Идет она дальше. Стоит избушка на курьих лапках, стоит да повертывается. Она и говорит: «Избушка, избушка! Стань к лесу задом, ко мне передом!» Избушка поворотилась, она взошла в нее. Помолилась богу, поклонилась на все четыре стороны. Лежит баба-Яга на лавке: голова к стенке, ноги в потолок уперла, зубы держит на полке. Баба-Яга и говорит: «Фу, фу, фу! Доселе русского духа видом не видать, слыхом не слыхать, а теперь русский дух в очах является! Что ты, девица, дело пытаешь или от дела лытаешь?» Она и говорит: «Бабушка! Я по мхам, по болотам ходила, измочилась, пришла к тебе погреться». — «Сядь, красная девица, грейся». Она села и видит: брат ее сидит на лавке, а кот Еремей ему сказки сказывает и песни поет. Баба-Яга уснула. Она взяла брата и понесла домой.

Пришла к печуре: «Печура, печура! Схорони меня!» — «Нет, красная девица, я тебя не буду прятать». Пришла она к яблоне: «Яблоня, яблоня! Схорони меня!» — «Нет, красная девица, я тебя не буду прятать». Пришла она к березе: «Береза, береза! Схорони меня!» — «Нет, красная девица, я тебя не буду прятать!» Пошла она дальше.

А у бабы-Яги кот замурлыкал, она проснулась, увидала: нет мальчика, кричит: «Орел сизой! Лети скорей, сестра пришла, брата унесла!» (А этот орел и от матери-то его унес.) Орел полетел: «Печура, печура! Не видала ли: не проходила ли тут девица с мальчиком?» — «Проходила». Он полетел дальше. «Яблоня, яблоня! Не видала ли: не проходила ли тут девица с мальчиком?» — «Сейчас прошла!» Полетел орел дальше — к березе, догнал ее, отнял брата, а ее всю изодрал, исколупал когтями.

Пришла она к матери: «Нет, матушка, не нашла я своего братца родимого!»

Средняя сестра просится: «Позвольте мне брата сыскать?» Отпустили ее. Пошла она, и опять все то же случилось, пришла домой вся изорвана, исколупана.

Стала меньшая сестра проситься. Ей говорят: «Две сестры ходили, не нашли, и ты не найдешь!» — «Бог знает, может быть, найду!» Пошла она. Подошла к березе: «Береза, береза! Скажи, где мой братец!» — «Сбери с меня листики, половину возьми себе, половину оставь мне. Я тебе на время пригожусь!» Собрала она листики, половину взяла себе, половину оставила ей. Пошла дальше, подходит к яблоне: «Яблоня, яблоня! Не видала ли моего братца родимого?» — «Красная девица, собери с меня яблочки, половину возьми себе, половину оставь мне. Я тебе на время пригожусь!» Она собрала яблочки, половину взяла себе, половину оставила ей, пошла дальше. Приходит к печуре: «Печура, печура! Не видала ли ты моего братца родимого?» — «Красная девица! Замети меня, напеки просвир, половину себе возьми, половину мне оставь». Вот она замела печуру, напекла просвир, половину взяла себе, половину ей оставила.

Пошла дальше. Приходит, видит: избушка на куриных лапках стоит, повертывается. Она и говорит: «Избушка, избушка! Стань к лесу задом, ко мне передом!» Избушка повернулась. Взошла она в нее, богу помолилась. (А она с собой из дому взяла ком масла, кренделей, всего.) Баба- Яга и говорит: «Доселе русского духа слыхом не слыхать, видом не видать, а теперь русский дух в очах является! Что ты, красная девица, дело пытаешь или от дела лытаешь?» — «Нет, бабушка! Я ходила по лесам, по болотам, измочилась, иззябла, зашла к тебе погреться!» Она и говорит: «Садись, красная девица, грейся!» Она села да приговаривает: «Усни, глазок, усни другой, не уснешь — смолой залью, тряпкой заткну!» Баба- Яга уснула. Она взяла тряпочку, в смоле помочила, глаза ей засмолила. Сама встала. А кот Еремей с ее братом играет. Она коту Еремею дала ком масла, и пышек, и кренделей, и всего. А брата взяла. Кот наелся, лежит, отдыхает.

Она с братом ушла, пришла к печуре: «Печура, печура! Схорони меня!» — «Садись, красная девица!» Печура расселась, сделалась широкой. Она с братом в нее и села. А баба-Яга проснулась, глаза не продерет, ползком ползет до двери и кричит: «Кот Еремей! Продери мне глаза!» А он ей отвечает: «Мурлы, мурлы! Я у тебя сколько жил, от тебя корки горелой не видал! А красная девица на час пришла, ком масла мне дала!» Вот баба-Яга доползла до порога, кричит: «Орел сизой! Лети скорей, сестра пришла, брата унесла!» Он и полетел. Прилетает к печуре. «Печура, печура! Не видала ли ты: не проходила ли тут девица с мальчиком?» — «Нет, не видала». — «Да что ты, печура, такая широкая стоишь?» — «Так, — говорит, — время: я недавно истоплена!»

Орел воротился назад, колупал, колупал бабе- Яге глаза, всю ее исцарапал. А сестра с братом к яблоне подошла: «Яблоня, яблоня! Схорони меня!» — «Садись, красная девица!» Яблоня сделалась пушистая, кудрявая. Она и села с братом под нее. Летит сизой орел к яблоне. «Яблоня, яблоня! Не видала ли: тут не проходила ли девица с мальчиком?» Она говорит: «Нет». — «Отчего ж ты, яблоня, такая кудрявая стоишь, ветки распустила до самой земли?» — «Так, — говорит, — время пришло: пушистая и стою». Орел возвратился к бабе- Яге, ковырял, ковырял смолу, не мог ей глаза отцарапать.

А девушка пришла к березе: «Береза, береза! Схорони меня!» — «Садись, матушка!» И сделалась она пушистая, кудрявая, как яблоня. Орел сизой опять летит. «Береза, береза! Не видала ли: не проходила ли тут девица с мальчиком?» — «Нет, не видала». Он опять воротился. А девушка пришла домой и принесла мальчика. Тут обрадовались все.

Я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.

Жил старик со старухой. У них была только одна дочь. Старуха умерла, а старик женился на другой. От второй жены у него тоже родилась дочь. Старуха не любила падчерицу и все старалась погубить ее.

Однажды старуха послала ее на реку мыть нитки и сказала: «Смотри, если ты упустишь на дно нитки, то и не приходи домой!» Она пошла на реку, пустила на реку нитки, нитки поплыли по реке, а она по берегу тихонько пошла за ними. Нитки доплыли до леса и утонули.

Она взошла в лес и увидала избушку на курьих ножках и говорит: «Избушка, избушка! Стань к лесу задом, ко мне передом!» Избушка повиновалась. Падчерица взошла и увидала Ягу-бабу: голова лежит в одном углу избы, а ноги в другом. Увидала ее Яга-баба и говорит: «Фу, фу, фу! Русским духом пахнет! Что ты девушка: дело пытаешь, или от дела лытаешь?» Девушка рассказала ей, что ее послала мачеха мыть нитки и сказала, что если она их упустит, то чтоб и не приходила домой.

Яга-баба заставила ее топить баню. Девушка спрашивает: «Где же у тебя дрова?» А Яга-баба отвечает: «У меня дрова позади бани!» А эти дрова были человеческие кости. Пошла девка топить баню, натаскала костей и положила их в печь, но, как ни старалась, не могла их зажечь: кости только курились.

Вот она сидит да плачет и видит: к ней прилетел воробей и говорит: «Не плачь, девушка! Ты поди в лес, и набери там дров, и затопи печь!» Она так и сделала. Потом пошла и говорит Яге- бабе, что она затопила баню. А Яга-баба отвечает: «Теперь поди наноси воды решетом!» Она пошла и думает: «Как я буду носить воду решетом?» Опять прилетел воробей и говорит ей: «Чего плакать? Замажь решето глиной!» Она так и сделала. Натаскала воды, пошла звать Ягу-бабу в баню, а Яга-баба отвечает: «Поди в баню! Я сейчас пришлю к тебе своих детей!» Она и пошла в баню. Вдруг видит, что к ней в баню ползут червяки, лягушки, крысы и всякие насекомые. Она их всех перемыла и перепарила. Потом пошла за Ягой-бабой, вымыла ее и сама вымылась. Пришла она из бани, Яга-баба велит ей поставить самовар. Она поставила, напились чаю. Тут Яга-баба и послала ее в подполье: «У меня в подвале, — говорит, — стоят два сундука: красный и синий. Возьми себе красный!»

Она так и сделала; взяла красный сундук, пришла домой к отцу. Отец обрадовался, открыл сундук, а в сундуке деньги!

Мачеха стала завидовать. Послала свою дочь к Яге-бабе. Яга-баба заставила и ее топить баню костями. Вот прилетел к ней воробей и говорит: «Ты ступай в лес и набери дров!» Она ударила его рукой: «Уйди, — говорит, — я и без тебя знаю». А сама не могла истопить бани. Затем Яга-баба заставила ее носить воду в решете. Опять прилетел воробей и говорит: «Ты бы замазала решето глиной». Она его опять ударила: «Ступай, — говорит, — без тебя знаю». А потом видит, что к ней в баню идут крысы, лягушки и всякие гадины, она половину их передавила, а другие прибежали в избушку и пожаловались на нее матери. Пришла к Яге-бабе и мачехина дочь. Она заставила ее поставить самовар. Та поставила. После чаю Яга-баба послала ее в подвал и велела взять синий сундук. Она обрадовалась, побежала в подвал, схватила сундук, прибежала домой, А ее за воротами уж встречают отец и мать. Вот она с матерью пошла в чулан, открыла крышку у сундука, а в нем был жар.