Костик тоже вскочил на ноги:

- Пока Анка и дедушка проснутся, мы, может, и провизии принесем?

Утренний поезд прибыл по расписанию, и на перроне приятели тотчас же заприметили женщину с двумя большими корзинами яблок. Не успел Емелька предложить свои услуги, как она сама попросила:

- А не поможете ли, ребятки, доставить фрукты на базар? Не обижу.

Костя деловито справился:

- А вкусные?

Женщина, зажмурясь, причмокнула губами:

- Мед!..

Емелька не замедлил применить хитринку:

- Мы, тетя, фрукты подносим только по правилу.

Она удивилась:

- По какому такому правилу?

Емелька не повел и бровью:

- Сначала мы фрукты пробуем. А потом, если вкусные, всем встречным нахваливаем.

Женщина словно бы обрадовалась:

- Берите, ребятки, с пяток, а то и с десяток. На здоровье!..

Они с удовольствием съели по яблоку, похвалили «белый налив» и еще пару яблок спрятали в карманы. Настроение повысилось, и они быстренько одолели маршрут вокзал - базар. Хозяйка была довольна и, развернув рушник, достала буханку хлеба, отрезала добрый ломоть, да еще прибавила четвертинку сала и рубль «на семечки».

Друзья уже уходили с базара, торопясь к домику у реки, когда перед ними встала неожиданная преграда. Костя отскочил в сторону, а Емелька ткнулся во что-то мягкое, пахнущее табачным дымом, поднял голову и увидел высоко над собой большие рыжие усы, а еще повыше - милицейскую фуражку. С этой минуты события пошли уже не по плану.

Емелька отступил на шаг, стал по стойке «смирно», вытянул руки по швам:

- Извините, дяденька милиционер, мы вас не заметили.

Где-то высоко громыхнуло раскатистое «хо-хо-хо».

- Меня - и не заметить? А ведь я самый высокий на весь район! Интересуюсь: кто вы, откуда и куда?

Костик застенчиво улыбнулся, а внимание Старшого привлекли своим огромным размером и солнечным блеском сапоги милиционера, и Емелька рассматривал их, как диковинку.

- Ты что мне под каблуки заглядываешь? - удивился великан,- Ну, поскольку на вопросы не отвечаете, вынужден, голубчики, пригласить вас в гости.

Отделение милиции находилось в сотне шагов от базара, в старом бревенчатом амбаре. Стол, покрытый полоской кумача, простая скамья да три табуретки составляли всю обстановку. Со стены из простой деревянной рамки на входящих внимательно смотрел Чапаев, и Емелька приметил - над рамкой портрета синели два свежих василька.

- Са-адитесь! - строго приказал великан, но Емелька с Костиком расслышали в его гортанном голосе сдержанно-веселые нотки.

Когда он шагнул к стене и опустился на свое место, табуретка испуганно запищала под ним, как живая, а когда оперся локтями о край стола, тот в испуге задрожал и зашевелился.

- Итак, слушаю, рассказывайте,- промолвил великан, разглаживая длинные рыжие усы и разглядывая своих гостей.

Они тоже смотрели на него во все глаза: шутка ли, самый высокий человек в районе! Лицо у него было загорелое, обветренное, с бурым шрамом через всю правую щеку, с насмешливым и зорким прищуром глаз.

- Про кого вам рассказывать, гражданин начальник? - сухо справился Емелька.- Про нас? Так мы просто люди, мальчишки… ну, сами видите.

- Точно,- подтвердил начальник.- Это я и сам вижу .

Расстегнув нагрудный карман гимнастерки, он достал записную книжку, полистал странички:

- Значит, будем знакомы, Емельян Пугач и Костя Котиков! А где же ваша Кудряшка? Почему не с вами?

Грянул бы гром с потолка амбара, взвилась бы молния из-под стола, Емелька и Костик не поразились бы так, как поразились простым словам усача. Откуда он знал их по именам и по фамилиям?! Да в придачу знал еще и Анку! А великан-усач, продолжая рассматривать какую-то запись в книжечке, словно и не заметил изумления своих гостей.

- С каурым жеребенком,- продолжал он прежним ровным тоном,- вы славно управились. И только подумать, куда забежал, глупышка,- за Шепиловку!

- Откуда вы все знаете? - не удержался Костик.- Это же как фокус!

Усач усмехнулся и спрятал книжечку в карман гимнастерки:

- Нет, паренек, настоящий фокус был со старой проказницей-куницей! Это, я понимаю, фокус. И надо же было изловчиться такую перехитрить.

Емелька вытер подолом рубашки потное от напряжения лицо.

- А хорошо быть сыщиком, дядя начальник? Вам все открыто: никаких секретов. Я вижу сыщика в первый раз и ни за что не подумал бы…

Усач, смеясь, прервал его на полуслове:

- Что мне известно и про именные часы Елизара Гарбуза?

Емеля взглянул на приятеля - тот разинул рог и опять забыл закрыть. Впрочем, усач не заметил этой оплошности Костика, встал и подал Емельке через стол огромную ручищу:

- Будем знакомы, Емельян. И с тобой будем знакомы, Котиков. Но - маленькая просьба - не называйте меня сыщиком. Есть точнее слово: следопыт. А зовут меня,- тут он бросил взгляд на портрет Чапаева,- как и моего геройского тезку: Василий Иваныч…

Емелька снова встал по стойке «смирно».

- Разрешите спросить, Василий Иваныч… Почему мы записаны в вашу книжечку? Может, вы нас искали?

Усач подмигнул ему, сдержав улыбку:

- Хваток, Емеля! Сразу же ищешь отгадку? Что ж, такова моя служба: да, искал. Мне сюда из Привольного, из колхоза «Рассвет», фронтовик-председатель Лука Семенович Скрипка уже три раза по телефону названивал: «Где моя тройка молодцов?»

Костя упустил сверток и не заметил.

- И что вы ответили, Василий Иванович?

Усач откинулся спиной к стене:

- Кто же кого допрашивает: я вас или вы меня? Скрипке я ответил, как и было: что ночевали вы в доме у деда Макарыча. Добрый старик, гостеприимный, однако и забавный: все время крупного сома рассчитывает поймать.

Костя подпрыгнул на табуретке:

- Нет, он большую щуку выслеживает: ей, той щуке, может, двести лет!

Василий Иванович небрежно махнул рукой:

- Щуку так щуку - это его дело. А вы знаете, человек он заслуженный, медалью «За отвагу» награжден.

Теперь и Емелька подпрыгнул на табуретке:

- Никогда бы не подумал!

- Вот те и Шашлык-Башлык!..

Лицо Василия Ивановича стало серьезным, даже строгим.

- Отвага, Емельян, не вывеска. Смелый не станет хвастаться: глядите на меня - какой я смельчак. Нет, смелый покажет себя на деле. А Митрофан Шашлык воевал без оружия: ни винтовки, ни пистолета, ни гранаты у него не было. Сидел на берегу с удочкой и все выжидал, когда рыбка клюнет. Немцы на него - ноль внимания: что старик, что пень. А старик выжидал не столько рыбку, сколько свою минутку. И когда одной темной осенней ночью на станцию прибыл эшелон с авиационным бензином, дедушка Митрофан понял, что его минута пришла. Большой гаечный ключ был заранее припасен в кустах вблизи железной дороги. А вдоль дороги круглые сутки вышагивал немецкий патруль. Ну, Митрофан подождал, пока патруль удалился, и быстренько гайки отвинтил, рельсы раздвинул. Домой пробрался незаметно и только ступил через порог, как земля вздрогнула и пламя взвилось до самых туч…

Глаза у Емельки блестели:

- Никогда не подумал бы…

Глядя то на Емелю, то на Костика, Василий Иванович, казалось, размышлял, как ему быть с этими гостями. Вспомнив о чем-то, взглянул на ручные часы и заторопился:

- Ладно, следопыты, будем считать, что первая часть нашего знакомства состоялась. Прошу запомнить: первая часть. Вполне возможно, что впереди у нас - дружба. И крепкая, следопытская. Но для этого должна состояться и вторая часть знакомства..: Что ж, встретимся вечером у Макарыча, заварим чайку, потолкуем… Возражений, надеюсь, нет?

Емельян и Костя разом вскочили с табуреток:

- Есть встретиться вечером, Василий Иваныч!

Он подал им свою огромную ручищу:

- В Привольное товарищу Скрипке я позвоню. Чтобы там не беспокоились.