтверждения и поднялся в башенку. Подключил шлем к переговорнику, скомандовал:

– Не спеша – вперед.

Бесшумно «единорог» выдвинулся из-за камней и сразу опустился платформой на камень. Пока что машину не обнаружили, но вряд ли это затянется надолго. Отсюда тропа просматривалась в обе стороны, и как раз сейчас преследователи показались Стражам на глаза. Было их не так мало: с десяток тяжелых машин, – и двигались они полным ходом, при яркой иллюминации. Молодцы, вовремя подоспели!..

Ладони Горна плотно легли на рукояти излучателя, он повел перед собой дулом, примеряясь. Ну, кажется, пора.

Вспышки луча слились в единый взмах, и с десяток «блох» запылало сразу, будто каждая на прыжке врезалась в разряд. Прежде, чем противник успел опомниться, гигант зажег еще столько же и крикнул в переговорник:

– Эрик, пошел!

Не зажигая огней, даже не разворачиваясь, машина заскользила в сторону. Они сдвинулись локтей на тридцать, и только тогда Горн переключил энергию на Защиту. «Единорог» замер, и сразу вокруг замерцали оранжевые пятна. Однако не слишком густо, поскольку ответный взрыв загорской ярости почти целиком обрушился на головные машины черных гвардейцев, при полном параде выкатывающих в долину.

Тут же взорвались три «единорога», затем занялись еще два. Теперь по гвардейцам стреляли почти все «пауки» и «блохи», которые могли до них дотянуться, а такой натиск не выдержит никакая Защита. Если даже у обделенных вниманием Стражей машина заметно нагрелась…

– Эрик, полегоньку, – сказал Горн, и вездеход неслышно поплыл в сторону от полыхающих перед ущельем костров.

Стрелять по Стражам скоро прекратили вовсе – ослепленные собственной пальбой загорцы вряд ли вообще видели темную машину. Уцелевшие «единороги» пытались тем временем отступить обратно в горловину, и шанс на спасение у них появился, поскольку опытные имперцы, воспользовавшись неразберихой, наконец перешли в наступление, разворачиваясь в привычный строй и тесня растерявшегося противника.

Затем все же вспомнили про Стражей, и к ним снова потянулись сверкающие жгуты разрядов. Но теперь заработал вычислитель вкупе с Ю, так что Защита включалась почти мгновенно, пропуская безобидные крохи энергии. Чуть погодя возобновил стрельбу Горн. Он ловил моменты, успевая сделать по одному-два выстрела, но каждый раз воспламенял очередного «паука» или «блоху», сохраняя вокруг «единорога» мертвую зону. И Эрик не зевал – дергаными шагами перемещал машину все дальше, в обход долины.

Пара гвардейских вездеходов все же добралась до поворота. Но следом тотчас устремилась стая «пауков», так что в любом случае кэнтам будет не до Стражей.

– Эрик, замри! – внезапно велел Горн, и «единорог» послушно плюхнулся на брюхо. Переключив поле на постоянный режим, гигант завертел головой.

Из того самого ущелья, куда они пробирались, вдруг вырвалась резвая стая «жуков» и ударила загорцам во фланг. Сейчас же запылали новые костры, и число их множилось с каждой секундой.

– Вот умелые ребята! – послышался изумленный голос Эрика. – Все ж Ун умней, чем я думал.

– А с чего ты взял, будто это Ун? – хмуро отозвался Горн. – Черт, как не вовремя!

Теперь про Стражей забыли окончательно. Загорцы пытались перестроиться, но слишком сокрушителен оказался последний удар. «Жуки» были проворней и куда опасней «пауков» и гнали их перед собой нестройной толпой, а уж злосчастных «блох» жгли пачками.

– Убираться надо, – проворчал Горн. – Малыш, на пузе – к скалам!

Почти не поднимаясь, «единорог» заскользил кормой к ближней расщелине, втиснулся поглубже, оцепенел. Последнее, что Горн увидел, – беспорядочное стадо загорцев, сжимаемое встречными клиньями союзных отрядов и в смятении отступающее по магистрали. Впереди катились колесные транспортеры, и поспешность их была понятной: если магистраль перекроют, то им отсюда не выбраться.

Первая вылазка властолюбивых загорцев увенчалась крахом. Когда ждать следующей?

С сожалением Горн выпустил рукояти излучателя и спрыгнул вниз, в темную кабину. Сейчас же к нему повернулся Эрик и задал вопрос, который не давал покоя самому Горну:

– И все-таки, кто в «жуках»? По-твоему, это случайные союзники?

– А ты заметил, как они себя вели? – откликнулся гигант. – Взаимодействовали, но с оглядкой, не подставляясь друг другу. – Он покачал головой. – Не-ет, пока в этом салате не разберемся, носа отсюда не высунем.

– По крайней мере, – удовлетворенно произнес юноша, – загорцам наконец врезали от души!..

– Э-э, парень, ведь это лишь мародеры, первая волна. А главные силы еще только разворачиваются.

Приоткрыв холодильную камеру, Горн с пристрастием оглядел полки.

– Ты не против, если я прихвачу окорок? – поинтересовался он. – Хочу размять ноги.

Он выбрался из кабины и зашагал к выходу из расщелины, на ходу вгрызаясь в мясо.

Поле битвы уже опустело. По всей долине догорали остовы машин, а особенно ярко полыхало там, где азартная погоня гвардейцев напоролась на теплую встречу, организованную Стражами. Уцелевшие загорцы отступили, пока что отправясь восвояси, и на их счастье, ни имперцы, ни таинственные молодцы в «жуках» за ними не погнались – видимо, союзнички впрямь не слишком доверяли друг другу. «Жуки» скоренько втянулись в свое ущелье, а имперцы поспешили возобновить бегство по магистрали, ибо собственные их преследователи были уже на подходе.

Раздувая наздри, Горн повел носом по сторонам, но ветер не сообщил интересного. Все забивал запах гари.

«Скольких же я убил сегодня? – подумал он. – Счет растет. Вначале я убивал, защищаясь, потом – для пользы дела. А сейчас… ради удовольствия? Куда ж это меня заведет? И никаких угрызений – вот что страшно!.. Сколько ниточек меня еще с ними связывает – две, три? И главное: цель. Я должен успеть!»

Вжавшись в кресло, страшась шелохнуться, Эрик завороженно следил за Божественной, еще забавляющейся с бортовым вычислителем. Игра доставляла ей удовольствие – судя по намеку на улыбку, который юноша научился угадывать на ее бесстрастном, точно у собственной статуи, лице. Время от времени богиня ненадолго возвращалась в мир и быстро озиралась, словно искала кого-то. Скользила по Эрику равнодушным взглядом и опять уходила в себя. Конечно, она не обращала на Тигра внимания – он был для нее раб, червь, деталь интерьера. И слава Великим Духам, ибо благодаря этому Эрик мог любоваться богиней без помех, вбирая в себя каждый лучик этой возвышенной красоты, согреваясь душой и укрепляясь духом. Божественная нагота Ю, ее совершенные формы, ее невозможная грация – чудо, чудо!.. Моя вера, моя мечта. Сколько я добивался этого: всегда быть рядом с тобой и видеть тебя, а иногда – как высшая награда! – касаться твоей небесной кожи, украдкой ласкать дивное тело, смывая с него прах греховного мира. Хоть что-то должно же оставаться Истинным под облаками?

Снова нахлынуло полузабытое: светлая вера ребенка в прекрасную всеблагую богиню; ехидные замечания брата, забавные сейчас, а тогда обидные до слез; мягкий голос отца, терпеливо втолковывавший ему знаки Божественного языка…

– А не опуститься ли вам на колени? – раздался насмешливый голос Олта. – Вам же хочется, я вижу.

Круто развернувшись, Тигр до середины вынул мечи, сузил бешеные глаза. Эх, если бы не обещание Горну!..