- Нет! - прокричала Варвара, - ты не смеешь!

Но Илья посмотрел на неё с ненавистью, с какой никогда ещё ни на кого не смотрел, а затем взял копьё у одного своего товарища и швырнул его в спину убегающему упырю. Варвара громко вскрикнула, из глаз её вырвались слёзы, а богатыри принялись делать своё дело.

- Илья, прошу тебя, прости меня. Он меня вынудил.

- Не лги, я знаю, тебе понравилось.

- Так старая фея меня учила, если насилуют тебя, делай вид, что тебе нравится, иначе тебя убьют. Да в конце концов, я же свободная женщина, и я ничего тебе не обещала. Неужели ты думал, что я стану жить с тобой и рожать тебе детей? Ха-ха, ты глупец, ты не мужчина. Вот настоящий мужчина - Михаил, давай же, останови его, покажи, кто здесь главный.

Но муромцы её уже не слушали, они истребляли всех упырей во дворе, отрезали им головы, забивали домашний скот и девушек, что пытались им помешать. Дворовые постройки очень быстро покрывались огнём, пожар распространился по всему двору. Кто-то вывел коней и пленного Соловья, который чему-то улыбался. Богатыри уже собрались уезжать, когда позади послышался истерический крик Варвары:

- Будь ты проклят, Илья Муромец! Убей меня, если осмелишься. Потому что иначе, когда придёт гонец от Идолища, я велю ему принести мне твою голову. Он найдёт тебя даже на краю света, достанет тебя, где бы ты ни был. Ты даже не представляешь, насколько он могущественен.

Последние слова Варвары богатыри уже с трудом слышали, так как уехали на большое расстояние и издалека наблюдали полыхающее пожарище. Илья вдруг спешился и стащил с коня Соловья.

- Ты чего? - в страхе вымолвил разбойник, - Илюша, опомнись, тебе нужно отвезти меня в Киев.

Но Илья уже со страшным лицом достал кинжал.

- До Киева мы с тобой не доедем, - молвил он, хватая разбойника за волосы, - Идолище выследит нас.

- Нет! - прокричал Соловей. Он хотел сказать что-то ещё, но вместо этого захрипел и забулькал, захлёбываясь собственной кровью, так как горло его было перерезано. Вскоре с ним было покончено, и теперь осталось решить, что делать дальше.

- Едем до Чернигова, - молвил старшина, - а там посмотрим. Назад нам сейчас точно дороги нет.

Чернигов.

До Чернигова оставалось два-три дня пути, то есть был хороший шанс добраться туда целыми. За эти три дня вряд ли пришёл бы гонец от упырей, а если бы и успел, то собрать вдогонку богатырям целый боевой отряд вряд ли бы кто смог. О том, что делать потом, сейчас никто не задумывался. А если кто спрашивал, Илья не отвечал или грубил в ответ. В нём теперь проснулась какая-то невероятная жажда крови, будто вселился какой-то злой дух. Муромцы не узнавали своего мягкого и доверчивого старшину, и потому боялись его. На охоте Илья теперь стремился убить, как можно больше, и убивал столько, сколько богатыри не могли съесть. Старшина не терпел никакого неподчинения и пререканий и однажды даже подрался с Михаилом за то, что тот дерзко с ним заговорил. На этот раз всё решилось быстро: Илья схватил его рукой за горло и придавил к ближайшему дереву, затем слегка отпустил, надавил ещё раз, так, чтобы ослушник посильнее ударился затылком. И так ещё несколько раз, пока Михаил не потерял сознание, то ли от удушения, то ли от ударов головой. Богатырь злился потом, что старшина напал на него внезапно и не дал ему времени собраться, словом, поступил бесчестно. Но сам так же бесчестно напасть не решался. В общем, все были очень рады, когда добрались до Чернигова, поскольку Илья под конец пути стал уже совершенно невыносим. Нужно сказать, что самым большим городом, который видели до этого богатыри, был Муром, и потому вид огромного богатого Чернигова всех особенно поразил. Вблизи от городских ворот невозможно было разглядеть, где заканчиваются городские сены. И справа, и слева они сливались с горизонтом. А городской шум был слышен ещё далеко за воротами. Внутри же жизнь кипела, по улицам постоянно куда-то шли толпы людей, по дорогам ехали всадники. При этом здесь была отдельная дорога для конных и отдельная дорога для пеших, по бокам от конной. Издалека был виден прекрасный и невероятно огромный храм с золотыми куполами, который напоминал собой пульсирующее сердце города, собирающее воедино все кровеносные сосуды, вены и артерии городской жизни. Это было самое большое деревянное здание, каменные здания если и были, то были значительно меньше. На улице было очень мало скота и всякой живности, кроме лошадей. Редко здесь можно было встретить погоняемую хозяином корову или козу, куры и гуси здесь не слонялись по улице, а были заперты по своим дворам. Собаки тоже редко ходили без присмотра, свиней, овец здесь вообще нигде не было. Зато был медведь. В наморднике и на поводке, словно собака, его на деревянной повозке вместе с хозяином тащил за собой конь-тяжеловес. Богатыри остановились, разинув рты, и не могли наглядеться на это диво.

Так же поразило их то, что в городе было много торговых мест, разбросанных по самым разным улицам. Словно не было какого-то одного главного торжища. В самых разных местах люди ставили прямо на улице стол, лавку, раскладывали свой товар и садились торговать. Так же здесь было существенно меньше растений, не было таких обширных садов и зарослей кустарника, как в Муроме. Но всё же недостатка в деревьях не было. Некоторые улицы от начала до конца напоминали собой дубовые, кленовые и еловые аллеи. Деревья обычно отгораживали дорогу для коней от дорог для пешеходов, в результате всадники плохо видели дома за деревьями, а люди в этих домах в тени деревьев жили какой-то своей тихой жизнью, как бы вне этого стремительного городского потока. Особенно отгорожены от городской суеты были те, кто жили в еловых рощах. Густые иголки закрывали обзор с самого низа до верхушки. В итоге не было видно даже детей, играющих здесь в мяч или другие игры. Именно на такую рощу и указал муромцам прохожий, показывая дорогу на постоялый двор. Место здесь было тихое и хорошо спрятанное от лишних глаз. Илья предпочёл бы ночевать на улице, как в своё время в Муроме, но что-то ему подсказывало, что здесь этого делать нельзя. Деревянное здание в два этажа было так близко расположено к растущей рядом ели, что ветки дерева буквально лежали на балконе второго этажа. Но это нисколько не портило вид, а очень даже гармонировало с цветами, стоящими на окнах с резными открытыми ставнями, с черепичной крышей, в которой местами меж черепиц закрался мох. Богатыри вошли в распахнутые настежь высокие двустворчатые ворота и вскоре встретились с полным усатым мужчиной с напрочь сбритой бородой - хозяином постоялого двора. Как и все хозяева подобных заведений, он был очень любопытным и спрашивал гостей о самых разных мелочах, которые по большому счёту были ему совсем не интересны, и вероятнее всего, большую часть услышанного он забудет уже через 10 минут. Но муромцы охотно отвечали ему, не говорили только о цели своего приезда, но поведали, что прибыли из Мурома и раньше направлялись в Киев по одному важному делу, которое теперь потеряло всякий смысл.

- Из Мурома, говорите? - задумался хозяин, - а нет ли с вами случайно Ильи Муромца - богатыря, который одолел Соловья-разбойника и очистил русскую землю от многих заколдованных монстров, которые уже много лет наводили страх на простых людей?

Богатыри удивлённо переглянулись и указали на своего старшину.

- Вот как? - уставился на него хозяин, - сам Илья Муромец посетил мою обитель. Вот так удача!

- Откуда ты про меня знаешь? - спрашивал Илья.

- Так уже весь город о тебе знает, богатырь. И как ты долго не мог ходить, а затем чудесным образом исцелился, и как ты, деревенский сын, стал дружинником в Муроме, как одолел Соловья, медведя, волков, лягушек на проклятом болоте. Твоя слава идёт впереди тебя. Весь Чернигов ждёт, когда ты ему покажешь пленного живого Соловья.

- Нет у меня никакого Соловья, - угрюмо ответил Илья, - я перерезал ему горло. Видно, про мой главный подвиг вы ещё не знаете. Как я разорил дом несчастной женщины, как убивал её невинных слуг. Я не герой, я обыкновенный убийца. И лучше держите детей подальше от меня.