— Куда он? — прошептала Амарун, когда Трейсгар вышел из камеры, оставляя их прикованными к стене.

Маг только что оборвал действие паралича на ней и Арклете, который посмотрел на девушку и ответил — собственным голосом, хвала Тиморе!

— Эльминстер использовал заклинание, чтобы завладеть его разумом из моего разума; ради этого Шторм и прижимала его тело ко мне. Он ушёл, чтобы найти стражника, у которого есть ключи к нашим кандалам, и договориться с ним.

— Договориться навсегда?

— Нет, — вмешалась Шторм. — Боги хмурятся на тех, кто убивает без нужды — и в награду посылают им неудачи. Дракон немного вздремнёт, вот и всё.

Рун ещё кивала, когда Трейсгар появился снова и без единого слова освободил их всех.

— Оставьте надетыми незамкнутые кандалы, — приказала Шторм, пока её волосы, оставаясь собранными в хвост, выгнулись, чтобы скользнуть ей за воротник и скрыться под одеждой, — и ведите себя так, будто они по–прежнему заперты, а мы по–прежнему пленники. Скорее всего, мы столкнёмся с кем–нибудь по пути. Будем идти за Трейсгаром.

Безмолвный боевой маг угрожающе взмахнул жезлом и вышел из камеры. Его лицо было мрачным. С таким же угрюмым выражением, сложив вместе запястья, за ним последовала Шторм, так что Арклет и Амарун пристроились за ней.

За дверью, что выглядела точно так же, как и множество других дверей, которые они уже миновали, находилась кладовая с другой дверью, на которой мерцал предупреждающий символ. Трейсгар проигнорировал его и распахнул дверь, открывая заставленные сияющими флаконами полки. Шторм дала всем выпить по одному флакону, чтобы изгнать усталость и боль, затем раздала ещё по два про запас.

Трейсгар бросил пустые флаконы в ведро на полу, снова закрыл дверь кладовой и взмахнул жезлом, указывая в новый коридор.

Шторм опять свела вместе запястья и приняла удручённый вид. Рун и Арклет последовали её примеру и засеменили за молчаливым боевым магом, позвякивая цепями.

Они направлялись к горящему вдалеке фонарю у большой двери, которая выглядела так, будто вела наружу из дворца. Под фонарём стояло четверо бесстрастных пурпурных драконов, наблюдая, как пленники совершают свое долгое, долгое путешествие.

Когда они приблизились, двое стражников направили копья в их сторону. Другие двое прислонили копья к стене и достали мечи, шагнув вперёд с крайне недружелюбным видом.

Мирт тяжело вздохнул.

— Я не знаю, ни каких лошадей брать, ни какая упряжь мне нужна. Но точно знаю, что мне приказали взять закрытую повозку — вроде этой, или вон той — и как можно быстрее подогнать её к нужной двери. И учитывая, что эти приказы исходили от высокопоставленного боевого мага, я не намерен проявлять неподчинение. Почему же ты собираешься так поступить?

— Потому что я в жизни тебя раньше не видел, — прямо отозвался старший конюх, — потому что ты разговариваешь, как чужеземец, и потому что сейчас середина проклятой ночи, и даже в полдень твои требования будут таким же странными! Почему бы нам просто не подождать, пока этот важный маг не покажется сам и не потребует свой экипаж? В конце концов, он будет злиться на тебя, а не на меня. Я всего лишь человек, который отвечает здесь за все экипажи, лошадей и сбрую, и ничего из этого я не выпущу из виду без чётких указаний от моего начальства.

Мирт вздохнул.

— Я боялся, что ты поведёшь себя так, и хочу, чтобы ты знал: я сожалею о том, что собираюсь сделать.

Он потёр костяшки, сжал руку в кулак и угрожающе двинулся вперёд.

Конюх оскалился, отступил на шаг и потянулся к вилам. Тут же из стойла показался массивный и мускулистый пурпурный дракон, чтобы встретить Мирта.

— Какие–то проблемы, Нелд?

— Да, — триумфально заявил конюх, глядя на Мирта. — Этот толстый чужеземец пытается украсть экипаж — и хочет, чтобы я сначала запряг для него лошадей.

— Нет, ничего такого я не пытаюсь, — проревел Мирт, продолжая наступать и не разжимая своих волосатых кулаков — не обращая внимания на дракона. — Я пытаюсь заставить тебя выполнить приказы самого королевского мага.

— Вот как? — мягко спросил дракон. — Учитывая, что королевский маг пропал без вести много дней назад, я хотел бы услышать эти приказы от него лично. А пока назови своё имя, чужеземец, и род занятий.

— Мирт. Я лорд Глубоководья. За это неплохо платят.

— Не сомневаюсь, если тебе всегда приходится добывать экипажи таким образом, — фыркнул дракон, шагая вперёд навстречу Мирту.

Глубоководец был крупным мужчиной, но солдат был выше и шире в плечах, и там, где у Мирта был жир, у него были мускулы.

— Ну? — шёлковым голосом поинтересовался он. — Попробуешь силой заставить Нелда помочь тебе с экипажем, лорд Мирт?

— Я попросил вежливо, но, похоже, местные обычаи требуют применения силы, а значит, я вынужден её применить, — прорычал Мирт. — Уйди с дороги, безымянный дракон.

— Ха. Меня зовут Ворульд, и я не повинуюсь указам чужеземных конокрадов.

— Уйди с дороги, Ворульд, — прорычал Мирт.

— Или что?

Мирт пожал плечами, сорвал один из мешочков с перцем с пояса так, чтобы развязать шнуровку, и швырнул его в лицо Ворульду. Когда дракон взревел от боли, Мирт уклонился от неизбежного слепого удара, ловко перерезал противнику завязки на штанах — и оказавшись позади ревущего дракона, хорошенько пнул его в подходящее место.

Затем он пробежал по содрогающемуся телу дракона, оказавшись за пределами досягаемости вил Нелда, схватил с крюков несколько полных мешков с овсом и швырнул их в лицо Нелду.

За ослепляющей дозой овса последовали кулаки Мирта. Тот получил немалое удовольствие, дважды сбив Нелда на землю. Когда в третий раз конюх, похоже, лишился желания вставать, Мирт взял его за ухо и поставил на ноги.

— Я спешу, — с радостной ухмылкой прорычал он, вытирая полетевшую в лицо вместе с проклятиями Нелда слюну. Конюх сфокусировал на нём взгляд своих заплывших глаз, которые к полудню наверняка приобретут фиолетово–чёрный оттенок. — Поэтому не стану ломать тебе нос или челюсть. При условии, что ты запряжёшь хороших лошадей вон в ту повозку, прямо сейчас и без промедления. И на тот случай, если ты решишь дать мне плохих лошадей или неверную упряжь, или выкинешь ещё какой трюк, думаю, стоит предупредить, что в своё время мне приходилось готовить упряжки. Перережешь ремень или ещё что–то испортишь — я тебе пальцы сломаю. В обратную сторону.

Нелд сглотнул.

Мирт наградил его нежной улыбкой.

— Я не шучу, — весело добавил он. — Время пошло, мой новый друг Нелд. Терпение королевского мага небезгранично. И если я простой человек, который всего лишь знает, как ломать вещи, то он — маг, который знает, как сделать месть по–настоящему долгой.

Нелд бросился к ближайшему столу со сбруей. Быстро.

— Поймал тебя, да?

Глатра Баркантл застыла, как будто ей отвесили пощёчину, затем медленно обернулась, стиснув дрожавшие руки, с и её губ сорвалось нечленораздельное высокое рычание.

После того, как она не обнаружила никакой опасности в королевском крыле и поняла, что её обдурили, и что она разбудила Обарскиров без повода, гневные королевские упрёки в её компетентности не улучшили настроения боевой волшебницы.

Сейчас она стояла перед сонным королём Форилом, и он был не в лучшем расположении духа.

Так что неожиданный голос за спиной оказался последней каплей.

— Назови мне хотя бы одну причину, — прошипела она, обращаясь к паукоподобному нарушителю, который каким–то образом миновал несколько постов стражи и пробрался в крайнюю переднюю королевских покоев, — почему я не должна испепелить тебя на месте сейчас же.

— Ты обречешь королевство на смерть исключительно ради своих эгоистичных амбиций и узколобости, — спокойно ответила чёрная, похожая на призрака голова, восседавшая на человеческих пальцах, как на паучьих лапах, поднимая один из этих пальцев, чтобы неодобрительно погрозить собеседнице. — Если выражаться дипломатично.