1936 Ленин Пер. С. Надинский Придет одно и сменится другим, Уходят поколения навеки, Но никогда народ не разлучался с ним, Как с морем никогда не расставались реки. То слово, что, взлетев с броневика, Над миром, как набат, когда-то прозвучало, Еще живет в сердцах и будет жить века — Одержанных побед великое начало. На строгий монумент, чей сумрачный гранит Хранит его черты, порывистость движений, Народ воспрянувший не с горестью глядит, А с гордостью — мы с ним в труде, в дыму сражений. Народ его мечты взрастил, как семена, И сердце уберег, его заветам внемля. Цветущая, как сад, раскинулась страна, Обильный урожай едва вмещают земли. Что времени незыблемый закон? Пускай в природе неизбежно тленье, Но смерть побеждена, и вечно будет он Великим светочем грядущих поколений. И, полон новых сил и к подвигам готов, Идет народ-творец заре навстречу, Поднявши голову до самых облаков И, полон новых сил и к подвигам готов, Во всем, что ныне мы без устали творим, Сверкает мысль его, великая, простая, И кажется — он здесь, он жив и вместе с ним Любимая страна живет и расцветает. Ту клятву родине, которую сыны Народа дали в дни кончины и печали, Они исполнили, ей до сих пор верны. В боях закалены, они обет сдержали. Его простертая в грядущее рука Сулит свободу, мир, зовет к счастливой доле Народы всей земли, которые пока Томятся, как рабы, под гнетом и в неволе. Народом вскормленный, познал он до конца Его стремления, и радости, и горе. Со всех сторон к нему стекаются сердца — Так воды вешних рек, бурля, несутся в море. На строгий монумент, чей сумрачный гранит Хранит его черты, порывистость движений, Народ воспрянувший не с горестью глядит, А с — гордостью — мы с ним в труде, в дыму сражений. 1937 Танцовщица из гетто (1940) Танцовщица из гетто Стансы (Фрагменты) Пер. А. Кленов 1 Стремительно блистанье легких ног — Моя любовь танцует перед вами: Встречается с клинком стальной клинок И объясняются, сверкая лезвиями. Бушуют складки платья и фаты, Подобно говорливому прибою. И буйный ветер, разбросав цветы, Зовет тебя и тянет за собою. И вот — гора и бездна… Снег какой! И на скале отвесной — поединок… Не упади! Молю тебя тоской Изгнанья, слез, скитальческих тропинок… От плеч струится серебристый ток, Но что-то недосказано ногами… Встречается с клинком стальной клинок И объясняются, сверкая лезвиями. 2 Куда тебя зовет, куда ведет Холодный ветер и ночное горе? Метель метет, в полях метель метет. Калитки и ворота на запоре. Ненастной ночью, дымной и седой, Слепому року ты себя вручила, И он не разлучается с тобой, И требует, чтоб ты его любила, Чтоб ты ему плясала на заре И забывала нищету и голод… Кому не сводит ноги на костре? Кому не сводит ноги лютый холод? Сама земля пылает, как костер, А небо дышит стужей ледяною… И ты танцуешь… И висит топор Над запрокинутою головою. 3 Твой грозный рок отныне всем родня И всем чужой… Не жалуйся. Ни слова! Танцуй ему, запястьями звеня; Веди его, как поводырь слепого. Он вездесущий — он на всей земле; Не отставай — ему дала ты клятву. Он меч волочит в непроглядной мгле И отовсюду собирает жатву. В любой стране его узнает ночь: Оброк с живых и мертвых собирая, Он всех готов приветить, всем помочь: «Покойтесь в бозе — вот земля сырая!» Испей же яд его, как пьют вино; Танцуй ему в харчевнях и в острогах… И не стыдись — веди его… Темно И пусто на заплеванных дорогах. 4 Сравню я разве океан с рекой? И разве буре гавани по нраву? Из сердца шумно вырвался покой И улетел, как золотая пава. Мне следовало паву привязать, Как старую козу, к ветле веревкой… Коза ушла… И горевала мать… И дом ушел, с чуланом и с кладовкой… Была коза… Безрогая коза… Ей миндаля хотелось и изюма… Ушла коза за долы, за леса, Подальше от людской беды и шума… Осталась сказка — больше ничего! А детства нет… В моих скитаньях долгих Ищу его, и нахожу его, И вновь теряю на ночных проселках. |
