— Я не могу… разогнуться! — сдавлено прохрипела девушка, каждое слово ей приходилось буквально выталкивать сквозь зубы. — В меня попал… банальный Петрификус! Но… не парализовал… Свело мышцы… внизу живота!

— Фините Инкантатем! — выпалил я, недолго думая. Гермиона дернулась, однако ожидаемого эффекта не произошло — и девушка выдала сквозь зубы такое ругательство, что у меня заалели уши.

— Не поможет! — выдавила она. — Действие ведь… сбилось! Дуб слизеринский…

— От дубины слышу, — на автомате огрызнулся я, вскакивая на ноги и злясь, что сам не сообразил: сбитое проклятие нельзя просто отменить. — Эээ… Релассиус!

Моя палочка указала в спину девушки, согнутую прямо передо мной. Не совсем в пораженное место, но к счастью, этого хватило. Расслабляющие чары подействовали как надо: Грейнджер вздрогнула и обмякла, застонав от облегчения — уже свободно, не сдавлено, как раньше. Глубоко вздохнув несколько раз, она поднялась на ноги и взглянула мне прямо в лицо.

— Прости. Спасибо, — сказала она. Я дернул плечами.

— Да ниче… — договорить я не успел — а точнее, не смог.

Остаток моих слов потонул в жутком звуке, от которого кровь застыла в жилах. А он звучал — все ближе и явственнее, громкий и пронзительный, явно вырывающийся далеко не из одной глотки — протяжный волчий вой. Я замер, ощущая, как кровь отхлынула от лица, а сердце, провалившись куда-то в пятки, забилось судорожно и прерывисто. Во взгляде Гермионы читалось отражение моего собственного ужаса. Оборотни. После смерти Фенрира мы как-то перестали принимать их в расчет — и совершенно напрасно. Стая состояла далеко не только из своего чудовища-вожака, и кое-какие ее волки мало уступали Грейбэку. По крайней мере, по части жестокости в своей волчьей ипостаси. По словам Люпина, бОльшую часть Стаи все-таки составляли этакие отверженные, которым просто не нашлось места среди людей в Магическом Мире — отчаявшиеся вести человеческую жизнь, обиженные и озлобленные, но все же люди, превращающиеся в зверей лишь под влиянием луны. О, их было бы более, чем достаточно, чтобы испугать защитником Школы — но я сердцем чувствовал, что наши «гости» — оборотни другого толка. Я готов был спорить на что угодно: для атаки на школу Волдеморт отобрал именно тех, кто находил удовольствие в кровавой бойне.

— Нужно задержать их! — выкрикнула Гермиона, первой оправившись от потрясения.

— Каким образом? — нервно фыркнул я. Мне, в отличие от нее, требовалось чуть больше времени, чтобы справиться с собой.

— Сколько их? — встрял в разговор Голдстейн, невесть как оказавшийся рядом с нами. Пожиратели что-то притихли, видимо, решив не тратить силы на кучку ребятни, с которой все равно сейчас разделаются оборотни. А может, торопились убраться сами с их пути — в волчьей ипостаси эти чудища не склонны разбирать, где враг а где союзник.

— Тише! — рыкнул Томас, остановившись чуть поодаль от нас и чутко прислушавшись.

Понятия не имею, где этот гриффиндорский умник набрался подобных навыков, но выглядел он в тот момент как настоящий следопыт или охотник — по голосам определяющий состав стаи. Лично я, наверное, едва ли смог бы отличить один волчий голос от другого — ну, если только при ОЧЕНЬ большом желании. Дин продолжал хмуриться, прислушиваясь к приближающемуся волчьему вою.

— Пятеро, — наконец вынес вердикт гриффиндорец. — По меньшей мере.

Я сглотнул. Пятеро. Помоги нам Мерлин — ПЯТЕРО оборотней! Конечно, в свое время с Грейбэком мы с Гарри справились, а он — не чета остальным, но… Но, во-первых, в горячке боя нам и сам Волдеморт был не брат, а во-вторых, Фенрира вполне успешно отвлекал и, пусть и не очень эффективно, но все-таки сдерживал Люпин. Сейчас-то профессор тоже, наверняка, где-то в замке — но вот рассчитывать на его помощь нечего и думать. Тогда что?

— Нам нужно что-нибудь серебряное, — непререкаемым тоном гриффиндорской всезнайки заявила Грейнджер. — И хорошо бы заманить их в какое-нибудь помещение, откуда им сложно будет выбраться, минуя нас.

— Может, Зал Наград? — предложил Долгопупс, подумав, и кивая в сторону коридора, откуда мы только что пришли. Один из входов в Зал как раз находился именно там. — Если забаррикадировать вторую дверь, вход в него будет только один. И там, внутри, кстати, есть серебряные наградные кубки…

— Но кубок нельзя использовать как оружие! — возразила Лаванда Браун, поминутно оглядываясь на ведущий к теплицам коридор. Волчий вой снаружи стих, а у входа мелькали какие-то тени. Времени не оставалось. Мы с Грейнджер, на сговариваясь, вскинули палочки, накладывая на проход Барьерные чары, установившие поперек него что-то вроде полупрозрачного воздушного щита. Надолго это Волков не задержит — темная магия, присущая им, разрушит наши чары в два счета. Впрочем, в нашей ситуации, даже пара минут может сыграть существенную роль.

— Кубки можно трансфигурировать, — выпалил я, продолжая прерванный диалог. Пожалуй, я уловил смысл предложения Долгопупса раньше всех. — Так, кто-нибудь из вас владеет… хоть каким-нибудь видом оружия?

— Палочкой… — неуверенно отозвался Голдстейн, морщась от боли — кажется, в битве он повредил ногу.

— Ну, еще ножом, — поддержал его Долгопупс. — Ну, для резки ингредиентов…

— Угу, знаю я, как ты им владеешь, — фыркнул я, окончательно обретая контроль над собой. (В самом деле, ничто так не вдохновляет, как возможность поязвить по поводу этого гриффиндорского увальня). — Так, кажется, я знаю, что делать… — пробормотал я. На самом деле, у меня в голове только начали складываться какие-то бедные зачатки плана — но времени не оставалось. — Так, вы, все — через завал, живо! — я безапелляционно ткнул пальцем в сторону полуобвалившегося коридора, где скрылись Рон и Гарри. — Пройдите через галерею и проходы за Пастушкой и Алхимиком! Окажетесь как раз у второй двери Зала Наград! Я постараюсь отвлечь оборотней на себя, — при этих словах сердце мое невольно екнуло, но я усилием воли подавил страх. Если все получится, это будет достаточно безопасно. Если нет — это чистой воды безумие. А впрочем… Да брось, Драко Малфой — ты действительно надеешься выбраться живым из сегодняшней заварушки?

— Что ты собрался делать? — нахмурилась Грейнджер. — Как ты их будешь отвлекать?

— Они с ума сойдут, если почувствуют запах крови чистокровного мага, — отозвался я, прижимая кончик палочки к своей правой ладони, и, не давая себе передумать, быстро провел ею поперек, невербально нанося глубокий разрез. Гермиона ахнула — и внутренне я был с ней согласен. Вспышка боли на мгновение заставила мою руку онеметь, а потом расцвела в ладони огненным цветком.

Резко выдохнув, я подавил желание сморщиться и продолжал держать руку на весу, глядя, как порез наполняется кровью. К счастью, из-за нашего хоть и непрочного барьера, запах пока не долетит до оборотней…

— Быстрее! — рявкнул я на застывших однокрусников, которые заворожено наблюдали, как по моей руке начинает медленно стекать алая капля. Это словно вывело их из ступора — ребята зашевелились.

— Я пойду с тобой, — твердо заявила Гермиона, когда на нашей стороне завала остались только мы с ней и Долгопупс с Томасом.

— С какой стати? — взорвался я. — Это безумие! Я и за себя-то не уверен!

— У меня тоже есть план, — перебила Грейнджер. — Слова «Ритуал Кровного Замыкания» тебе о чем-нибудь говорят? — осведомилась она. Когда смысл ее слов дошел до меня, у меня в буквальном смысле отвисла челюсть.

— Но это же Темная Магия! — выдавил я.

— Мда? Напомни — это не ты ли первый кричал, что магия не делится на Темную и Светлую? И что все зависит только от того, как ее использовать?

— Да, но… Но это же Магия Крови, и…

— И?… — Гермиона подняла брови, ожидая продолжения. Я сглотнул. Вообще-то, идея была неплоха.

— И это должно сработать, — не очень охотно признал я. Струйка крови с моей ладони стекала теперь к запястью и капала на пол, образовав небольшую лужицу.

— Дин, Невилл! — позвала Грейнджер. — Ребята, прикройте остальных. И позаботьтесь, чтобы вторая дверь в Зал была забаррикадирована достаточно надежно! Главное — не чтоб никто не смог выйти оттуда, а чтобы невозможно было войти внутрь! Никого нельзя туда впускать — вам понятно?