На Малфоя я вообще был готов молиться. Драко казался мне самым лучшим человеком на земле — ведь он был готов рисковать собой ради того, чтобы попытаться спасти близкого мне человека! Дамблдор, правда, пытался его отговорить, и предлагал кандидатуру Тонкс, которая тоже приходилась Сириусу двоюродной племянницей, а кроме того все-таки была старше и опытнее Драко, не говоря уже о том, что она являлась квалифицированным аврором. Однако Малфой просто указал на то, что создатель Арки был, так же как и Темный Лорд, помешан на чистокровности, и полукровок и маглорожденных за аркой уж точно ожидала верная смерть. Скрепя сердце, директор неохотно согласился на то, что Драко — наилучший кандидат. В принципе, Дамблдора можно было понять — все-таки Малфой все еще его студент, как бы он ни хорохорился, и не вопил, что уже совершеннолетний. Да и что уж греха таить — мне тоже было не по себе от того, что приходилось стоять в сторонке и смотреть, как другой рискует жизнью из-за того, что нужно тебе. Поначалу, правда, я не очень думал об этом — признав правоту Драко в отношении зелий, я думал отыскать лазейку и все-таки пойти самому, однако Блейз, узнав обо всем, справедливо указала, что цель — спасти Сириуса, и не столь уж важно, кто именно сделает это.

— Ты можешь, конечно, геройски погибнуть в благородном порыве не подставлять никого, но много ли будет от этого толку? — спросила она. — Ты погибнешь, он останется там и тоже, скорее всего, рано или поздно умрет. И это еще не самое худшее.

— Да куда уж хуже? — вздохнул я. Блейз покачала головой.

— Ты просто не принимаешь во внимание то, какие последствия повлечет твоя смерть, — сказала она. — Вспомни о Том-кого-нельзя-называть. Кто одолеет его, если ты погибнешь? Вот и получится, что твой геройский порыв принесет ему Магический Мир на блюдечке с голубой каемочкой.

— Ух… Об этом-то я и не подумал, — признал я. — Но нельзя же вечно этим прикрываться, Блейз!

— Никто и не просит тебя прятаться! Но лезть туда, где ты заведомо обречен на провал глупо, Гарри! Ты бы лучше сосредоточился на том, что действительно можешь делать!

— И на что же это, например?

— Не знаю, — хмыкнула моя девушка. — Должно что-нибудь найтись, — и она лукаво посмотрела на меня из-под длинных темных ресниц, да так, что я не мог не поцеловать ее…

В Хогсмид в воскресенье мы отправились большой толпой, собравшись все вместе, — мы с Блейз, Гермиона, Рон, Драко, Джинни, Невилл, Дин и Симус, и даже Крэб с Гойлом. Правда, эти двое держались немного в стороне, и время от времени напряженно поглядывали на Малфоя, который, впрочем, не обращал на них ровным счетом никакого внимания.

Гермиона, в отличие от меня, все еще злилась на Рона, и отказывалась поддерживать его в попытках возобновить романтические отношения. Впрочем, я советовал приятелю не отчаиваться — надо знать Герм, она простит, когда сочтет, что помучался он достаточно. Как бы там ни было, Рон очень рассчитывал на сегодняшний поход в Хогсмид — может, поддавшись романтике Рождества, уже витающей в воздухе, она оттает поскорее?

Добравшись до места, мы быстро выяснили, что интересы у всех довольно разные, так что постепенно компания распалась. Мы с Блейз отправились гулять по деревне, как любили делать, когда попадали сюда. В принципе, Хогсмид не настолько велик, чтобы тут можно было находить каждый раз новые развлечения, а без толку шататься по одним и тем же местам — тоже развлечение ниже среднего, однако сегодня, когда деревеньку разноцветным покрывалом окутал хоровод праздничных украшений, все казалось необычным, и обретало новые краски. Повсюду в магазинах, а кое-где и на улицах была развешена омела, и тут и там виднелись целующиеся парочки. Мы с Блейз тоже пару раз оказались в таком положении, однако, вполне естественно, не возражали.

Ближе к вечеру слегка похолодало, а потом повалил снег. Я раньше, вообще-то, свято верил в то, что снег — к потеплению, но, видно, из любого правила бывают исключения. Основная масса учеников набилась в «Три Метлы», «Кабанью голову» оккупировали жители деревни, кое-какие приезжие, и даже кто-то из преподавателей, словом, контингент постарше.

Кроме этих двух заведений, выбора в Хогсмиде в общем-то и не было — разве что злосчастная чайная мадам Паддифут. Хотя в принципе, я уже неиспытывал к этому кафе такого отвращения как прежде — да оно и понятно, наши посиделки с Блейз там оказались куда удачнее достопамятного свидания с Чжоу. Одно плохо — народу в Хогсмиде сегодня было пруд пруди, и я не сомневался, что даже там все столики заняты, в чем и убедился, когда мы окончательно устали, проголодались и замерзли. Впрочем, мы не то чтобы расстроились — просто хотелось посидеть вдвоем, но раз нет возможности, придется присоединяться к остальным в «Трех Метлах» — Уж Рон, Гермиона и Невилл с Симусом точно там. У Дина, насколько я знал, было свидание с Сюзан Боунс, но вполне возможно, что и они уже присоединились к честной компании.

Заявившись в «Три Метлы» мы и впрямь убедились, что почти все наши однокурсники уже устроились за несколькими столиками неподалеку друг от друга. Правда, слизеринцы, в лице Тео Нотта, Крэба с Гойлом, надутой Пэнси Паркинсон, а так же хихикающих Тэсс Хэмонд и Милисенты Булстроуд, уселись за крайний столик, как можно дальше от гриффиндорцев. Оставшиеся два факультета играли роль своеобразного буфера между ними, впрочем, от них семикурсников было немного. Энтони Голдстейна, равно как и Ханны Эббот видно не было — но тут я готов был голову дать на отсечение, что уж они-то точно в чайной Паддифут. За средним столом сидели сестрички Патил вместе с Лавандой Браун, которая то и дело бросала на Рона взгляды, исполненные злорадства, плохо замаскированного под достоинство. Компанию им составляли Майкл Корнер, Эрни Макмиллан, и Захария Смит со своим младшим братом Джейсоном, рейвенкловским Загонщиком, который учился сейчас на пятом курсе.

Гриффиндорский столик — а точнее даже два, потому что за одним все не помещались, — был самым оживленным и жизнерадостным из всех. Единственным «негриффиндорцем» тут был Драко, однако благодаря Джинни и проявившему великодушие Симусу, Малфой не чувствовал себя неуютно. Даже несмотря на мрачные взгляды Рона. Впрочем, куда больше их, и куда более мрачных, выпало на долю Гермионы, которая продолжала его игнорировать, и напропалую КОКЕТНИЧАЛА с Эрни Макмилланом, который сидел к гриффиндорскому столу ближе всех. Мда, видеть заигрывающую с парнем Гермиону Грейнджер — это зрелище не для слабонервных, подумалось мне хотя, конечно, меня скорее смущал сам факт а не то, как это выглядело. Просто я куда больше привык видеть ее в обществе книг, а единственным парнем, не считая Крама, с которым я ее видел, был Рон. Естественно, нужно было быть полным глупцом, чтобы не понять, что все ее действия направлены были только и исключительно на то, чтобы позлить нашего рыжика. И это ей прекрасно удавалось — Рон был мрачнее тучи, и смотрел волком на Эрни, да так, что взгляды, которые доставались Малфою можно было после ЭТИХ счесть чуть ли не проявлением уважения.

Наше появление все встретили одобрительными приветствиями. Уже почти подойдя к столикам, мы с Блейз обнаружили, что застряли — воздух вокруг нас уплотнился, не давая ступить ни шагу ни вперед, ни назад. Впрочем, это не удивило и не испугало: мы были далеко не единственной парочкой, которая попала сегодня в такое положение. Мельком кинув взгляд вверх, я убедился, что над нами повешена омела, и притянув к себе Блейз, нежно поцеловал ее, без тени стеснения. В самом деле, нас столько раз уже видели за этим занятием, что и на сей раз ни для кого не будет в этом ничего нового.

В баре мы провели часа полтора, не больше, и времени еще оставалось более, чем достаточно, как вдруг с улицы донесся оглушительный грохот.

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь! — стала тут же успокаивать всех мадам Розмерта. — Я думаю, это всего лишь эти знаменитые фейерверки братьев Уизли из их магазина. Их все время покупают и взрывают на улицах, ничего страшного…