— Успокойся, Джонни, — зашипел он. — Сейчас не время и не место вставать грудью на защиту индейской конфедерации! Делай, что тебе говорят, а остальным пусть занимаются вожди и политики!

Вздохнув, я перевел взгляд с ухмыляющейся физиономии генерала на стоящие передо мной подарки, и кивнул.

— Хорошо, я доставлю ваше послание, — сказал я. — Но не ждите, что я встану на вашу сторону!

— Нам этого и не нужно, — генерал пододвинул ко мне карту. — Просто расскажи президенту Паркеру правду, а он уже сам примет решение, подписывать договор о мире, или нет.

Глубокой ночью я проснулся от укуса невидимой пчелы в предплечье. Боль лишь на мгновенье опалила руку, но тут же ушла, оставив после себя только легкое онеменье и противный зуд под кожей. Почесав место «укуса», я зевнул, и потянулся всем телом. Похоже, что на этот раз колдун хотел просто поболтать, а не продемонстрировать кто здесь главный.

Осторожно выбравшись из гамака, я сунул за пояс нож, и, не надевая сапог, скользнул в темноту.

Прокравшись мимо дремлющего часового, которого Форрест на ночь поставил возле нашей каюты, я тихонько выбрался на палубу, и, не мешкая, нырнул в чернильную тень, отбрасываемую орудийной башней.

Огни фонарей освещали вороненые стволы расчехленных пулеметов, и бледные лица скучающих часовых. Прижавшись спиной к холодной броне, я дождался, когда вооруженные матросы пройдут мимо, и на цыпочках двинулся за ними следом.

Скорчившись под спасательной шлюпкой, я осмотрелся по сторонам, и, удостоверившись, что за мной никто не следит, нырнул в никем не охраняемую дверь, ведущую во владения мистера Смита.

Старый колдун встретил меня неприветливо. Что-то буркнув себе под нос он кивнул на колченогий стул, стоящий в углу.

Кроме Кайзера в каюте оказалось еще два умертвия, которых я прежде никогда не видел. Огромные, с широкими плечами и покрытыми вздувшимися венами ручищами, они стояли по обе стороны от колдуна, мрачно разглядывая меня налитыми кровью глазами.

Кайзер застыл у входа в каюту с огромным ржавым мачете на сгибе руки. Его глаза поблескивали, отражая свет фонаря, а на впалых щеках были намалеваны вертикальные черные полосы.

— Похоже, ты ожидаешь еще гостей, кроме меня? — я усмехнулся, опускаясь на стул.

Колдун только отмахнулся.

— Проклятый Форрест, — зашипел он, брызгая слюной и скаля свои желтые зубы. — Он оказался куда хитрее, чем я думал!

Я вытянул ноги вперед и откинулся на стенку каюты, левой рукой прикрывая рукоять ножа.

— Мне так и не удалось заполучить его кровь! — старик сплюнул на пол. — Он даже собирает волосы со своей расчески, и ногти, что состригает! Проклятый ублюдок наверняка о чем-то догадывается!

Гневный взгляд колдуна вонзился в меня как раскаленные клещи.

— Ты подозреваешь меня? — я удивленно вскинул брови.

— Нет, — бокор насупился. — Для этого ты слишком его ненавидишь.

— Форрест очень умен, — я подался вперед. — Нельзя его недооценивать!

Старик сложил руки на груди и принялся медленно раскачиваться из стороны в сторону. Я поспешно отвел глаза в сторону, чувствуя, что это ритмичное движение начинает меня убаюкивать.

Колдун закашлялся, и на мгновение прищурился, будто бы пережидая приступ боли.

— Форрест с доктором до сих пор не сообразили, что я говорю по-английски, — он громко сглотнул и тихонько захихикал. — Они считают, что я слишком глуп, чтобы понимать их болтовню.

Я внезапно почувствовал, что тьма в каюте стала осязаемой. Я увидел, как из дальних углов заструились извивающиеся бесплотные щупальца, а пламя черной свечи, на алтаре из черепов, задрожало и заколыхалось, словно от взмаха невидимых крыльев.

— Они не таясь обсуждают при мне свои гнусные замыслы, от которых даже у меня мурашки бегут по коже! — колдун замер, и щупальца тут же отпрянули, прячась в своих невидимых норах.

Мои мышцы напряглись и задрожали. Боль пронзила суставы, а на лбу и над верхней губой выступила испарина. Восковая кукла лежала перед колдуном на столе, однако он, на этот раз, к ней даже не притронулся.

— Эти люди — настоящие чудовища! — бокор устало уронил руки на стол, и навалился на него грудью. — Ты себе даже представить не можешь, глупый tintin!

Борясь с нахлынувшей дурнотой, я покачал головой.

— Сразу было понятно, что Форрест тебе не по зубам! — сглотнув подступившую к горлу желчь, я попытался улыбнуться. — Не понимаю, правда, причем здесь доктор Менгер. Он показался мне вполне безобидным чудаком…

Колдун хрипло засмеялся, поглаживая восковую куклу кончиками морщинистых пальцев.

— Доктор как раз и есть главное чудовище, для которого и была организована вся эта экспедиция, — старик устало прикрыл глаза, и моя ладонь тут же сомкнулась вокруг рукоятки ножа.

— Сперва дослушай, а потом решай, стоит ли меня убивать, — бокор открыл глаза и с шипением выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. В каюте тут же запахло чем-то едким и прокисшим.

Мои пальцы словно онемели, а перламутровая рукоятка стала холодной как лед.

— В жестянках, что тебе поручили передать индейскому вождю, таится смерть, — старик прищурился, наблюдая за мной, как огромная змея наблюдает за полупарализованной мышью. — Все эти разговоры о мире лишь для того, чтобы заставить тебя доставить смертельные дары в лагерь краснокожих.

У меня тут же пересохло во рту, а воздух в каюте стал нестерпимо горячим и горьким.

— Я не понимаю, — прошептал я. — Это какая-то магия?

Мистер Смит усмехнулся.

— Магия? Можно и так сказать, — уродливое лицо старика сморщилось еще больше. — Только они называют ее наукой.

— Все равно не понимаю, — мне казалось, что старый колдун просто хочет меня запугать, сбить с толку, преследуя какие-то свои цели. Глядя на его ухмыляющуюся физиономию, было трудно поверить, что он говорит правду.

— Доктор Менгер, в разговоре с генералом, припомнил о форте Питт, который некогда осаждали делавары, и о командире милиции Вильяме Тренте, который на мирных переговорах вручил индейцам подарки, зараженные оспой.

— Оспа? — выдохнул я, с отвращением вспоминая, как холодные пальцы доктора коснулись моего плеча.

— Да, оспа, — улыбка медленно сползла с лица старого бокора. — Мы с ней старые приятели…

Перед моими глазами тут же ожили страшные картины из моего детства. Как наяву вновь зачадили погребальные костры, с торчащими из прогоревших угольев человеческими скелетами, появились голые остовы заброшенных типи и вездесущий запах гниющей плоти.

— Доктор сказал, что он сумел вывести новый вирус, от которого не спасут даже прививки, — колдун покачал головой. — Он сказал, что сможет выиграть войну, не сделав ни единого выстрела…

Я обмяк на своем стуле, словно оглушенный. Внутри у меня все тряслось от ярости, руки дрожали, а мгновенно промокшая от пота рубаха прилипла к спине.

— Зачем ты мне все это рассказал? — спросил я, чувствуя, как стены каюты начинают медленно раскачиваться, а огонек свечи разрастаться, превращаясь в маленькое солнышко над плечом колдуна.

Борясь с тошнотой, я сполз со стула и встал на четвереньки, безуспешно пытаясь не соскользнуть со вздыбившегося заплеванного пола, который как живой дрожал и вибрировал под моими ладонями.

Занозистые доски впились мне в щеку, и невидимые щупальца бесцеремонно потащили меня в пульсирующую темноту.

— Я хочу узнать секреты ваших шаманов, — голос мистера Смита донесся до меня откуда-то издалека. — Я хочу, чтобы ты привел ко мне того, кто знает секреты бессмертия…

Утро следующего дня было сумрачным и пасмурным, однако это никак не повлияло на мое приподнятое настроение.

Высоко в небе собирались громады черных туч, холодный северный ветер жалобно завывал между мачт и яростно трепал сигнальные флажки.

По поверхности реки побежали пенные волны, а заросли прибрежного камыша шуршали и гнулись так, будто бы там хозяйничала целая стая голодных Вендиго.