- Скажи ему, чтобы посторонился, - велела Зена одному из скордисков, уже понимая, что варвар хочет спора, но не зная ещё, как поступить.

- Он не хочет меня слушать, - после нескольких попыток ответил проводник. - Мне кажется, он показывает, что не считается с нами.

Тогда Зена сама двинулась вперёд, почти толкая своим конём круп лошади рета, она крикнула ему несколько раз, чтобы уходил, справедливо полагая, что смысл он поймёт, даже без знания языка. Варвар ответил что-то гордо, воительница посмотрела на скордиска, и тот сказал:

- Он предлагает решить спор в поединке, ибо ты совершаешь нехорошее в отношении его предков. Говорит, что готов выйти против тебя на поле для поединков.

- Что это всё значит? - подъехала встревоженная Габриэль, что слышала слова проводника.

- Не бойся, среди варваров есть такие обычаи. Этот рет считает себя могучим воином и хочет вызвать на поединок меня или любого из вас, чтобы увеличить свою славу, ибо полагает нас не последними воинами. Насчёт него я не беспокоюсь, тревожит лишь то, что местные могут огорчиться, если я лишу их такого героя, но, похоже, что они всё понимают, и я могу исполнить сей обычай без опасности.

Варвар понял, что его вызов принят и радостно направился к небольшой площадке на окраине поселения, где был вытоптан многими ногами круг среди свежих трав, тянуть никто не хотел, и Зена спрыгнула с коня, оглядывая сбежавшихся на зрелище поселян. Так поступали здесь часто, и за убийство на поединке никто не винил, сейчас же сам глава рода пришёл посмотреть на схватку, привлечённый необычностью гостей. Герой ретов вышел в круг с обнажённым мечом и кинжалом на поясе, не озаботившись ни щитом, ни панцирем или шлемом, так он показывал, что презирает смерть. Зена также не взяла щит, однако панцирь снимать не стала, ибо вызвали её, и она была не обязана облегчать работу противнику, меч в её руке лежал свободно, смотря остриём в колено врагу, так она и пошла вперёд. Рет яростно напал, стараясь держать воительницу на дистанции качанием своего меча, но она не желала тянуть пустую игру, войдя внутрь удара и схватив левой рукой врага за волосы. Распалённый рет ещё не почувствовал веяния смерти, ибо клинок Зены был у него за спиной и казался вполне безопасным, не имея возможности вонзиться в бок, однако она мгновенно повернула меч и скользнула ему остриём сзади по шее. Он рухнул как труп, ибо позвоночник был пресечён, она же почти сразу вертикальным ударом вонзила остриё ему в сердце.

- Запомни этот удар сзади, Габриэль, он может быть полезен и для кинжала, - Зена выглядела спокойной, уже отвернувшись от тела и обучая, походя, девушку, показывая ей движение клинка в воздухе. - Такой удар любили гладиаторы, бившиеся насмерть в римских играх, особенно хорошо кривой махайрой по голым спине или шее пройтись. Я видела эти игры на Сицилии, когда ещё ходила на своём судне и гостила пару раз на острове.

Девушка содрогнулась, увидев смерть вновь, только в этот момент Зена заметила, что ей неприятно. Она в миг всё поняла, в порыве чувства прижав Габриэль к себе, быстро сказала:

- Прости меня, я дура. Вся эта дикость сводит меня с ума, и я совсем забыла... Прости за всё, что тебе приходится видеть, в чём приходится участвовать...

- Нет, это я должна быть сильней, - устыдилась девушка, отстраняясь. - Я уже не девчонка.

Зена протянула было к ней руку, но резко отдёрнула и пошла прочь, понимая, что на них все смотрят. Габриэль хотела догнать её, но не решилась.

Реты были впечатлены её умением, среди их мужчин это вызвало почтение и желание проявить особое гостеприимство к столь могучему воину. Воительница согласилась присутствовать на трапезе в доме их вождя, ещё по дороге скордиски перевели ей, что варвары вовсю сравнивают её с некой белой жрицей, что видели ранее, и это только усилило её желание поскорее вступить в переговоры. Сначала они хорошо поели, по обычаю, не ведя никаких разговоров, просто деля жареного молодого кабана и пуская по кругу одну большую чашу с италийским вином. Потом вождь сам задал вопрос, начав беседу, Зена через Даннотала, старшего скордиска, поведала, что идёт походом на старого своего врага, что прячется где-то в землях гельветов или свевов. Она сама спросила его о светловолосой деве, и он, заметив её внимание к этому, стал горячо рассказывать, Даннотал же переводил:

- Он говорит, что видел её меньше месяца назад. Они пришли вечером, сначала он думал, что это конные тавриски в набег идут, но потом разглядел, что это сущие демоны, в окровавленной и рваной одежде, на конях, обвешанных отрубленными головами. Среди них была женщина, вернее, он называет её демоном, светловолосым существом из иного мира.

- Что с ней случилось дальше? Спроси его, - Зену эти вести очень взволновали, и она не спускала горящих глаз с седого рета.

- Он говорит, что демоны крали скот, и все люди сидели вооружёнными в поселении, не отвечая на их крики из тьмы, утром же они ушли, более не возвращаясь.

- Что ещё он слышал о ней? - не отступалась воительница.

- Старик говорит, что слышал кое-что, - перевёл Даннотал. - Всего несколько дней назад с запада люди принесли вести, будто у свевов, народа дикого и могущественного, появилась белая жрица, пришедшая из далёких краёв, и она предвещает войну. Впрочем, он не знает, добрался ли до свевов тот самый демон или же нет.

- Это была она, я знаю, - Зена закрыла глаза, уже представляя, что нужно сделать, дабы извлечь белую демоницу из глубин того огромного леса, что ждал их впереди.

Несколько следующих дней отряд двигался с особенным упорством, Зена не обращала внимания на тяжёлые подъёмы по хребтам гор, пронизывающие ветра и реки на пути, гнала и гнала людей вперёд, уверенная, что нельзя упускать и часа. Всем было понятно, что теперь Каллисто, укреплённая мощью свевов, для одних только воинов отряда недоступна, и нужна помощь местных племён. Скордиски успокаивали, говоря, что гельветы, их старые друзья, как раз, и являются исконными противниками свевов, они не смогут остаться в стороне от этой войны. В надеждах и размышлениях, они преодолели последние горные отроги, спустившись в болотистую равнину, запасы продовольствия заканчивались, и кони страдали от скудости питания, однако люди знающие говорили, что все тяготы уже позади, ибо цель пути достигнута.

За болотистой равниной их встретил столь вожделенный Рен, довольно широкий даже близ истоков и уходящий, как говорили, до самого северного океана. За рекой были уже дружественные земли, но переправа оставалась делом опасным, ибо никто не знал, не пожелает ли какое из племён напасть на отряд в столь уязвимом положении. Рядом с гельветами обитало немало их - славящиеся дикостью винделики, воинственные бойи, да и благосклонность одного из племён ретов ещё не означала, что и остальные племена воздержатся от любимого своего дела. После напряжённого дня подготовки, когда валили лес до изнеможения, и Зена даже полумёртвых гнала связывать брёвна и делать плоты, ранним утром начали переправу, надеясь, что туман станет союзником их начинаний. Тридцать лучших пловцов вплавь пересекли реку, имея лишь копья или мечи, они должны были прикрывать остальных в случае нападения, потом в дело пошли и плоты, на коих переправляли снаряжение и людей. На самых больших плотах стояли телеги, коней же тянули за собой на верёвках, ибо они хорошо плыли и сами. Приходилось грести изо всех сил, чтобы плоты не сносило слишком далеко, и высадка не растянулась на много стадий, однако к полудню всё было кончено, и Рен никого не пожрал, удовлетворившись принесённой ему перед переправой в жертву молодой ланью.

Скоро стало ясно, что предприятие отряда не осталось совсем незамеченным, ибо некоторые гельветы жили почти у самого берега и сообщили своим, что идёт какое-то военное нашествие. Конные воины кельтов, посланные разведать перед появлением основных сил, натолкнулись на отряд первыми, они начали кружить шагах в ста пятидесяти, и скордиски смело побежали к ним, крича, что пришли друзья. После коротких объяснений гельветы оставили воинственность, однако держались в стороне от вставших лагерем мстителей, ожидая прихода вождей и войска. Зена готовилась к торжественной встрече, облачившись в лучшие свои доспехи, багровый плащ, ибо скордиски сказали, что кельты ценят такие вещи, и взяв несколько ценных подарков, Габриэль же наблюдала за хозяевами этой земли. Издалека подошедшие кельты удивляли девушку пестротой своих одежд, сами одеяния были хорошо знакомы ей, ибо штаны, рубахи и плащи носили и большинство уже встреченных отрядом племён, но никто не стремился к такой красочности. Гельветы носили красные и зелёные плащи, расчерченные полосами, цветистые рубахи, жёлтые и красные штаны, даже щиты их бросались в глаза яркими красками.