— Ты готов? — спросила Нарцисса, отвлекая меня от размышлений.

Я кивнул, и, протянув руку, ухватился за ее тонкую кисть. Рывок, вокруг все закружилось, и в следующий момент я выскочил из знакомого камина в гостиной французского замка.

— Ну вот, хвала Мерлину, ты здесь, — улыбнулась мама. — Дай-ка я тебя наконец обниму. Салазар-основатель, какой ты стал высокий! — добавила она, прижавшись ко мне. Я обнял мать в ответ, но она очень скоро отодвинулась и отступила назад, быстро смахивая слезы. Щадя ее гордость, я притворился, что не заметил. — Просто страшно, как быстро растут дети, особенно, когда они большую часть времени проводят вдали от нас, — вздохнула мать. — И все-таки, могу поклясться, ты не рос так быстро, пока мы жилы в Англии!

— Ну, вообще-то… Ты не думаешь, что вы с отцом вполне могли бы уже вернуться обратно? — предположил я. — В Маноре достаточно безопасно, и…

— Драко! — с укоризной покачала головой Нарцисса. — Не заставляй меня сомневаться в твоем финансовом образовании и умении вести дом. Ты ведь прекрасно знаешь, скрыть, что в доме кто-то живет, очень трудно. Нас выдаст элементарная покупка еды и необходимость отопления. Даже два человека создают достаточное оживление, чтобы его нельзя было не заметить снаружи. А я очень удивлюсь, если пара-тройка соглядатаев не бродит время от времени по границе имения, высматривая, не появились ли в Маноре гости.

— Да он же защищен чарами Доверия, — возразил я. — А поскольку ты никому не выдавала тайны его местонахождения, никто и не может его найти, кроме меня и отца. Ну и кроме Северуса и Дамблдора.

— Вот именно, — мрачно кивнула мать. — Нет, насчет заклятия ты прав, я не подумала об этом. Но есть и другие «но». Ты ведь понимаешь, что при всей нашей теперешней лояльности к Ордену, переехать в Малфой Манор — все равно что дать Дамблдору в руки еще одну ниточку, кроме тех, что он уже привязал к нам.

— Ты думаешь, он может использовать эти знания против нас? Но зачем бы ему это? — пожал плечами я. Нарцисса покачала головой.

— Я не думаю, что он сознательно захочет причинить вред кому-то из нас, но… ты ведь понимаешь, сколько причин не доверять ему у Люциуса? Сейчас, пока нет другого выхода, Дамблдор не настаивает на его возвращении в Азкабан, но что будет, если обстоятельства изменятся? Насколько в вашем благородном директоре сильны гриффиндорские представления о справедливости? Мне бы не хотелось еще раз стать свидетельницей заключения твоего отца, Драко, — закончила мать со вздохом. Я неохотно кивнул. Я мог понять ее недоверие и осторожность, несмотря на то, что мне почему-то не хотелось верить в то, что сомнения по поводу Дамблдора могут оправдаться. Нет, я не воспылал любовью и преданностью к школьному директору, но все-таки склонен был доверять ему немного больше, в особенности после того, как он помог мне избавиться от чар Забвения.

— Кстати, а где отец? — спросил я после недолгого молчания, отчасти, потому что действительно хотел бы знать, а отчасти ради того, чтобы перевести разговор на другую тему. Мама хмыкнула, немного повеселев.

— В кабинете. Разбирается с поставщиками. Обнаружил какое-то несоответствие в последних счетах, и теперь строит их по стойке «смирно». Тут он в своей стихии.

— А это не опасно? — засомневался я. — Ну, я хочу сказать, разве он не должен скрываться и все такое?

— Нет, он же защищен Чарами Кажущейся Смерти, — покачала головой мать. — Все принимают его за какого-то тетушкиного родственника, которого та попросила привести ее дела в порядок. Чем он и занимается, — она улыбнулась. Я кивнул.

— Ладно, тогда как же насчет прогулки, о которой ты говорила? — поинтересовался я. — Зная отца, думаю, он вряд ли освободится до обеда, а обед, насколько я помню, подается в два?

— Все верно, — кивнула Нарцисса. — Но надеюсь, ты не откажешься составить на прогулке компанию своей пожилой матушке?

— В день, когда тебя можно будет назвать пожилой, Луна упадет на Землю, мама, — рассмеялся я. — Но даже тогда я ни за что не откажусь тебя сопровождать.

— Вот это верные речи, — подчеркнуто довольным тоном похвалила меня мать, тоже посмеиваясь. — Ну что ж, в таком случае, подожди меня здесь немного — я только поднимусь к себе за мантией.

— Конечно, — кивнул я, кидая куртку на диван, и провожая взглядом изящную фигурку Нарциссы.

Однако если бы я рассчитывал побыть в одиночестве, меня постигло бы жестокое разочарование. Стоило двери за матерью закрыться, как почти в ту же секунду распахнулись, будто от сильного пинка, двери напротив, которые вели, кажется, в оранжерею. Через мгновение, не успел я опомниться, с истошным визгом «Драко!!!!» на мне повисли, чуть не сбив с ног, две девичьи фигурки. Две пары рук одновременно с разных сторон оплели мою шею, а к губам прильнули жаркие мягкие губы, мигом вовлекая меня в глубокий страстный поцелуй. От неожиданности и ошеломления я ответил на него, краем сознания отметив, что целуюсь с девушкой, прильнувшей ко мне слева. Впрочем, продолжалось это недолго.

— Эй, не наглей, теперь моя очередь! — воскликнул возмущенный голос справа, и чужие губы исчезли с моего рта. Я снова не успел даже охнуть — нежная рука быстро развернула мою голову за подбородок, и уже другие губы снова надежно запечатали мой рот — поцелуем, не менее страстным, чем первый.

— Сафи! — выдохнул я, когда смог говорить, и, заморгав, уставился в сияющие от радости темно-синие глаза Сапфиры.

— Эй, тут не только она, между прочим! — возмутилась первая девчонка, снова разворачивая мою голову к себе, так что я начал чувствовать себя куклой.

— Эми! — выдал я, невольно тоже расплываясь в улыбке. Искрящиеся смешинками изумрудно-зеленые глаза Эмерельд тоже просияли от радости.

— Мы та-а-ак соскучились! — в унисон воскликнули сестры.

В это я охотно верил. Особенно в данный момент, когда мне представили отличное доказательство. Руки Эмерельд соскользнули с моей шеи, опускаясь ниже и задирая свитер, а уверенная ладошка Сапфиры по-хозяйски потянулась к молнии на брюках. И это в тетушкиной гостиной, чуть ли не у всех на виду!!! В затуманенном зарождающимся возбуждением сознании молнией мелькнула мысль о Джинни, и о том, что она в жизни не простит мне подобного «загула» на сторону, и это разом придало мне сил и отрезвило. Я мгновенно высвободился из ласковых рук полувейл и отступил.

— Девчонки, я тоже безумно рад вас видеть, но… Давайте обойдемся без этого. — умоляюще проговорил я, и запнулся, смутившись под из подозрительными взглядами. Как бы так поделикатнее объяснить им, что я уже не тот беззаботный ловелас, который уезжал отсюда летом? Эми и Сафи тем временем обменялись недоуменными взглядами между собой.

— Драко, что с тобой? Может, ты болен? — обеспокоенно спросила Сапфира.

— Ты выглядишь усталым, ты плохо себя чувствуешь? — вторила ей сестра.

— Со мной все в порядке! — потерял терпение я. — Просто кое-что изменилось, и… И я не могу больше сохранять наши отношения такими, как раньше. — Фраза получилась неловкой и слегка корявой, так что я снова смутился. Впрочем, девчонки всегда понимали меня чуть ли не с полуслова.

— О! Оу, это здорово! — воскликнула Эмерельд, первая сообразив, в чем тут дело. — У тебя появилась девушка! Ты уже помолвлен? — с искренним любопытством спросила она. Я покачал головой.

— Еще нет, но я люблю ее, — ответил я. — И…

— Но если ты не помолвлен, то формально ты свободен! — возразила Сапфира, похожее, не разделявшая восторгов сестры. — Почему же ты не можешь сохранить наши отношения? К тому же, ведь твоей девушки здесь нет!

— Сафи! — возмущенно одернула сестру Эмерельд. — Уверена, Драко не хочет изменить своей возлюбленной, не так ли? — мягко обратилась она ко мне. От высокопарного словечка «возлюбленная» меня малость покоробило, но я кивнул.

— Но ведь наши отношения начались раньше, — упрямо нахмурилась Сапфира. — Так почему же…

— Уверен, она все равно сочла бы это изменой, — сказал я, и кашлянул, чтобы прочистить горло — голос почему-то хрипел, точно простуженный. — Простите, — я покачал головой. — Вы навсегда останетесь для меня… Особенным воспоминанием, но… Думаю, что теперь — ТОЛЬКО воспоминанием. Все… все кончено.