— Знаешь, думаю, я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал я. — Если подумаь, то и Нагайна вписывается в ту теорию. Ее тоже можно использовать, хоть и не так, как дневник или чашу. Но вот я не очень понимаю — к чему ты клонишь?

— Ну… Понимаешь, просто, то место… Албанские леса… Оно ведь никак с самим Волдемортом не связано. И не несет никакой исторической нагрузки, кроме того, что было пристанищем Елены. Мне почему-то не кажется, что он мог счесть его важным для Магического Мира потому, что там пряталась и погибла всего лишь дочь Основательницы. Он не так много значения придавал роду Рейвенкло и его истории. Если бы речь шла о Слизерине, я бы еще засомневался, а так…

— Ну… — Я задумался, но внутреннее упрямство все еще заставляло цепляться за свои же доводы, хотя они уже не казались мне столь убедительными. — Как знать, а вдруг, там у него тоже что-то произошло? — предположил я. — Ну, что-то такое важное.

— И что, например? Он ведь целенаправленно ехал туда за диадемой. И что такого значимого могло с ним стрястись посреди леса? — фыркнул Гарри.

— Ну да… — неохотно признал я. — И все равно, с точки зрения простой логики — развалины в лесу, где никто не нашел диадему за — сколько? За тысячу лет? Ну, скажем, почти за тысячу, — это самое что ни на есть безопасное место. Пусть, оно не связано ни с ним, ни с особенно важной частью истории, но все-таки… Может, когда он увидел, как там обстоят дела, он изменил своим принципам?

— А если нет? Просто… — Гарри замялся и отвел глаза. Рон прищурился и подался вперед.

— Гарри, я тебя знаю, ты что-то уже надумал, — сказал он. — Когда у тебя такой взгляд — это значит, ты вбил себе что-то в голову. Как на пятом курсе. Что ты задумал?

— Я… Я ничего не задумал, просто… Ну, я думаю, что у меня есть предположение.

— Ну, валяй, высказывай, — сказал я. — Не вижу причин, почему нам хотя бы не обсудить его.

— Просто я давно уже раздумывал, где еще Волдеморт мог спрятать крестраж. И… Ну, если подумать… Какое место он мог счесть достаточно важным и для себя, и для всего Магического Мира? Место, с которого этот Мир вообще для него начался?

— Министерство? — предположил Рон. Гарри разочарованно фыркнул.

— Дамблдор говорил, что в этом отношении мы с Волдемортом похожи, — пробормотал он. — И если бы меня спросили, какое место я считаю наиболее важным во всем Магическом Мире, для меня лично… Ответ очевиден, — и он бросил по сторонам чуть печальный взгляд. Я затаил дыхание. ШКОЛА? Черт. Ведь это же и в самом деле очевидно — он прав. Тысячу раз прав! По крайней мере, в отношении значимости. Уизли, кажется, тоже все понял.

— Хогвартс? — переспросил он и поморщился. — Но это бред, Гарри! Ну, в смысле, я думаю, что в отношении значимости ты прав, но ведь здесь же Дамблдор! Как Ты-Знаешь-Кто мог незаметно пробраться сюда и протащить с собой крестраж? И где он мог его тут спрятать? Замуровать в стену?

— Ну, чего другого, а всяких тайников в школе пруд пруди, — возразил я. — Но вот проникнуть через охранные чары без ведома Дамблдора немыслимо. Так что, если Волдеморт и хотел бы разместить здесь свой крестраж, сделать он это мог, только пока учился в школе. Но оба крестража из тех, что он создал, пока учился тут — и дневник, и кольцо — уже уничтожены. И ни один из них здесь не находился. Ну, если только ты не знаешь способ, каким он мог сюда проникнуть тайно, — Гарри помолчал, видимо, раздумывая, и вдруг его глаза сверкнули пониманием.

— А он это сделал и не тайно, — проговорил он.

— Что? — с редкостным единодушием в один голос переспросили мы с Роном.

— Все как в Гринготтсе, — слабо усмехнулся Гарри, бросив на меня усталый взгляд. — Нельзя проникнуть тайно — но запросто можно войти на законных основаниях. А я-то всегда считал то воспоминание значимым только постольку, поскольку оно объясняло, что привлекательного Волдеморт находил в должности преподавателя ЗОТИ, и почему проклята эта должность…

— Ты это о чем? — нахмурился Рон. Я тоже не очень понимал, о чем речь. Гарри рассказывал мне о воспоминаниях о Волдеморте, которые показывал ему директор в прошлом году, но, конечно, не все дословно — только то, что казалось ему наиболее важным.

— Вскоре после возвращения в Англию из своей поездки, Волдеморт снова просил предоставить ему место учителя. Он приезжал сюда, но Дамблдор отказал ему, и тогда он проклял должность, так что дольше года на ней никто не задерживается, — отозвался Гарри. — Дамблдор показывал мне это воспоминание в прошлом году — но, по его словам, это было нужно для того, чтобы лучше понять ход мыслей Волдеморта. Но ведь это значит и кое-что еще. Волдеморт побывал здесь. Уже после своей поездки, значит, диадема у него уже была. Что мешало ему по пути завернуть в укромный уголок и спрятать ее? Под самым носом у Дамблдора…

— Темней всего — под пламенем свечи… — пробормотал я. — В твоих словах есть смысл. Мда… Пожалуй, теперь, выбирая между Албанией и Хогвартсом, я ставлю на Хогвартс…

— Но где здесь он мог ее спрятать? — пожал плечами Рон. — Мы проучились здесь семь лет, и я ни разу не заприметил нигде ничего похожего на диадему!

— Да если бы ее так просто было найти!.. — фыркнул я, не сочтя даже нужным продолжить фразу. — Тайник может быть где угодно — от подземелий до башен. Какой-нибудь вынимающийся камень, про который знает только он. Кажется, — с оттенком самодовольства добавил я, — не зря я изобрел поисковые чары…

— Дневник у тебя с собой? — поинтересовался Гарри. Я пожал плечами.

— Внизу, в комнате. В тайнике. Вот видишь, — я усмехнулся, — Даже у меня есть свой тайник.

— Нда, но… Все равно, всегда есть шанс, что кто-то на него наткнется… — пробормотал Рон.

— Да какая нужда Волдеморту в крошечных тайниках, если у него в школе есть персональный зал, в который никому кроме него не проникнуть! — фыркнул Гарри. — А тот, кто, предположительно, все-таки проник бы туда, был бы его марионеткой и не представлял опасности!

— Гарри… — пробормотал осененный догадкой Рон. — Тайная Комната?

— Ну да, — кивнул Поттер. — Что мешало Волдеморту по пути в кабинет Дамблдора завернуть в туалет? Это даже не вызвало подозрений, хотя у Миртл и женский туалет. Он запросто мог наложить чары отвода глаз, или, например, легкий Конфундус. Да Мерлин Великий, просто отговориться тем, что навестил саму Миртл — они ведь учились в одно время! Вряд ли дружили, конечно, но… Всегда можно сослаться на ностальгию и прочее. Дальше, и вовсе, дело техники.

— Черт возьми, ты прав… — пробормотал Уизли. Гарри вопросительно посмотрел на меня.

— Ты можешь сходить за дневником? — спросил он. Я медленно кивнул, хотя в голову мне как раз пришло еще одно возражение.

— Гарри, а тебе не кажется что это… как-то слишком? — спросил я. — Ну, я хочу сказать, что с Тайной Комнатой уже был связан один из крестражей — дневник. Не слишком ли много крестражей на нее одну?

— Ну, хранился-то он отдельно, — возразил Гарри. — И потом, это тоже может быть хитростью. Тот, кто стал бы охотиться за крестражами, посчитал бы, что с Тайной комнатой разобрался, уничтожив дневник, и вряд ли стал бы искать там еще и диадему. В любом случае, мы можем проверить, хуже-то не будет.

— Ладно, тогда давайте так — я пойду за дневником, а вы двое, идите в библиотеку, — сказал я, поднимаясь. Гарри фыркнул, да и Рон тоже ухмыльнулся. — Ну что? — спросил я, нахмурившись.

— Ты прям как Гермиона, — заметил Уизли. — Она тоже все время все ответы ищет в библиотеке. Но сейчас-то тебе там что понадобилось?

— Чтобы чары работали, нужно представлять себе, как выглядит эта диадема, — припечатал я, одарив его убийственным взглядом. — Ее изображение — точнее, изображение Ровены в этой самой диадеме, — есть в Иллюстрированной истории Хогвартса. Должно быть, по крайней мере. Это редкое издание, в общем доступе его нет. Гарри, у тебя ведь есть постоянное разрешение на посещение Запретной Секции?

— Да, от Дамблдора, — кивнул Поттер. — Правда, им чаще Гермиона пользуется, чем я…